В огне повенчанные. Рассказы

Дилогия «Суд идет» требует отдельного, более глубокого разговора, который трудно развернуть в рамках сжатого контурного портрета Ивана Лазутина — автора десяти поставленных в театрах страны пьес, романов «Родник пробивает камни», «В огне повенчанные», сборников рассказов «Ордена павших», «Тысяча первый поединок», а также сборника пьес «Укротители молний».

Роман «Родник пробивает камни» в 1976 году на Всесоюзном конкурсе произведений художественной прозы о рабочем классе был удостоен премии ВЦСПС и Союза писателей СССР. Уже в самом названии романа просматривается его стержневая философия: в поединке со злом побеждает праведное, светлое, чистое. Но победа эта, как мы видим из сложной диаграммы сюжета романа, достается нелегко. К своему торжеству справедливость приходит через трудные схватки с тем, что окрещено до мерзости отвратительным словом — «бюрократизм».

Где прямым, открытым показом, где ретроспективно, через роман проходит несколько поколений рабочей династии Каретниковых. Изначальные корни этой династии уходят в середину прошлого века, в мастерские Гоппера, наследники которого спустя несколько десятилетий продали эти выросшие в крупный завод мастерские пронырливому петроградскому адвокату Михельсону, за короткое время заработавшему большие миллионы на изготовлении гранат и снарядов, предназначенных для подавления восставшего пролетариата России.

На общем светлом фоне жизни пяти поколений Каретниковых во весь рост возвышается яркая фигура ветерана завода Петра Егоровича, который своими глазами видел в 1918 году выступавшего в гранатном корпусе Владимира Ильича Ленина, раненного в тот роковой день эсеркой-террористкой Каплан.

Все помнит Петр Егорович на восьмом десятке своей нелегкой жизни: и как мальчиком пришел работать на «каторгу Гоппера», и как в октябре семнадцатого из рабочего Замоскворечья вел свою боевую десятку красногвардейцев на штурм Кремля, и как хоронила рабочая Москва у этих святых зубчатых стен «павших за народное дело в борьбе роковой».

Как бы в генах своих, в характере, в крови несет светлую родословную Каретниковых и юная Светлана, только что окончившая десять классов и страстно мечтающая стать актрисой. Талант ее зорко разглядел и остро почувствовал режиссер драмкружка заводского Дома культуры мхатовский актер Корней Брылев.

Ни провал на вступительных экзаменах в ГИТИС, ни увещевания родителей не останавливают Светлану. Талантливо сыграв роль Павлика Андреева (его именем названа одна из улиц Замоскворечья), подносившего на октябрьских баррикадах патроны красногвардейцам, Светлана горячо верит в свою звезду, к цели своей идет упорно и в конце концов приходит к ней. Но приходит не традиционным путем, не через театральный институт, а через народный театр родного завода, драматический коллектив которого на всесоюзном конкурсе художественной самодеятельности занял первое место. Главную роль в спектакле играла Светлана Каретникова. Замеченная «мэтрами» большого искусства (они были членами жюри), она была приглашена на киносъемки в студию «Мосфильм». О ее блестяще сыгранной заглавной роли потом еще долго будет говорить центральная пресса.

Камень — порода твердая, но в единоборстве с родниковой чистотой и он уступает силе.

Мечта Светланы сбывается, она приходит в большое профессиональное искусство. На протяжении всего этого трудного пути к своей цели дух ее и веру в свои силы укрепляет дед, Петр Егорович Каретников.

Есть что сказать Ивану Лазутину и о войне, которую он прошел солдатом огневого взвода. И здесь, как и в повести «Сержант милиции», он является как бы первопроходцем еще не тронутой в масштабной прозе темы народного ополчения Москвы, добровольно поднявшегося на защиту Отечества в первые же дни войны.

В романе «В огне повенчанные» И. Лазутин описывает трагический путь одной нз двенадцати дивизий народного ополчения столицы — дивизий Сталинского района, — на долю которой выпал тяжкий жребий выхода из Вяземского котла, где было окружено четыре наши армии. Мало кому из бойцов и командиров дивизии удалось с кровопролитными боями вырваться из окружения и выйти на Можайский рубеж обороны, на знаменитое поле русской славы — Бородинское поле.

Нельзя без волнения читать главу, в которой смертельно раненный командир артиллерийского полка, находящегося в глубоком окружении, отдает последний приказ своим подчиненным подтянуть ночью оставшиеся орудия к вражескому аэродрому и обстрелять его.

С глубоким психологическим напряжением прописаны автором главы обстрела немецкого аэродрома и взрыва моста через Днепр, в холодные воды которого на глазах комбата Григория Казаринова (главного героя романа) падает его жена — военврач Галина Казаринова, уже носившая под сердцем ребенка.

Амплитуда человеческих судеб в романе широка — от окопного солдата до секретаря ЦК ВКП(б) А. С. Щербакова, Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова, начальника артиллерии Красной Армии Н. Н. Воронова.

В романе все строго, сурово, материал строится на достоверных исторических деталях, на военных документах того времени. Во всем видна точность художественного видения автора. Писатель чуток к роли народа, щедрого на выдумку, на меткое и озорное словцо. Глубокое знание солдатской лексики военного времени, подробных деталей фронтового быта помогли автору в создании живых характеров воинов, которые в нескольких шагах от смерти находят в себе силы для хлесткой шутки и меткой прибаутки.

Ярко, зримо предстают перед читателем рабочие одного из московских заводов — ополченцы отец и сын Богровы. Нелегко было при выходе из окружения младшему Богрову прощаться на поле боя с тяжело раненным отцом, за плечами которого стояли две войны: империалистическая и гражданская. С первой он принес Георгиевские кресты.

Сцена гибели солдата-татарчоика Альменя, грудью заслонившего от осколков гранаты комбата Григория Казаринова, одновременно трагична и светла. Неуемна тоска академика Казаринова, внук которого, Григорий, последний из рода Казариновых, воину встретил у западной границы. Нелегко сознавать старому академику, что со смертью Григория род Казариновых вымрет.

От одной главы к другой нарастает накал драматургии романа. На наших глазах гибнут те, кого мы уже успели полюбить, в чью стойкость и готовность заплатить жизнью за долгожданную Победу, к которой советский солдат шел от стен Москвы до рейхстага, успели поверить.

Органически сливается с тканью повествования точно найденный эпиграф к роману:

В этих динамически упругих и программно-четких стихах Василия Федорова не только слышится траурная скорбь по миллионам наших сограждан, не вернувшимся с полей сражения, но и просматривается светлая заря красоты грядущего.

В «Избранное» И. Лазутина вошли также рассказы «Метель», «Ордена павших», «Лейтенант Борягин», «Две встречи», «Алешка со Смоленщины» и др. Героями этих рассказов являются солдаты военных лет, когда не все выходили живыми из атак, когда человек со смертью и смерть с человеком были на «ты».

Нельзя не заметить, что творчество И. Лазутина — будь то роман, повесть, рассказ или пьеса — строится с постоянно нарастающим динамическим напряжением. Эта особенность творческой манеры автора обеспечивает книгам И. Лазутина завидную судьбу. Они не стоят на полках библиотек, они постоянно в работе.

Олег Михайлов

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.