Страница 46 из 78
- Ну и как поживает Фэрроу? – спросил он наконец.
Его тон стал совершенно другим, и все это почувствовали, поэтому разумно решили больше не смеяться.
- Хорошо, не считая того, что он зол как черт.
Бруно кивнул:
- Идем ко мне в кабинет.
У меня в ботинке лежал Зевс. Оставалось только надеяться, что с его помощью я сумею себя защитить, если придется.
- Может быть, чего-нибудь выпьешь? – предложил Бруно, провожая меня в захламленный кабинет в задней части здания.
- Спасибо, обойдусь.
- Итак, насколько мне известно, старых счетов у нас с Фэрроу нет. Откуда вдруг возник ко мне интерес?
В кабинете, где не было кучи народа, мне представился шанс поточнее прочесть Бруно Наварру. И единственное слово, которым я могла бы его описать прямо сейчас, было «напуган». Из Бугра волнами лился чистейший страх. Если он боится Рейеса, зачем приказал его убить?
- Зик Шнайдер, - ответила я, и Наварра опустил голову.
- Один из лучших моих людей. Нам его будет очень не хватать.
- Не этот, а другой.
Но ответить Бруно не успел. В кабинет вихрем ворвался Рейес, и я чуть не утонула в обжигающей ярости. Едва взглянув на Бруно, он обрушил всю силу своего гнева на меня.
Когда появился Рейес, я спокойно стояла, но теперь поняла, что потихоньку отступаю. Не потому, что я его боялась. Наоборот. Мне все еще было обидно. Я все еще злилась.
- Фэрроу, - начал Наварра, нервничая все больше и больше с каждой секундой, - я понятия не имею, о чем говорит эта женщина.
Рейес повернулся к Бруно, дав мне передышку:
- Ты послал за мной своего человека, – и шагнул ближе к столу криминального авторитета. – Но он сначала нашел мою невесту.
Наварра в ужасе замотал головой.
- А учитывая нашу историю, - Рейес показал на стену за спиной у Бруно, - я удивлен.
- Уберите пушки, мальчики, - сказал Наварра, подняв руки.
Из-за липовой стены вышли двое мужчин и положили оружие на стол.
- Так лучше? – спросил у Рейеса Бугор. – И я прекрасно помню наше прошлое. Сам знаешь, я не стал бы никого посылать ни за тобой, ни за твоей невестой. – Он не лгал. – Так к чему все это представление?
- Зик Шнайдер, - напомнила я и, пока Бруно не сказал, что чувак мертв, уточнила: - Младший.
- Сукин сын! – процедил Наварра, снова садясь за стол, и с расстроенным видом вытер ладонью рот. – Мелкий кусок дерьма! Он жив только потому, что я уважал его старика.
- Зачем ему на меня охотиться? – спросил Рейес.
Бруно вздохнул:
- Он хотел работать с нами. Я отказал. Видимо, отец рассказывал ему о тебе, и ублюдок решил, что я его приму, если он тебя прикончит. – Бугор покачал головой. – Этот пацан создает проблемы на ровном месте, еще и стучит. Я не принял бы его, даже отдай он мне своего первенца.
- Он был стукачом? – переспросила я, начиная волноваться. – Чьим-то осведомителем?
- Я ничего такого не знаю. Но в тюрьме стучал направо и налево. Сосал каждому, от кого мог получить информацию. Спутался с одним из охранников. Его отцу, упокой Господь его душу, было стыдно, что они носили одинаковые имена.
Я заметила, что о младшем Шнайдере Наварра говорит в настоящем времени. А значит, ничего не знал о планах Зика.
- Вот видишь? – Я повернулась к Рейесу и ткнула пальцем в сторону Бруно. – Во всем разобрались. И никаких тебе смертей и перерубленных позвоночников.
- Благодаря мне.
- В отличие от некоторых, Наварра вел себя, как истинный джентльмен. И мне ничего не угрожало, как бы плохо ты обо мне ни думал.
- Плохо? И что, на хрен, это зна…
- Ты считаешь меня ни на что не годной, но это ничего, - сказала я, даже не думая верить собственным словам. – Вот только…
- Ни на что не годной? – изумленно переспросил Рейес. – И в мыслях не было.
- Я тебя умоляю! Я чувствую эмоции не хуже тебя. И там, на кладбище, я ощутила твою реакцию. Самую первую.
