Книга Мертвых

Кулак-кувалда с хлюпаньем врезалась в землю в нескольких метрах от меня.

- Экий ты косоглазый.

Я поднырнул под медленный удар сбоку и ринулся вперед. Я вонзил Кейнекен в его брюхо, Амнел завибрировал, отвечая на вспыхнувший источник некромантии.

Бес низко заревел, так что топкая почва под нами задрожала.

Рогатое чудище потянулось ко мне. Я едва успел высвободить клинок из каменных наростов болотного беса и отскочил в сторону. Загребущие лапы пронеслись мимо. Я схватился за один из его четырех пальцев и легко запрыгнул за предплечье.

Тот дрогнул. Он попытался смахнуть меня с себя, но я уже взобрался на его голову и сокрушительным выпадом вогнал Кейнекен в горящую красным глазницу.

В этот же миг опора из-под ног пропала.

Болотный бес за считаные секунды сменил облик, и я с криком полетел вниз. Рухнув на наступающих големов, я разметал их ударом своей лапы и заскользил по грязи вперед, пытаясь отыскать моего главного противника.

Он лежал поодаль. Пытался превратиться в вурминга, большого плотоядного червя, обитающего на болотах, но не догадался перед этим вынуть меч. Его безглазую голову разорвало на две части.

- Иди сюда!

Големы стискивали мои ноги. Грязевые монстры вешались на шею, тянули меня вниз, и я продолжал упорно карабкаться по их скольким телам к трупу беса, едва дотягиваясь до собственного меча.

Кейнекен дрогнул. Его призрачный клинок вылез из земли и рассек ночную тьму.

Мне снова пришлось бороться со второй волной големов, и я погряз в глине по самую шею, едва способный шевелиться. Грязь лилась отовсюду. Она заливалась в уши, нос и проникала в легкие, лишая меня способности дышать. Они побеждали не мастерством, но бесчисленным количеством. Порожденные самой черной магией, эти неживые монстры грозились стать моим последним противником.

Они облепили меня со всех сторон. Лучи луны едва проходили сквозь изувеченные деревья, и потоки тьмы заполонили весь мир.

От безызвестной кончины меня спас еще один счастливый случай. По чистому везению, отмахиваясь от лапы еще одной грязевой твари, я приложил Амнел к глазу, и затылок пронзила острая боль.

Я закричал, отнял перстень от лица и вдруг увидел странные серебристые ленты, тянущиеся от каждого голема куда-то вглубь болот.

Я тряхнул Кейнекен, размахнулся кнутом и хлестанул по ближайшему ошейнику. Голем тихо заревел, забулькал и неожиданно распался на части. Вместо него по влажной земле растеклось одно большое пятно смердящей тины.

- Ха!

Я размахнулся еще раз и одним махом уничтожил еще с десяток наступающих тварей. Не вечна же их магия!

Собрав последние силы в кулак, я раскручивал над собой разящую плеть, и с каждым взмахом луж из грязи становилось все больше и больше, и вот я уже по пояс стою в этом дерьме и - да неужели! - вижу край этого бескрайнего потока големов.

Когда все кончилось, я едва выбрался из грязи, задыхаясь от исходящей от нее вони.

- Справился-таки.

Голос был женским. На фоне той мерзости, что меня окружала, он звучал как тоненький ручеек надежды, свет из тьмы, шедший... откуда?

Я скатился в топь и отхаркнул кровь.

- Ах, как сверкают твои глаза! Это так возбуждающе. Так бы накинулась на тебя, если бы не эта... пакость.

Я перевалился на спину. Повернул голову в сторону источника голоса и увидел прекрасную обнаженную девушку. Ее влажная кожа персикового цвета соблазнительно блестела в лунном свете, и длинные до пят вьющиеся русые волосы, в которых сверкали затвердевшие капельки росы, обрамляли размытые очертания пухленького личика.

Я прищурился. Силился разглядеть ее глаза, но из-за прикрывающей их магии мой взгляд все время соскальзывал с ее фигуры.

- Ты подойди. Я уж тебя уважу, - буркнул я в ответ. Попытался подняться на ноги. Поскользнулся. Больно стукнулся лбом об откуда-то взявшийся камень.

Водяница тоненько рассмеялась.

- Сколько вас?

- Много.

