Страница 30 из 78
- Настоящий охотник племени Детей Рыси никогда не возьмёт женщину против её воли, - проворчала девушка, подумав с нарастающей злобой: "Тебя бы отымели десяток мужиков, вот небось бы кайф словил, сволочь". - А уж тем более, не станет делать делать это целой толпой и у всех на виду. Люди все-таки не звери, чтобы выставлять такое напоказ!
- Вы говорите странные вещи, госпожа, - хмыкнул Жаку Фрес. - Нет ничего почётнее, чем разделить добычу с товарищем. А куда на корабле спрячешься? Вот и приходится пускать дикарок по кругу на палубе.
Понимая бесполезность спора и чувствуя нарастающую брезгливость, Ника отвернулась.
- Я однажды видел представление на ярмарке, - как ни в чём не бывало продолжал рулевой. - Там одна окранка такое вытворяла...
- Я не хочу это слушать! - не выдержав, вскричала девушка.
- Как пожелаете, госпожа Юлиса, - разочарованно хмыкнул собеседник. - Я только рассказать хотел...
- Хватит! - оборвала его Ника. - Я спать хочу!
Жаку Фрес небрежно пожал плечами.
Она долго ворочалась, стараясь устроиться поудобнее. Пришёл довольный Дрес и долго благодарил коллегу. Хорошо хоть, не пытался с ней заговорить. Зато стал насвистывать какую-то корявую мелодию, прямо-таки излучая самодовольство.
Едва перевалило за полночь, рабы Картена вывели из каюты плачущую женщину. Вслед за капитаном закончили развлекаться и матросы. Но только когда затихли последние разговоры, и над медленно дрейфовавшим судном повис многоголосый храп, пассажирка смогла забыться коротким, беспокойным сном. В котором она, словно лейтенант Рипли из старинного ужастика, металась по бесконечным коридорам со змеившимися по стенам трубами. Но только гнался за ней не инопланетный монстр, а толпа объятых похотью мореходов во главе с Картеном.
Пробуждение оказалось столь же неприятным. В горле першило, голова гудела, словно трансформаторная будка. А тут ещё какой-то бьющий по нервам звон. Оглядываясь, девушка с удивлением поняла, что матросы давно проснулись и сейчас ритмично работают вёслами. Картен сидел на раскладном стульчике у фальшборта, внимательно изучая потрёпанный свиток. Мельком взглянув на растрёпанную пассажирку, он насмешливо фыркнул:
- Где вы отыскали вино, госпожа Юлиса?
Та удивлённо вскинула брови.
- Что?
- Вид у вас очень... похмельный, - охотно пояснил капитан, кривя губы в ехидной ухмылке. - Или вас так опьянила вчерашняя ночь?
По рядам гребцов пробежали смешки.
- Голова болит, - буркнула девушка. - Сейчас умоюсь, и всё пройдёт.
Но забортная вода не принесла даже минутного облегчения. Более того, приложив ладонь ко лбу, Ника с испугом почувствовала жар.
- Вот батман! - тихо выругалась она. - Что же как не вовремя?
Кое-как уложив постель в корзину, пассажирка тяжело уселась сверху, чувствуя нарастающую слабость и тошноту. Её состояние не укрылось от глаз капитана.
- Кажется, у вас лихорадка, госпожа Юлиса?
- Наверное, - Ника беспомощно развела руками и громко чихнула.
- Я предупреждал, что речные духи этой земли опасны, - не утерпев, напомнил мореход. - Это слуги Такеры наслали на вас лихорадку.
Он осуждающе покачал головой.
- К словам старших следует прислушиваться.
"Да пошёл ты!" - скрипнула зубами девушка и, чтобы не упасть, схватилась за фальшборт.
- В следующий раз - обязательно. А сейчас прикажите кому-нибудь собрать мой навес.
- Увы, это невозможно, - вздохнув, развёл руками Картен. - Трюм занят, сейчас всем приходится спать на палубе.
Тихо застонав, Ника прикрыла глаза и, вдруг перегнувшись через борт, выблевала остатки ужина в море.
- В вашем состоянии надо лежать, госпожа Юлиса, - нахмурившись, строго сказал капитан. - Если хотите добраться до Империи и увидеть своих родственников.
Поднявшись, он позвал одного из рабов.
- Отправляйтесь в мою каюту. И не спорьте. Там вам будет лучше, чем на палубе.