Рейес стиснул зубы.
- Если уж считываешь мои эмоции, то делай это правильно. Я не считаю тебя ни на что не годной. Наоборот. Меня поразила твоя настойчивость во что бы то ни стало заниматься расследованием дела суицидников, твоя непоколебимая решимость прискакать на кладбище, чтобы взглянуть на могилу…
- Прискакать?
- … И стопроцентная готовность в одиночку разобраться с босcом преступной группировки. Причем все это время ты знала то, что знаешь.
- Ты сказал «прискакать»? Минуточку! Что я знаю? Нет, не так. Что, по-твоему, я знаю?
- Я знаю о стене.
- О какой еще стене? – совершенно растерялась я.
Рейес шагнул ко мне и оказался опасно близко. Ну что ж, теперь-то я знала, что при необходимости могу уложить его на лопатки. И именно так и поступлю, если он начнет мне угрожать.
- Я видел стену. – До меня все еще не доходило, поэтому Рейес очень тихо объяснил: - Стену Рокета. И твое имя на ней.
По позвоночнику поползли мурашки, когда я наконец поняла, о чем речь, и пробормотала:
- Так все из-за этого?
- Из-за чего же еще? Рокет никогда не ошибается. Всегда есть причина. И ты знаешь, что твое имя написано на той стене. Знаешь, что он видел твою смерть, и все равно бросаешься сломя голову во всякую опасную хреноту, которая тебя так и манит. – Рейес отвернулся, как будто один мой вид вызывал отвращение.
- Там и твое имя было, - сказала я, задрав нос.
Рейес так быстро развернулся, что сразу стало ясно, как удивили его мои слова.
- Лазейки есть везде, Рейес. И с тобой я такую нашла. Ты должен был умереть, но не умер.
Если бы я сказала, что он поражен, то сильно бы приукрасила действительность. Совершенно ошеломленный, Рейес смотрел на меня, а внутри у него бушевал такой ураган, что на мгновение на глаза навернулись слезы.
- Значит, я должен был умереть, а ты зря рисковала жизнью.
- Чего-чего?! – Обалдев до глубины души, что он вообще мог о таком подумать, я решительно потопала к Рейесу.
- Ты рисковала ради меня жизнью. – Он взял меня за плечи. – Когда ты уже наконец поймешь, Датч? Нет ничего важнее тебя и ребенка. А ты по-прежнему рискуешь жизнью, - он махнул одной рукой, показывая на то, что нас окружает, и шагнул еще ближе, - ради ничего не значащих мелочей. Ради каких-то самоубийц, ради сумасшедших девчонок с кладбища и… - Рейес замолчал и в упор посмотрел на меня горячим взглядом. А потом его голос надломился, и следующие слова прозвучали почти шепотом: - Я не могу тебя потерять.
- А я, по-твоему, тебя потерять могу?! – едва ли не закричала я.
Рейес опустил голову, ущипнул себя за переносицу и озвучил то, чего боялся, наверное, больше всего на свете:
- Я не знаю, как победить. И понятия не имею, как убить Дюжину. А когда увидел на стене твое имя… - Он не договорил, потому что больно сдавило грудь. Глаза цвета кофе снова остановились на мне. – Если ты умрешь, - с отчаянной решимостью продолжил Рейес, - я пойду прямиком в ад и перебью там всех демонов. Или сдохну, пока буду их убивать.
Я взяла его за голову и заставила посмотреть мне в глаза.
- Я не собираюсь умирать, Рейес. Сам подумай. Пророчества утверждают, что наша дочь, - я положила ладонь на живот, - его уничтожит. Значит, я не могу умереть. Где-то наверняка есть лазейка, просто я ее пока не нашла.
- Пророчества можно неправильно понять, неправильно перевести. И основываются они на самом понятии судьбы и на тех событиях, которые происходили, когда писались пророчества. С тех пор могло случиться что угодно. Все могло измениться.
- Не в этот раз, - покачала головой я и положила себе на живот ладонь Рейеса. – Я со всем разберусь. И никуда не денусь.
Рейес глянул вниз:
- Я ее чувствую. Она со мной говорила.
- Серьезно? – Смахнув его руку, я положила на живот свою. – А со мной – никогда. Какого черта, Пип? Поговори со мной, детка!
Рейес тихо рассмеялся:
- Говоришь, ни на что не годна?
- Так мне показалось, - засмущалась я.