Гораций

Пьер Корнель

Гораций

Трагедия

Перевод Н. Рыковой

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Тулл, римский царь.

Старый Гораций, благородный римлянин.

Гораций, его сын.

Куриаций, альбанский дворянин, возлюбленный Камиллы.

Валерий, благородный римлянин, влюбленный в Камиллу.

Сабина, жена Горация и сестра Куриация.

Камилла, возлюбленная Куриация и сестра Горация.

Юлия, благородная римлянка, наперсница Сабины и Камиллы.

Флавиан, альбанский воин.

Прокул, римский воин.

Действие происходит в Риме,

в одном из покоев дома Горация.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Сабина, Юлия

Сабина

Увы! Слабеет дух, и скорби я полна:

Оправдана в таком несчастии она.

Ведь нету мужества, которое без жалоб

Под веяньем грозы подобной устояло б,

И самый сильный дух, как бы он ни был строг,

Непоколебленным остаться бы не смог.

Измученной души не скроешь потрясенья;

Но не хочу в слезах излить ее смятенье.

Да, сердцу не унять глухой тоски своей,

Но стойкость властвует: глаза покорны ей.

Над женской слабостью поднявшись хоть немного,

Мы жалобам предел наметим волей строгой.

Довольно мужества обрел наш слабый пол,

Когда мы слез не льем, сколь жребий ни тяжел.

Юлия

Довольно - для людей обыденных, быть может:

В любой опасности их смертный страх тревожит.

Но благородные не устают сердца

И сомневаясь - ждать успешного конца.

Противники сошлись у городской твердыни,

Но поражения не ведал Рим доныне.

О нет, мы за него страшиться не должны

К победе он готов, готовый для войны.

Ты ныне римлянка, отбрось же страх напрасный,

На доблесть римскую живя надеждой страстной.

Сабина

Гораций - римлянин. Увы, обычай прав.

Я стала римлянкой, его женою став.

Но мне б супружество жестоким рабством было,

Когда бы в Риме я о родине забыла.

О Альба, где очам блеснул впервые свет!

Как нежно я ее любила с детских лет!

Теперь мы с ней в войне, и тяжки наши беды;

Но для меня разгром не тяжелей победы.

Пусть на тебя, о Рим, восстанет вражий меч,

Который ненависть во мне бы смог зажечь!

Но рать альбанская с твоей сразится ратью,

В одной из них мой муж, в другой родные братья,

Посмею ли богам бессмертным докучать,

Преступно их моля тебе победу дать?

Я знаю: молода еще твоя держава,

И укрепит ее воинственная слава,

И ей высокий рок переступить велел

Латинской вотчины завещанный предел.

Судили боги нам: господство над вселенной

Ты утвердишь войной и доблестью военной,

И не скорбя, что твой богам послушный пыл

Тебя на гордый путь отныне устремил,

Хотела б видеться, что вот непобедима

За Пиренеями и власть и сила Рима.

Пускай до Азии дойдут твои полки,

Пускай увидит Рейн их славные значки,

И скал Геракловых поставь предел походам

Но город пощади, откуда Ромул родом:

Ты семени его царей обязан, Рим,

И мощью стен своих, и именем своим.

Рожденный Альбою, ужель не понимаешь,

Что в сердце матери ты острый меч вонзаешь?

Иди в чужой земле разить и побеждать,

И счастью сыновей возрадуется мать;

И если ты ее не оскорбишь враждою,

Она тебя поймет родительской душою.

Юлия

Мне странной кажется такая речь: с тех пор

Как с Альбою возник у Рима грозный спор,

О прежней родине ты вовсе не страдала,

Как будто римлянам родной по крови стала.

Ты ради милого в суровый этот час

От близких и родных как будто отреклась,

И я несу тебе такие утешенья,

Как если б только Рим сейчас имел значенье.

Сабина

Покуда слишком мал в сраженьях был урон,

Чтоб гибелью грозить одной из двух сторон,

Пока еще на мир надежда оставалась,

Я только римлянкой всегда себе казалась.

Досаду легкую, что счастлив Рим в борьбе,

Тотчас же подавить умела я в себе;

И если иногда в игре судеб случайной

Успехи родичей приветствовала тайно,

То, разум обретя, печалилась потом,

Что слава нас бежит и входит в отчий дом.

Теперь же близок час, назначенный судьбою:

Не Рим падет во прах, так Альбе стать рабою.

И нету за чертой сражений и побед

Преграды для одних, другим - надежды нет.

В безжалостной вражде была бы я с родными,

Когда бы в эти дни томилась лишь о Риме,

Моля богов его прославить на войне

Ценою крови той, что драгоценна мне.

К чему стремится муж - меня тревожит мало:

Я не была за Рим, за Альбу не стояла,

Равно о них скорблю в борьбе последних дней:

Но буду лишь за тех отныне, кто слабей.

Когда же победят другие в ратном споре,

От славы отвернусь и буду там, где горе.

Среди жестоких бед, о сердце, уготовь

Победе - ненависть, поверженным - любовь.

Юлия

Поистине, всегда среди такой напасти

Несхожие кипят в несходных душах страсти!

Подобный твоему Камилле чужд разлад.

Твой брат - ее жених, а твой супруг - ей брат;

С той ратью - связь сердец, а с этой - связь по дому,

Задачу же она решила по-иному.

Ты душу римлянки возвысила в себе,

Ее ж - в сомнениях и внутренней борьбе

Страшили каждый бой и стычка небольшая;

Победы никому и славы не желая,

Она печалилась о тех, кто потерпел,

И вечная тоска была ее удел.

Но вот, когда она услышала, что скоро

Сраженье закипит, исход решая спора,

Нечаянный восторг блеснул в ее очах...

Сабина

Столь резкий поворот во мне рождает страх!

С Валерием она приветлива чрезмерно

И брату моему теперь не будет верной;

Всем, что поблизости, легко увлечена,

О разлученном с ней не думает она.

Но родственной любви простительны волненья

Заботясь лишь о нем, страшусь ее решенья,

Хоть истинных причин для опасений нет:

Любовью ли играть в часы жестоких бед,

Покорствовать мечтам изменчивым и праздным

И душу отдавать неведомым соблазнам?

Но быть, подобно ей, мы также не должны

И слишком веселы и чересчур нежны.

Юлия

Мне тоже и темно и непонятно это,

И на загадку я не нахожу ответа.

Довольно стойкости - предвидеть близкий гром

И ждать, чтоб он сразил, и не скорбеть о том.