Книга Мертвых

Грейсону приходилось еще тяжелее. От жара и тяжести доспехов его лицо покрылось красными пятнами и стало каким-то пунцовым, как будто он недавно выдул за раз целую кружку пива.

Селеста разглядывала его лицо, смуглое и слегка угловатое, но по-своему красивое, а главное мужественное. Густые черные брови, беспорядочная копна темных вьющихся волос, из-под которых на нее глядели озорные серые глаза, и тщательно выстриженная короткая бородка - все это влекло ее. Она могла сопротивляться. А надо?

Их губы сомкнулись в нерешительном поцелуе.

Она обвила руками его шею. Амнел на миг коснулся оголенной шеи рыцаря, и по перстню пробежала едва заметная искра.

- Ай! Экие странные вы вещи носите, миледи.

Грейсон на секунду отстранился. Он перекинул ноги через седло и оказался с ней лицом к лицу. Руки опустились на голень, пальцы приподняли подол платья и медленно стали подниматься выше, ощупывая каждый сантиметр ее тела, от возбуждения покрытого гусиной кожей.

Она тряхнула цепью.

- Может, хоть сейчас снимешь эту штуковину?

- Зачем? Мне все нравится.

Мужчина расстегнул ремни, скрепляющие латы, и скинул их на землю, оставаясь в тонкой кольчужной рубашке и кожаном жилете. Он спрыгнул с лошади, взял ее за талию и закинул на плечо, уверенным шагом направляясь в лес.

- Ты куда?

- Не будем же мы это делать на дороге, верно? - усмехнулся рыцарь. - Мало ли, увидит кто, а я стеснительный. Тем более я без понятия, зачем ты понадобилась королю, охота, знаешь ли, подстраховаться. Не бойся, не съем. Ну, может быть, чуть-чуть...

***

БАМ!

- Серьезно? - пленник резко прервал свой крик и гаденько ухмыльнулся. - У тебя в запасе целая вечность и мир, в котором ты можешь лепить любые вещи как из долбаного пластилина, а ты тратишь время на это? Всерьез решила испытать на мне все оружие современности или это так, разогрев? Если последнее, то давай уже приступим к обеду, мне стало скучно.

Он поднялся с колен, осматривая огромную дыру в груди, где должно было быть его сердце, а теперь зияла пустота. Йен и не представлял, сколько времени он уже здесь провел, но что-то ему подсказывало: не мало.

- Ты меня бесишь! - вспыхнула его мучительница. - Неужели тебе ни капли не больно?

Бывалый проводник пожал плечами и обезоруживающе улыбнулся.

- Дорогуша, неужели тебе претит идея, что я умнее тебя?

- Это невозможно!

- Поверь, все возможно в этом безумном мире! - он театрально воздел руки к небу. Хотя где здесь небо? - В который раз говорю, что тебе меня ни за что не уделать.

Конечно, он блефовал. Боль была всегда, она никуда не исчезла, однако он сумел вывернуться из паутины сковывающей его магии, и теперь игра хоть происходила не на его условиях, зато с прекрасной возможностью довести до ручки сестрицу Проводницы. Йен находился не в своем теле, он это понимал. Раз уж на то пошло, он находился и не в своем мире, поэтому он смог немного абстрагироваться от боли и сделать ее хотя бы частично иллюзорной.

- Давай свою следующую игрушку, моя дорогая, а то я уже сгораю от нетерпения.

Девушка обессиленно фыркнула. Она подобрала колени под себя и сунула руку в большой деревянный ящик, наощупь выискивая в нем нужный инструмент. Стиснув на тонкой железной ручке пальцы, она вытащила из ящика какое-то замысловатое приспособление, о котором не имела ни единого представления: столько лет вдали от мира сделали ее несколько отсталой.

- Это еще что? - она покрутила железяку перед глазами, пытаясь понять, для чего она сделана и как ей можно причинить вред человеку.

- О! - казалось, обезумевший проводник тут же подскочил к ней и хлопнул по запястью, забирая грушевидный инструмент себе.

Раньше она бы с удовольствием сломала ему челюсть или выдавила бы глаз. Наслаждалась бы его криками, мольбами о помощи и кровью, вытекающей из его "нового" тела. Сейчас же ей все это наскучило: пленник орал все реже и реже. Теперь даже сам брал на себя всю инициативу пыток, а это уже не есть хорошо.

