Страница 14 из 18
Холода, тревоги да степной бурьян, - в пол голоса затянул Рысь, - Знать не можешь доли своей,
Может, крылья сложишь
Посреди степей.
А я, неожиданно для себя взяла да и поддержала, сходу заменив в песне одно слово:
- Вьется пыль под сапогами
Степями, Полями,
А кругом бушует пламя
Да стрелы свистят.
Начали мы негромко, но неожиданно "распелись", видно, обстановка провоцировала:
Эх, дороги...Пыль да туман,
Холода, тревоги
Да степной бурьян.
Как-то незаметно к нам подтянулись товарищи по путешествию. Слушали внимательно, кто-то даже пробовал подпевать, вполголоса, почти про себя, чтобы не мешать. На словах о матери, которой уже не дождаться сына с войны, толстая тетка беззвучно заплакала. Мы опомнились...
Нас окружала толпа, реально - толпа. Чуть не пол обоза собрали, всех, кроме возниц и охранников, то есть тех, кому по штату не положено.
- Простите, - повинился Рысь, - мы не хотели.
- Да Двуединый с вами, пострелята, - улыбнулась сквозь слезы тетка, та самая, - песня хорошая, аж до самых подмышек прохватила! Это в Светлом Лесу такие поют? Что-то я раньше не слышала, эльфы все больше про королев да рыцарей...
- У нас разные песни поют, - патриотично отозвалась я.
- А еще какие-нибудь знаете?
Мы с Рысем переглянулись. Вот ни он, ни я не любили уроки пения. Хотя друга моего классная время от времени пыталась пристроить то в хор, то в какой-нибудь оркестр народных инструментов, у него оказался абсолютный слух. Пока он вполне успешно отматывался... А вот сейчас почему-то не стал.
- Про что спеть-то? - спросил он.
- А спой... про войну, про сражения... но не такое грустное? Можешь?
- Да ты, никак, с крыльца утром сверзился да головушкой приложился, Миха, - усмехнулась женщина, - разве бывает про войну - и веселое?
Рысь широко улыбнулся, секунду помолчал - и затянул, звонко так, даже ворона с ближайшего куста шарахнулась:
- Жил-был Анри Четвертый,
Он храбрый был король,
Вино любил до черта,
Но трезв бывал порой...
Через минуту в такт притопывали даже кони. Рассудив, что, раз пошло такое веселье - никто ничего не заметит, я вынула заветный телефон.
Индикатор времени был все еще почти полным.
Жизней у нас оказалось по-прежнему три на двоих - как делить будем: по-братски или по-честному?
Ни на что особо не надеясь, я щелкнула по иконке с оскаленной звериной мордой. Но индикатор горел на отметке + 9! И был он не красным (воин), а солнечно-оранжевым. Бард! Твою конвергенцию... Ну вот это то нам за каким надом, кто бы сказал? Воистину, квест обреченных!
- Рани, что ты пыхтишь, как сердитый ежик? - подъехал Сар. Его пегая невысокая лошадка ласково ткнулась в бок моему рыжему Злату, - Неприятности?
- Угу, - кивнула я.
- Серьезные?
- Да нет. Мелочь. Но противно.
- Ну и не переживай, - успокоился Сар, - вот увидишь, завтра все это тебе полной ерундой покажется...
Он потянулся за поводом, чтобы послать кобылку вперед, когда меня вдруг осенило:
- А ну, стой! А ты почему спросил?
- Если бы ты свое лицо со стороны видела...
- Может, у меня живот скрутило! Любой нормальный человек так бы и подумал и спросил, как я себя чувствую. А ты спросил про неприятности!
- Да что с тобой, Рани?! - колдун попятился.
- Послушай, великий маг Ависарий, - вкрадчиво спросила я, - а вот если мы с Рысем на привале тебя поймаем, вниз головой перевернем да встряхнем как следует - не посыплется ли из тебя еще каких интересных амулетов, а? Например, для связи...
- Все-таки не доверяешь? - насупился мальчик.
- Дай-ка подумать, - я демонстративно потерла лоб, - знаешь, пожалуй... не слишком.
- Ну и идите вы... к Песьей Матери! Тоже мне, король с королевой в изгнании. Шпионов к ним Темный Властелин засылает! Да кому вы нужны, щенки мокрохвостые!
- Тебе, например, - предположила я.
