Страница 66 из 93

Сладкая Тьма

Кобяков Виталий Витальевич

Логику действий Проклятых не всегда можно понять. Ева шла по набережной в мою сторону. Не знаю, какие у нее там условные рефлексы сыграли, впрочем, я рад, что не придется вновь идти в центр города.

Быстро накинув броню, я находился в легком замешательстве. Что ей сказать? "Привет, как дела?". Никогда не умел подкатывать к девушкам. В школе и университете меня спасали неплохие денежные средства и спортивные достижения в беге (всегда выступал за свои учебные заведения, иногда и достойные места в районных-городских соревнованиях занимал). После Люцифера роль играла лишь моя слава. Но ничего не изменилось. Я как не умел правильно разговаривать с девушками, так и не умею. А Проклятая девушка-агент - это еще страшнее королевы бала.

- Агент, выдвигаемся на задание, - командным голосом произнес я, когда Ева приблизилась ко мне. Она остановилась, ее некогда серые глаза стали намного темнее моих. Боюсь представить, что происходит в голове у Проклятых в такие моменты.

- Есть, - наконец-то ответила Ева.

Я прислонил самокат к ограде на набережной и неторопливо повел девушку. Шел первым и старался не оглядываться назад, не мог смотреть на нее. Меня начинало трясти, а в мозгу рождалось слишком много мыслей. Лучше просто слушать ее шаг за своей спиной.

Здесь действительно очень красиво, как заметила Ева. Сумрачное оранжево-красное освещение, никакого ветра, голые деревья, мир словно замер вокруг, лишь одинокие капельки воды падают с крыш. Тишина. Только шаги двух пар ног, наши последние шаги.

Мы вошли в парк с главного входа. Я так ни разу и не оборачивался. Как там в мифе было? Орфей оглянулся и остался в Царстве Аида? Не помню наверняка, но боюсь, если я оглянусь, то я тоже не смогу сделать то, что должен.

Оказавшись у калитки, ведущий из Бездны в мир людей, я остановился. Ева встала правее меня. Я повернул голову в сторону девушки, последний раз наслаждаясь ее образом. Аккуратно снял с нее шлем и надел диадему, которую прихватил с собой. Герои должны умирать красиво. А она - герой. По крайней мере, для меня. Принцесса... Моя прекрасная мертвая принцесса...

Я взял ее за ладонь, но Ева тут же отдернула руку. Сильны условные рефлексы у Проклятых, гаптофобия дает о себе знать даже сейчас. О, вспомнил название боязни прикосновений, как вовремя...

Я еще раз попробовал взять ее руку, на этот раз крепче. Долю секунды Ева сопротивлялась, но потом неожиданно сама сжала мою ладонь. Орфей вёл возлюбленную через Царство Аида, чтобы подарить ей жизнь. А я веду свою Эвридику на смерть. Надеюсь, на смерть для нас обоих. Я же тоже Проклятый. Пускай и частично. Хочу просто сгореть.

- Я тебя люблю, - признался я мертвой девушке, и мы вместе сделали шаг вперед...

Глава 19.

Тяжелые серые тучи поздней осени, легкий снежок на асфальте и разваливающихся домах, мороз, проникающий под броню. И любимая девушка, превращающаяся в пепел на глазах.

Проклятые не совсем сгорали, просто каждая их клеточка становилась пеплом. У Михо была теория, что микроорганизмы перепрограммируют захваченные клетки на самоуничтожение при пересечении границы. Ума не приложу, зачем это Люциферу. Видимо, не любит он дезертиров. Хотя, скорее всего, ответ куда проще: Он не дает нам исследовать себя. Ведь без возможности вынести Проклятых или его маленьких летающих ублюдков, люди не могут их нормально изучить. Именно поэтому у нас возникает такой пробел в знаниях о нашем враге.

Я упал на колени, смотря на оставшиеся от Евы вещи. Броня, рюкзак, одежда, оружие, диадема, и кучка пепла, разметаемая ветром. Под мотоциклетным шлемом текли слезы, я принялся избивать асфальт кулаками. Почему? Почему я еще жив?! Сколько можно меня мучить?! Я просто хочу умереть...

Приподняв голову, я увидел, как какой-то парнишка снимает происходящее на телефон. Откуда у них в этом гетто электричество?! Впрочем, так всегда в России: у тебя в доме полная разруха, туалет на улице и жрать нечего, зато, блин, в кармане крутая техническая игрушка.

Я вскочил, выхватил Узи и направил дуло в сторону репортера-любителя.

- Не стреляйте, я всё удалю! - тут же заорал парнишка. Лет тринадцать-четырнадцать ему, судя по голосу, росту и поведению. Я приблизился к парню, нанес удар по лицу, несильный, но достаточный, чтобы свалить на землю. Подняв гаджет, я прислонил к нему Узи и спустил курок. Так надежнее.

Затем я вернулся к тому, что осталось от моей возлюбленной. Ее вещи я заберу, пускай будут со мной. Не здесь же им валяться.

- Лови, - кинул я диадему валяющемуся на снегу парню. - Сможете свалить из этой дыры с семьей.

Парень нерешительно взял сокровище, способное обеспечить безбедным существованием не одно его поколение.