Не имея ни сил, ни желания спорить, девушка устало махнула рукой. Выслушав приказ господина, Пуст помог ей встать и спуститься на палубу гребцов. Вдвоём с Милимом невольники уложили пассажирку на расстеленные шкуры. Поднесли воды. Но та тут же стала проситься наружу. Догадливый раб подал широкогорлый керамический сосуд. Когда вырвало - стало легче. Вот только суставы заболели.
- Грипп, - пробормотала она, облизав пересохшие губы. - Ну точно - грипп.
- Что-то ещё нужно, госпожа? - заботливо склонился над ней Милим.
- Ничего, - только и смогла ответить девушка, погружаясь в болезненный полусон.
Словно тупой пилой по мозгам прошёлся лёгкий скрип двери.
- Как она? - громом ударил в уши голос Картена.
- Ещё жива, - проворчала пассажирка, открыв глаза.
Купец довольно улыбнулся.
- Значит, лихорадка не такая сильная, как я вначале подумал.
Он присел на корточки.
- Вы останетесь здесь, госпожа Юлиса. Пока не поправитесь.
Вспомнив, чем закончилась последняя попытка переночевать в капитанской каюте, Ника мотнула головой и тут же скривилась от боли.
Очевидно, собеседник её понял.
- Не беспокойтесь. Я буду спать на палубе.
- Тогда возьмите моё одеяло? - решила проявить ответную любезность девушка. - Оно не очень красивое, но под ним вы точно не замёрзнете.
- Благодарю, - мягко улыбнулся купец и взглянул на застывших у стены рабов.
- У нас есть ещё мёд?
- Немного, господин, - потупил глаза Пуст.
- Сделай госпоже травяной отвар, - приказал капитан. - И оставайся с ней неотлучно.
- Слушаюсь, господин, - поклонился невольник.
- Если с госпожой что-нибудь случится, или она на тебя пожалуется - выпорю! - пригрозил на прощание Картен, хлопнув дверью.
А Ника вновь почувствовала подступающую тошноту и не только.
- Помоги мне встать, - приказала она рабу.
Тот испуганно замахал руками.
- Господин сказал, что вам надо лежать, госпожа. Если что-то нужно, я всё сделаю.
Он взглядом указал на знакомый сосуд.
- Вот ещё! - возмущённо фыркнула пассажирка.
- Вы очень ослабели, госпожа, - продолжал увещевать Пуст. - И можете упасть.
Она представила себя верхом на фальшборте и грустно вздохнула. Пожалуй, раб прав, ещё свалишься за борт, чего доброго.
Ника поморщилась, как от зубной боли.
- Тогда выйди.
Нисколько не стесняясь справлять естественные надобности на палубе, ей вдруг стало стыдно садиться на горшок, оставшись один на один с мужчиной.
- Иди, я сказала!
- Как прикажете, госпожа, - с нескрываемым удивлением поклонившись, невольник вышел.
Сполоснув ночную вазу, он попросил у неё разрешения отлучиться, чтобы приготовить целебный отвар. Очевидно, у девушки вновь поднялась температура. В голове гудело, чувствуя нарастающий озноб, Ника вяло махнула рукой.
Когда Пуст вернулся с закутанным в тряпье бронзовым кувшинчиком, у неё зуб на зуб не попадал, а тело била мелкая, противная дрожь. Опустившись на покрытый облезлыми коврами и шкурами пол, раб стал поить девушку с ложки ужасно горячим, сладким, пряно пахнущим напитком. Когда посудина опустела, на коже выступил пот, в голове прояснилось, и захотелось спать.
Проснулась как раз к ужину и с трудом, но всё же заставила себя проглотить кусочек варёной говядины и кружку бульона, опасаясь, что всё это вскоре попросится обратно.
Но желудок принял пищу более-менее благосклонно. Да и жар заметно спал. Голова болела по-прежнему, но Ника уже не чувствовала давешнего отупения. Прислушавшись к полумраку каюты, она с удивлением обнаружила, что не слышит мужского гогота и женских криков. С палубы доносился негромкий разговор, перемежавшийся редкими вспышками смеха.
- Пуст. Ты здесь?
- Да, госпожа, - отозвался из тёмного угла невольник. - Вам что-то нужно?
- Подай воды.
- Почему так тихо? - поинтересовалась она, возвращая пустую чашку. - Что, сегодня никто не... развлекается?
Секунду помолчав, раб неуверенно переспросил: