Страница 33 из 43
-Возможно, вы говорите о мелкой воровке, моей так называемой падчерице, особе неблагодарной... - гневно начала она, однако завершить свою разоблачительную тираду не смогла - принц прервал женщину нетерпеливым жестом и властно спросил:
-О ком вы говорите? О какой еще падчерице?
Катрин хмуро взглянула на него и неохотно пояснила:
-О дочери моего ныне покойного мужа. Но она оказалась...
-Мне не интересно, кем она оказалась! - опять перебил ее Луи. - Как зовут вашу падчерицу?
Женщина помедлила, прежде чем бесцветно ответить:
-Злата. Ее имя Злата.
-Злата? - вмешался детектив. - Кажется, вы говорили, это прозвище вашей дочки.
Теперь все взгляды обратились на Линду, и та покраснела, смущенная столь недоброжелательным вниманием к своей особе.
-Я говорила, что я часто зову мою дочку "золотце"... а это почти одно и то же...
-Нет, вы говорили иное, - обманчиво мягким тоном возразил Энрикес и, уже обращаясь к принцу, настойчивее продолжил: - Уверяю вас, Ваше Высочество, я специально уточнял у мадам Катрин...
И снова Луи не счел нужным дослушать до конца своего собеседника. Пренебрежительно махнув рукой, он сказал:
-Неважно! Я и так вижу, что это не моя... что это не леди Злата. Мадам Катрин, почему вы назвали свою падчерицу воровкой да еще и неблагодарной?
-Потому что она такая и есть... она украла у меня одну ценную вещь. А потом ударила охранника и сбежала...
Генрих не сдержал смешок, вообразив себе эту картину.
-Вы увлеклись весьма темпераментной леди, милорд! - заметил он, усмехаясь. - Мне не терпится с нею познакомиться!
Луи выглядел сбитым с толку.
-Мне слабо верится, что она вас обокрала, - сказал он после паузы. - Что касается охранника... я хочу сам с ним поговорить. Узнать обо всем из первых уст.
-Но...
-Это не обсуждается! - окончательно вышел из терпения принц. - Я хочу его видеть. И не дай вам бог обмануть меня еще раз...
10. Игра в прятки
11.
Злату разбудил голод - сосущий, ноющий, неотвязный. Вот уже несколько дней она толком не ела... свои последние, чудом раздобытые монеты девушка потратила, чтобы оплатить неделю проживания в трактире, в одной из комнатушек для гостей на втором этаже, - но завтраки и обеды в оплату не входили! И поскольку она играла роль некоего безвестного молоденького художника, попросить хозяина трактира дать ей немного хлеба в обмен на помощь по хозяйству не могла. Приходилось выкручиваться по-другому... вчера, например, беглянка стащила на рынке пару яблок и помогла одному фермеру прополоть огород, за что получила от него немного овощей. Но этого было мало, чертовски мало!
Проснувшись, Злата некоторое время лежала зажмурившись, прислушиваясь к собственному голоду. Ей не хотелось открывать глаза и признавать, что наступил новый день. Она знала, что увидит все ту же мрачную комнатку с грязными стенами и единственным узким решетчатым окошком, со скудной обшарпанной мебелью и паутиной по углам... По сравнению с этой клетушкой даже спаленка в доме мачехи казалась роскошной... по крайней мере, - чистой!
"Как действовать дальше?" - вот основной вопрос, который терзал Злату.
Вариантов, собственно, было не очень много.
Первое, что приходило в голову, - это найти крестную мать и попытаться наладить с ней отношения.
Во-вторых, оставалась надежда как-то заинтересовать принца... будто случайно показаться ему на глаза и использовать свой последний шанс - пока Луи не попал в сети более расторопной Барбары...
В-третьих, можно было объявить войну мачехе и попытаться выкурить ее с дочерью из отцовского дома.
Ну, и наконец, последний вариант - это просто забыть обо всех, разорвать связь с прошлым и попробовать начать жизнь заново. Найти работу, например...
Злата склонялась к первому варианту: затея с принцем представлялась ей слишком нереальной, от ссор с Катрин она изрядно устала, а перспектива до конца дней своих мыть посуду в какой-нибудь таверне или работать служанкой нагоняла тоску. Оставалось разыскать Маргарет и окончательно выяснить с ней отношения...
Придя к такому заключению, Злата глубоко вздохнула и наконец-то решилась открыть глаза. Начинался новый день...
10а
Вытянувшись по стойке "смирно", жандарм взирал на восседавшего за столом Луи с должным почтением. Во взгляде принца, однако, никакого уважения не наблюдалось - только презрительное равнодушие. Зато стоявший за креслом наследника престола Генрих смотрел на посетителя куда добродушнее и даже слегка улыбался, словно все происходящее его изрядно забавляло.
-Вас зовут Жан, не так ли? - холодно заговорил принц, наконец.
-Да, милорд, - последовал учтивый и лаконичный ответ.
-Насколько я понимаю, именно к вашей помощи прибегла некая леди Катрин, чтобы обвинить в воровстве свою падчерицу... я прав?
Возможно, Жан не блистал излишним умом, однако ему хватило сообразительности и простой наблюдательности, чтобы отметить пренебрежительный тон, которым была сказана эта фраза, и сделать правильные выводы. Его Высочество явно испытывал симпатию к падчерице леди Катрин...
-Все достаточно сложно, милорд... - осторожно подбирая слова, протянул Жан. - У меня создалось впечатление, что это просто семейная ссора... какие-то их личные внутрисемейные дела...
-Что не помешало вам в них вмешаться, - насмешливо вставил Генрих.
Луи бросил на него мрачный взгляд через плечо, однако скрепя сердце поддержал:
-Да, зачем нужно было вмешиваться в эти, как вы сами признали, внутрисемейные дела? Следовало остаться в стороне.
-Возможно, я принял неправильное решение, Ваше Высочество, - покорно признал жандарм, склонив голову в знак раскаяния. - Но мне показалось, не будет ничего дурного, если мой человек некоторое время... м-м... посторожит девушку... пока мы во всем не разберемся.
-И как? - с иронией уточнил принц. - Разобрались?
-Не успели, - угрюмо откликнулся Жан. - Эта молодая особа оказалась не так уж проста... и проявила характер.
-Мы слышали, она ударила вашего человека по голове и сбежала, - с вопросительной интонацией заметил Генрих, снова вмешиваясь в беседу - похоже, он не питал особого почтения к своему высокопоставленному другу.
Жан искоса глянул на сына герцога и тотчас перевел взгляд на принца. И ответил тоже ему, всем своим видом демонстрируя, что понимает, кто здесь главный: