Хорошо забытое старое.

Колин проснулся, тяжело дыша. Дрожащей рукой вытер пот с влажной шеи. Три часа ночи… Не сразу заметил въедливый писк информера, пытающегося сообщить ему об очередных проблемах со здоровьем. "К черту", — шепотом ругнулся Дрейк. Хотя… расслабиться однозначно не мешало бы. — "Приготовь мне ванну", — бросил он домашнему искину. Руки непривычно подрагивали. Кто же ты, человек в плаще? Колин вдруг совершенно ясно представил себе этот плащ — совсем не черный, а темно-синий, потертый. Со старомодными пуговицами. Дождевой — в Городе такой не нужен… Справа на капюшоне заметное потертое пятно… "Я видел его раньше", — понял внезапно Колин. И человека наверняка видел. Он был уверен, что плащ не плод его воображения. И в то же время это не было привычным видением.

— Я помню его! Я помню этот чертов плащ! Откуда? — от бессилия Дрейк стукнул кулаком по стене, жалея, что защитное поле не позволяет сделать это с достаточной силой, чтобы ободрать до крови костяшки, почувствовать отрезвляющую боль… — Откуда я его помню? Орген! Ты ведь знаешь, что было в прошлом? Я знаю этого человека?

— Знаешь, — прошелестел в голове тихий голос. — Точнее знал, но забыл.

Колин снова стукнул кулаком по стене, пытаясь сбросить напряжение.

— Кто он? Если мы знакомы, почему он за столько лет не объявился? А кто второй? Почему он был в моем видении? Кто он мне?

— Всему свое время, — философски ответил искин. Колин понял, что вряд ли добьется от него чего-то более существенного.

— Ты говорил, что память ко мне вернется. Когда?

— Довольно скоро, — напоследок ответил Орген и окончательно затих.

Колин сел обратно на кровать и зажал руками голову.

— Значит, скоро… Наконец-то, — едва слышно пробормотал он.

До утра Дрейк кое-как продремал, то впадая в забытье, то резко просыпаясь. Рано утром его, злого и невыспавшегося, разбудил Ярик.

— Колин! Ты не поверишь, — захлебываясь от восторга, закричал по коммуникатору Волошин. Колин сонно перевернулся на другой бок, мысленно желая приятелю заткнуться и не мешать спать в такую рань. — Знаешь, кому Ральф Сейфорд наследство оставил? Наташке!

"Ральф оставил все Наташке?", — подумал Дрейк, с трудом соображая после полубессонной ночи. — "Он что, изначально планировал отравиться вместе с Денисоном? Я-то подумал, это из-за того, что покушение сорвалось… так сказать достойно принял поражение… Странно как-то…"

— С условием, что мне разрешат ее усыновить. Теперь у опекунского совета нет выбора — они не имеют права лишать девочку наследства. А дети Сейфорда не против. Решили не оспаривать завещание Ральфа, особенно когда узнали, что речь идет об усыновлении ребенка. Сказали, что им в свое время отец и так дал достаточно. Мы с детдомом пока договорились, что Наташка у них еще поживет. Может, даже пару лет. Пока я не закончу универ и не начну работать. А потом я ее заберу. Вот! А еще я сейчас в квартире Сейфорда. Она такая классная! Хочешь посмотреть? Приезжай прямо сейчас!

— Конечно, хочу, — с наигранным оптимизмом ответил Колин, не желая обидеть приятеля. — А Ольги с тобой нет?

— Нет, я ж знаю, что вы поссорились… Так ты приедешь?

— Приеду.

Квартира у Ральфа и правда была роскошной. Большой, светлой, в верхнем, самом респектабельном ярусе башни. Без мебели, как и большинство современных квартир — если что нужно, можно полем смоделировать.

— Неплохо, — прокомментировал Колин. — Рад за тебя. И за девочку.

Вспомнился Сейфорд. Даже после смерти умудрился кому-то помочь. "И почему все так нелепо?" — грустно подумал Колин.

— Покажи мне голограмму Ральфа, — попросил он домашнего искина. Тот послушно вывел изображение бывшего хозяина, полулежащего в невидимом кресле и читающего редкую бумажную книгу.

— А семья его есть?

Рядом появились голограммы давно погибшей жены Ральфа Клары, сына — худенького мальчика лет шести, затем троих приемных детей — двух взрослых парней и девушки. Колин внимательно осмотрел трехмерные модели. Нахмурился.

— Покажи еще жену и сына.

В голове шевельнулось неясное предчувствие. Что-то не складывалось в его гармоничной картине мира. Колин вывел подробную биографию Сейфорда, масштабировав до дней. Затем общую медицинскую карту. За ней накопленные годами медицинские и психологические логи домашнего искина. Орген помог упорядочить информацию, выделив ключевые вещи — не делая выводов, но давая возможность Колину сделать их самостоятельно. Все равно не складывалось…

"Как им только жить не надоедает?" — всплыла в голове фраза, однажды оброненная Сейфордом. И еще одна: "Даже покончить с собой нельзя, ежели возникнет такое желание"… И вдруг…

Колин засмеялся. Сухо, едко, не улыбаясь. Ярик с недоумением посмотрел на приятеля. Тот сел на пол, обхватив голову руками, не в силах остановиться.

— Ярик, я дурак. Боже… какой я дурак…

"Орген, просканируй все логи и информацию в домашнем искине. Что еще есть интересного?", — мысленно спросил он, не обращая внимания на Ярика.

"Есть запароленная часть", — тихо в голове отозвался дух.

Запароленная, значит…

— Антон, знаешь, где квартира Ральфа? Быстро сюда! Да, очень срочно!

Наконец, Колин повернулся к Волошину.

— Не будет, похоже, твоя сестра начальником охраны у Денисона… — загадочно произнес он. — Ярик, извини. Ты не мог бы меня здесь с Антоном оставить? Боюсь, информация не для разглашения.

— Конечно.

Антон появился спустя десять минут. Молча зашел и сел рядом с Колином.

— В домашнем искине есть запароленная часть. Можешь взломать?

Программист с удивлением посмотрел на Колина.

— Прямо сейчас?

— Ага.

Антон рассмеялся. Однако глянул в глаза Дрейка и осекся — уж больно серьезно тот выглядел.

— Мы лоханулись, Антон. Ральф не собирался убивать министра, — тихо произнес Колин, поворачиваясь к программисту. Секунду помолчал и добавил. — Это Денисон убил Ральфа.

Колин встал, прошел на кухню. Нашел там виски, с удовольствием сделал глоток, затем поставил бутылку на место и вернулся.

— Никто и не подумал посмотреть с другой стороны. Ведь министр более значимая персона — наверняка ж хотели убить его. Кому нужен простой врач. И мое видение… я сам дал заведомо ложную информацию, опираясь на вырванные из контекста фразы… направил силы не в то русло. Вот голограммы семьи Ральфа. Кое в чем нам Денисон не соврал. Он, похоже, действительно любил жену Ральфа. Или как минимум был ее любовником. Посмотри на ребенка. Это не сын Стефорда. Это сын Майкла.

— Ральф бы заметил. Например, когда ребенку генетический идентификатор делали. Он же врач.

— А он его и не делал. Он тогда в отъезде был, в соседней галактике по делам компании. Угадай, кто его туда послал… А потом… ну не знаю — может, узнал и простил. Или не узнал. Иногда люди упорно не хотят замечать того, чего не хотят знать. Хотя я склоняюсь к тому, что простил…

— И что? Это тем более говорит в пользу того, что Ральф ненавидел Денисона.

Колин покачал головой…

— Здесь очень старый домашний искин. Логи почти никогда не удалялись. Я просмотрел домашние психологические карты Ральфа и его жены. Они были счастливы. Если она ему и изменяла, это было раньше. Вряд ли на корабле они ссорились, как говорил нам Денисон. И не думаю, что она собиралась бросать мужа.

— Тогда какой повод у Денисона?

— Да тот же, который мы подозревали у Ральфа. Застарелая обида, месть. Во-первых, девушку увел. Во-вторых, это Сейфорд уговорил когда-то семью полететь с ними. Все та же случайность — никто не виноват в аварии корабля. Но если бы его жена и ребенок остались на Земле, то не погибли бы. Денисон не простил ему смерти сына и любимой женщины.