Глаза Сара были сощурены, и я не заметила, что поблескивают они не от ярости. И поэтому даже не подумала остановить ссору или как-то сгладить углы.
- Надейся! - бросил он. А потом отстегнул от пояса нож Сиятельного, кинул мне - я едва успела поймать и, сложив руки щепотью, прищелкнул.
Прямо посреди дороги возник серебристый вихрь, похожий на маленькое торнадо. Он крутился, набирая обороты и становясь все больше и злее. Всхрапнула и шарахнулась прочь лошадь - я чуть не вылетела из седла и усидела благодаря не мастерству, а везению. Каюсь - я растерялась.
А вот наемники - нет, не растерялись. Видно - не впервой. Больше ничем я такую слаженность объяснить не могу: один из парней шагнул наперерез, чуть не под копыта взволнованным лошадям и попытался перехватить пегую за брошенный повод. На торнадо он и лошадь косились совершенно одинаково: настороженно и зло. Сар невольно отвлекся, а в это время второй свесился с седла и аккуратно и точно приласкал малолетнего нарушителя по затылку. Великий маг Ависарий вскрикнул - и обмяк.
Оставшийся без надзора вихрь метнулся туда-сюда, как пес, потерявший хозяина, и рассыпался на отдельные серебряные пряди, которые медленно и печально истаяли в горячем и влажном воздухе.
- Хорошо, до грозы успели, - заметил старшина наемников, сухой как хлыст, сильный, но совершенно седой мужчина, - впитай его вихрь пару молний, и от нас бы даже мокрого места не осталось.
Сару связали руки, набросили на голову мешок и, упаковав таким образом, закинули бесчувственное тело на ближайшую телегу, к живым поросятам. Что ж, тут он, по крайней мере, не будет мерзнуть ночью, подумала я. Было очень стыдно и, почему-то, страшно.
- Что с ним будет?
- Доедем до ближайшего города и сдадим его властям, - старшина сказал об этом, как о деле решенном, так, что я сразу поняла - спорить бесполезно, ЭТОТ решения не изменит. Да я пока и не понимала, стоит ли его менять. Ведь от того, что малолетний колдун угодил в переплет, мои подозрения никуда не делись.
- Браслеты? - спросила я, практически, не сомневаясь в ответе. Но старшина меня удивил. Неприятно.
- Это в Туманном были бы браслеты. Или в столице. А в этой глуши - откуда такая редкость, сама подумай?
- И... что сделают с Саром?
Старшина покачал головой, не отвечая, а в его темных глазах я без труда прочла, что лучше бы мне этого не знать.
- Его убьют? - догадалось я.
- Точно сказать не могу. Но такой вариант... вполне вероятен.
Бесы и Песья матерь!!! Ну что мне стоило придержать язык?
Глава 7.
Дроу
"Так вот ты какой, северный олень!
Гроза началась внезапно. Хоть мы и ждали ее, изнывая от влажной жары и духоты, а все равно - первый удар прозвучал неожиданно: над головой словно раскололось небо, из него плеснуло голубым пламенем и следом предгорья тряхнуло, как будто случились разом десятка три камнепадов. Эхо еще не успело отзвучать, а явно спятившие, или на что-то крепко разозлившиеся небеса ощерились и плюнули новой порцией слепящего света. Полуослепшая и жаль, что не оглохшая, я в жестоком культурном шоке наблюдала, как прямо из пламени появляются невероятной красоты кони: поджарые, с длинными головами, тонкими, нервными ногами и снежными, не смотря на масть - обязательно снежными гривами. Кони были так великолепны, что я едва обратила внимание на всадников. Ну, воины и воины. Подумаешь - диво! Первый... второй... третий... Четвертый конь выскочил из светлого пламени без седока, один. И - вот почему-то отчетливо почувствовала, он был печален. Он потерял... Похоже, тот, кого он раньше носил на спине, был ему не докучливой обузой. Они были друзьями. И с ним случилось что-то плохое. Непоправимое. Конь плакал.
Как я могла не заметить появившуюся следом карету, я так и не поняла. Но факт остается фактом: когда я проморгалась и немного восстановила способность различать звуки, на круглой поляне, где обоз собирался встать лагерем на ночь, темнел выжженный круг, в самом центре стояла мышино-серая, довольно изящная карета с наглухо занавешенными окнами, а рядом переступал ногами конь. Тот самый.