Страница 45 из 52
- На выход!!! - заревел Гордон, и женщины, плача, скрылись в коридоре.
- Ты только что разбудил всех больных, - протянул Аллен, улыбаясь, и вышел за женщинами.
- Нечего разводить здесь сырость, - спокойно протянул Маркос, поддерживая Гордона. – Ты поела, дочка?
Сайли закатила глаза.
Глава 18.
«Оборотни очень заботливы и даже иногда чересчур…Но, кажется, об этом я тоже уже писала…»
К вечеру Сайли чувствовала себя фарфоровой статуэткой, которую боялись разбить или поцарапать, с которой сдували пылинки, поставив на пьедестал. Оставили её в покое только к часам семи, когда она убедила чересчур заботливых Настию и Полаю, что сама в стоянии помыться. Но они оставили её только после того, как сдерживая ахи и охи, которые обещали сдерживать, помогли Сайли раздеться и забраться в ванную. После этого девушка, наконец, смогла расслабиться в теплой воде и побыть одна, подумать о произошедшем.
Она потеряла Рейна, потеряла свободу, потеряла своего ребенка – и все это за каких-то полторы недели. Но у неё появился Крейк…
Девушка боялась думать о нем. Она не знала, что думать: раньше она боялась его, ненавидела, не могла терпеть, а потом, вдруг, позвала на помощь и он пришел. Пришел и спас её. Но это не совсем верно, он спасал её много раз, просто она не обращала на это внимания. Он спас её на погребальной церемонии, защитил своей силой, спас перед свадьбой, уступив её просьбе, спас от своей ярости, там, на поляне посреди леса, а потом спас в больнице, своей заботой и нежностью. Теперь она больше не боится, не так сильно, не ненавидит и может терпеть, даже хочет терпеть. Теперь она хочет, что бы он был рядом, а почему и сама не знает, просто хочет. Может это все обряд Связывания в Непреложную пару, из-за него её волчьи гены взывают к нему. Но Сайли была волком только на половину и не была уверена, что дело в генах. Она не была уверена не в чем, что касалась Крейка.
Мужчина зашел в комнату и вдохнул аромат своей жены. Она была в ванной, и он не хотел её беспокоить. Крейк думал о том, как изменилась Сайли со вчерашнего дня с её «Догони меня!». Он догнал и больше не отпустит, но, кажется, и она не хотела больше убегать. Это безумно радовало, вселяло надежду, окрыляло. Но мужчина боялся, боялся радоваться раньше времени, вдруг она снова устыдится, испугается, закроется от него. Вдруг снова пожалеет, что умер не тот брат? Крейк не хотел об этом думать и не думал. Теперь она его, и он её не отпустит, даже если девушка об этом попросит, даже если будет молить его. Но, пожалуйста, Небо, пусть этого не случиться!
Мужчина не удержался и заглянул в ванную комнату. Сайли сидела в воде, думая о чем-то приятном, и Крейк улыбнулся:
- Мечтаешь?
Девушка встрепенулась и поджала ноги, скрывая своё тела. Крейк напрягся.
- Я не слышала, как ты вошел, - протянула Сайли, не глядя на него.
- Я тебе помешал? – тихо спросил он.
- Нет, Крейк, ты не помешал, - ответила девушка, услышав напряжение в его голосе. – Просто неожиданно.
- Мне уйти?
- Это и твоя комната.
- В последнюю неделю не совсем.
- Я не выселяла тебя, - оправдалась Сайли, покраснев. – Ты сам ушёл.
- Не будем, снова, обсуждать это, - раздраженно сказал Крейк и развернулся, что бы выйти.
Но замер, когда она спросила:
- И кто сейчас убегает?
Он резко повернулся:
- Я не понимаю тебя, Сайли, что ты хочешь от меня?! То ты заигрываешь со мной, соблазняешь, то пугаешь и закрываешь от меня, как сейчас. Определись уже, что чувствуешь ко мне!
- Я не закрывалась, - покраснев, ответила девушка. – Просто не хотела, что бы ты видел мои синяки.
- Я их уже видел.
- Не все…
Воцарилась тишина. Крейк заставлял себя поверить, что она стесняется своих ушибов, а не хочет, что бы он ушел. Но так сложно поверить, когда до этого было по-другому. Он глубоко вздохнул и не смог выдохнуть, когда она тихо спросила:
- Ты останешься на ночь?