- Кхм, - он кашлянул, прочищая горло, и поднял прибор основанием вверх жестом бывалого фокусника, вытаскивающего из рукава волшебную палочку. - Представляю - кха! - груша... для одного места. Для многих мест, я бы сказал, да и самому неприятно.

- Вот как? - ее это заинтриговало. Подобно маленькой девочке, которую на ночь рассказывают интересную сказку, она положила голову на согнутые колени и наблюдала за своим недавним приобретением в лице этого сумасшедшего. - Как она действует?

Проводник почесал щетину на подбородке. Сунув грушевидную часть себе в рот, он сказал:

- Ну, вот так вот. Вставляешь вот эту хреновину себе в рот... и хрушишь вот ша йинт!

Девушка нахмурилась, не понимая его слов. Заметив это, тот раздраженно всплеснул руками и стал раскручивать небольшой винт на конце. Части груши подобно лепесткам цветка стали медленно расходиться в сторону.

Брызнула кровь, затрещали кости.

Очухавшись, Йен замычал:

- Поао?

- Чего?

Он вынул грушу из развороченного рта и обвел его пальцем, показывая, что нужна ее помощь. Богиня махнула рукой, и его лицо снова стало более-менее обычным, не считая крови на подбородке.

- Понятно, говорю? Вот и все. При желании можно вставить кой-куда пониже и сзади. По мне так это бесчеловечно: на кол их посадить, да и делу конец!

- Невероятно! И это придумали вы?

- Поправка, - он поднял вверх указательный палец. - Не мы, а люди, и не придумали, а создали. Инквизиция, дери их Холхост! Нигде от нее управы нет: ни в этом мире, ни в другом.

- Инк... кто?

- Не важно. Сейчас таких фанатиков мало, а если и встретишь их, они тебя на костре сожгут, так что можешь об этом даже и не думать, дорогуша. Но скажи, я ж тебя сделал, а? Надеялась меня тут пытать, а на самом деле обрекла себя на вечную пытку мной.

Ее носик с неприязнью поморщился.

- Сколько тебе лет?

- Бесполезно. Дебилизм не лечится, о богиня моих мозгов, а я идиот еще тот.

- Но как же так? - она пристально посмотрела в его глаза совершенно непонятного цвета. - Я помню тебя еще в тот день, до того, как ты помчался на болота и вытащил меня и ма... ведьму. Ты был другим. Ты был сильным, жестоким и в то же время слабым. Я могла тебя контролировать! И что случилось? Неужели я настолько ослабла, что не могу подчинить даже одного Волка?

Впервые за все это время Йен улыбнулся по-настоящему. Без насмешки, без иронии и даже без чувства превосходства. Просто улыбнулся, потому что ему так захотелось.

Он сел чуть ближе. Вдруг обнял ее за плечи и прижал к себе. Она этого совсем не ожидала, да и где это видано, чтобы какой-то смертный успокаивал древнего бога? Но спорить ей совсем не хотелось. Она просто ткнулась лбом в его грудь и закрыла глаза, слушая, как ровно бьется его сердце. Надо же! Даже здесь, в ее собственном мире, его сердце стучало и отбивало собственный и независимый ритм жизни, который она еще недавно хотела погасить.

А что теперь? Теперь она хотела, чтобы этот миг никогда не кончался, потому что только сейчас она не чувствовала себя такой одинокой. Что случилось? Может ли существование в смертном теле так ее изменить? Или у богов тоже есть чувства?

- Не разводи тут муть, бабуля, - довольно хмыкнул проводник. - Просто я до ужаса многогранен. Думаешь, мне всегда удается выпутываться из передряг потому что я умный? Один хрен, я тупой как голый дикобраз!

- Так в чем дело? Не верю, что твоя "многогранность" все время вытаскивала тебя из гроба.

- Да нет, за нее это делали другие. Удача, знаешь ли, та еще штука, а вкупе с моей общей "накуренностью" так вообще инструмент против всех проблем. Думаешь, ты безумна? Ха! Одно название твоей деятельности еще не говорит, что ты такая, так что даже не думай этим хвалиться. Если кто и безумен здесь, так это я. Эх, кто еще в моей башке не ковырялся...