- Я убью вас всех.

- Умрешь раньше, волчонок.

- Последний, кто меня так назвал, умер как раз недавно.

Я навел острие Кейнекена на ее неприкрытую грудь, не вставая с земли. Невидимая рука будто направляла мою, и в голове, словно давно забытые воспоминания, возникали образы минувших битв.

- Найди ее сердце, - шепнул я мечу.

- Ты настолько обезумел, что разговариваешь с этой железякой? Я бы не...

Она заткнулась, когда проклятый клинок прервал линию ее гребаной жизни.

- Вот и ты замолчала.

Я добрался до ее трупа. Тот уже давно превратился в маленькую лужицу благоухающей дряни, в которой валялся сверкающий меч. Черт! Неужели он теперь никогда не уймется?

Сжав его рукоять, я пару секунд постоял на месте. Смотрел, как сверкающая кровь медленно втягивается в жаждущую призрачную сталь, после чего Кейнекен довольно выпустил в ладонь электрический разряд, призывая идти меня дальше. Дважды приглашать не пришлось.

С каждым шагом я становился все ближе. Значит, чертова кикимора остановилась. Я боялся, что она уже убила девочку, но запах продолжал идти, подгоняемый встречными ветрами, и примеси смерти в нем не было ни капли.

Видимо мои враги поняли, что големов уже выпускать бесполезно: я нашел путь их быстрого истребления. В дело пошли болотные водяники - нечто вроде особого вида водяных. В отличие от пресных и соленых вод, на болотах царил чистый матриархат. Лично мне это безразлично, и тех и других убивать было одинаково приятно.

Водяники предпочитали издалека бросаться камнями. В ближний бой они шли только по крайней необходимости. Оно и понятно: их дубинки от одного правильного удара вылетали из их рук и отлетали на несколько метров. Впрочем, как и их головы изуродованные безобразные головы.

С ног до головы я покрылся кровью и дерьмом. Вонять от меня начинало все больше, и запах девочки медленно испарялся. Я прибавил ходу, выписывая мечом по воздуху сверкающую "восьмерку", и водяные падали передо мной один за одним. Их изрубленные тела означали мой путь.

Я устал. Заставлял себя шагать вперед и раз за разом сеял смерть среди жителей этих треклятых болот. Появился еще один болотный бес. Сдох, так и не успев оставить на мне и царапины. Только издалека кажется, что победить такое чудище почти невозможно. На самом же деле все решается одним точным внезапным ударом.

А болото все не заканчивалось.

Земля оседала, воды и тины становилось больше, и ноги вязли в трясине уже по самый пояс. Приходилось почти плыть и заодно отбиваться от заколдованных водорослей, цепляющихся за лодыжки.

Я зарычал. Сплюнул затекшую в рот вонючую воду и пополз дальше.

И тут они заговорили. Голоса, десятки разных голосов тараторили что-то на непонятном мне языке. Ветер завыл. Холодный воздух пронизывал легкие. Мурашки бежали по потной спине.

- Превеликий Холхост!

Я зачерпнул немного грязи со дна и обмазал им лицо и волосы. В ту же секунду по поверхности болот прокатился порыв смертельного холода, и меня отбросило на три шага назад.

- Чертова магия.

Убедившись, что заклинание прошло мимо, я разлепил глаза.

Тогда в скулу прилетел первый удар чем-то тяжелым и угловатым. В глазах на миг вспыхнуло багровое пламя, кровь брызнула на грудь. По болотам разносился веселый смех девиц.

- Твари, - рыкнул я сквозь стиснутые зубы и получил в нос. Тот омерзительно хрустнул и согнулся настолько, что щекой я чувствовал его кончик.

Со стоном я прикоснулся к сломанному хрящу и резко дернул вниз и вбок, вправляя его обратно. Высок шанс обезобразить свое лицо на всю жизнь. Плевать. Моя рожа итак заставляет молоко в коровьем вымени скисать.

- Убирайся! Убирайся! - орали они, хохоча каждый раз, когда их удары достигали цели - то есть меня. - Они наши, Волк, пошел вон!

Они?

Из глотки вырвался яростный рев. Я выбрался на небольшой островок суши в этом месте жидкой гнили и сорвал с себя рубашку, ощущая, как под кожей с бугрятся с болью нарастающие мышцы.