Крейк прикрыл глаза, борясь с желание любить её прямо в ванной.
- Плохая идея, волчонок, - повторил он свою любимую фразу.
- Нет, волчонок, - улыбнувшись, обратилась она к нему, - не плохая.
Мужчина удивлённо поднял брови:
- Волчонок?
- Я решила, что если ты тоже будешь вести себя как маленький, и я вправе называть тебе так.
Крейк зарычал и подошел к ней, а потом достал из ванны мокрую жену и понёс в спальню. Он положил свою драгоценную ношу на кровать, и девушка попыталась прикрыть грудь. Крейк отвел её руки:
- Не закрывайся от меня.
- Я сейчас не красивая…
- Ты всегда красивая, всегда, - мужчина наклонился и поцеловал её в шею, а затем немного прикусил кожу. Сайли прогнулась, в сладкой истоме и ухватилась за его плечи, что бы ни отпускать от себя. Крейк оторвался от поцелуев на её шеи и отвел руки Сайли, прижав их к матрасу. – Не провоцируй меня, луна, ты ведь помнишь, что сказал врач.
Сайли забыла, что говорил врач и все люди вместе с ним, когда Крейк назвал её «луной» (так волк называл свою волчицу, которая была очень ему дорога). Она прикусила губу, и глаза её увлажнились. Во взгляде мужчины появилось беспокойство, и он скатился с неё, боясь, что причинил боль:
- Что-то болит?
Сайли не справилась с голосом, и только отрицательно покачала головой, сильнее прикусывая губу, что бы удержать слёзы. Крейк терялся в догадках, он не чувствовал от неё боли или страха, только щемящее чувство растерянности. А потом она прикрыла глаза, и одинокая слеза скатилась по щеке девушки, мужчина замер, боясь спровоцировать её на большее, а его сердце рвалось от боли за неё. Не открывая глаз, Сайли тихо прошептала:
- Будь со мной сейчас, пожалуйста. Люби меня.
Крейк тоже прикрыл глаза и сжал кулаки:
- Сайли, милая, тебе нельзя пока, ты не совсем здорова.
- Не отказывай мне, пожалуйста…
- Что ты делаешь со мной, - прошептал Крейк, зарываясь в её волосы. – Так не честно. Мы не должны.
- Мы должны, Крейк, должны, - шептала она, обхватив рукой его голову. – Пожалуйста.
Крейк поцеловал её в висок и прошептал:
- Никогда не думал, что ты будешь просить об этом, а я отказывать.
- Так не отказывай.
Мужчина потерял силу воли и уступил, начав страстно целовать её тело. Она загорелась, мгновенно отвечая на поцелуи и ласки, отдавая взамен такие же жгучие прикосновения. Крейк снова лег на неё, опираясь на локти, что бы ни раздавить и стал жадно целовать в губы, а Сайли закинула свои руки ему на спину, с силой сжимая кожу. Мужчина начал срывать с себя одежду, когда уловил в комнате чужой запах, он мгновенно ощетинился и зарычал на незваных гостей, защищая свою самку. А потом изловчился и прикрыл её покрывалом.
- Тебе что, шестнадцать лет? - спросил Гордон сына, с трудом сдерживая ярость.
Сайли не сразу поняла, что произошло, а осознав, что они с Крейком больше не одни в комнате, укрылась под одеялом с головой.
- Что ты здесь делаешь? – тихо прорычал Крейк отцу и глянул на свою мать, застывшую у входа.
- Это я у тебя хочу спросить: что ты здесь делаешь? Или ты забыл, что вчера пережила твоя жена? – бушевал Гордон.
Крейк немного остыл, от осознания, что отец, наверное, спас его от ошибки, о которой бы он жалел.
- Я помню, - тихо ответил он.
- Тогда оставь её в покое, если не хочешь, что бы я выгнал тебя из дома на пару недель! – разозлился Гордон.
- Пару недель?! – воскликнула из-под покрывала Сайли. – Врач говорил о нескольких днях!
- Ты посмотри на неё, пару дней! - Гордон удивленно поднял брови и глянул на свою жену: - Видишь, Полая, никого здесь не надо спасать от страсти нашего сына. Может это его надо спасать, от чьего-то нетерпения? - сказал он ухмыляясь. Сайли показалось, что и сквозь покрывало видно как она покраснела. - Пять дней, - вынес свой вердикт Гордон, – так мне сказал доктор. А теперь разошлись по разным комнатам и спать!