Страница 20 из 42
Человек аналитической культуры мыслит технологический процесс как технологически заданную последовательность четко описанных процедур. Внимание к процедуре, осознание процедуры как культурной ценности есть один из итогов развития европейской цивилизации. На этом пути можно отметить и Аристотеля с его логикой, и многовековую школу схоластики, и особое внимание к процедуре в системе права, и опыт парламентаризма, и алхимическую традицию, воспитывавшую предельное внимание и точность предписанных действий, и многое другое. В результате рождается определенный тип культуры и соответствующий ему тип личности.
В русской культуре чуткий к нюансам исследователь обнаруживает противоположную интенцию. Прямо она не заявляется или заявляется редко, по частным поводам. Процедура — не важно, производственного технологического цикла или социального взаимодействия, или мыслительного процесса — переживается как вещь второстепенная, способная заслонить главное: цель. Увести от сути. Ею можно, иногда и нужно пренебречь. Знаменитое вопрошание — "Судить тебя по закону или по совести?" — есть вопрос: остаться ли в пространстве процедур или уйти в мир существа дела. Хорошо известен и традиционный ответ. Противостояние сути и процедуры восходит еше к памятнику религиозной словесности XI века "Слову о законе и благодати" Иллариона, где бездушному закону Ветхого Завета противопоставляется невыразимая и нерасчленимая на части магическая благодать. Не слишком отдавая себе в этом отчет, традиционный человек боится и бежит от процедуры.
Здесь — особое пространство рисков. Общество, в котором инструкция вызывает зевоту, а человек, который действует по инструкции (правилам, процедурам), для большинства просто скучный идиот, обречено на хаос. Если герой, "настоящий мужчина" — тот, кто нарушает "глупые" предписания, то обществу с такими героями грозят опасности.
Недавно исполнилось семьдесят лет со дня убийства Павлика Морозова.
Суд над обвиняемым в убийстве, как пишут историки, шел в большом зале, украшенном лозунгами "Смерть убийцам Павлика Морозова". В перерывах между заседаниями суда играл оркестр. Обвиняемые несколько раз пытались сообщить, что на следствии их пытали, — им не давали говорить. Адвокат отказался защищать обвиняемых.
Забудем о специфике сталинской эпохи. Самую чудовищную судебную расправу можно было бы обставить в более пристойные формы. То, что было, возможно только в обществе, презирающем любые судебные процедуры.
После 1993 года в российском обществе накапливается некоторый опыт политической и парламентской жизни. Массовый человек узнает из СМИ о роли и существе политических процедур — электоральных норм, парламентского регламента и т.д. Но скандалы с нарушениями процедур в ходе региональных выборов, ставшие постоянным фоном политической жизни, свидетельствуют в том числе и о пренебрежении общества к процедуре.
В России очень сложно добиться неукоснительного исполнения предписаний в производстве и особенно в эксплуатации всяческих систем, машин и механизмов. В стране найдется буквально несколько сложных систем типа самолета Президента РФ, относительно которых можно быть уверенным в том, что регламентные работы исполняются безукоризненно. Конечно, любая техническая система выдержит и нарушение правил. Сразу это не скажется. Но повышается риск аварии, ухудшается качество работы, снижается срок эксплуатации. Все это — эксплуатационные риски. Это серьезная культурная проблема.
Обобщая итоги расследования аварии на подводной лодке "Курск", "Российская газета" (26.08.2002) сообщала о целом букете нарушений технологии работы с личным составом, с оружейными системами, с системами аварийной эвакуации личного состава и т.д. Статистика аварий убеждает нас: дело не в конкретной ситуации на АПЛ, на Северном флоте или в армии вообще. Дело в культуре нации.
Пред нами проблема, не осознанная ни в своем качестве, ни в своем объеме. Современное общество, в котором работник, нарушающий технологические предписания, не превращается с необходимостью в безработного, обречено. Особенно сегодня, когда сроки безаварийной эксплуатации большинства систем инфраструктуры истекли.
В России исторически сложился незаконопослушный человек. Он не понимает, что европеец, дожидающийся зеленого сигнала на пустой улице, испытывает чувство самоуважения и выполненного долга. Что в рутинном выполнении принятых норм заключена для европейца безусловная социальная ценность. Что в этой бессмысленной для варвара верности норме он усматривает критерий отношения человека к миру цивилизации.
Наше общество изменяется настолько стремительно, что культура "не поспевает" за этими изменениями. Более 80 процентов населения РФ живет в городах, но в своем большинстве это горожане первого поколения. Вчерашние крестьяне принесли с собой в современную высокотехнологичную среду массу слабо осознаваемых установок, культурных рефлексов, предубеждений, присущих традиционному обществу. Сталкиваясь с современной реальностью, эти элементы традиционной ментальности рождают самые разнообразные риски — социальные, технологические, политические. Наша задача — осознать, в чем состоят и откуда берутся эти риски.
Осознав природу конфликта мы обретаем шанс разобраться в себе самих. Понять, что за иррациональными установками стоит традиционная культура. Осознанная, проговоренная вслух, вытащенная на свет Божий проблема вчетверо легче. С ней можно как-то соотноситься, вырабатывать осмысленную позицию.
Древние говорили: "Предупрежден — значит вооружен".
Вокруг слонов
Казалось бы, фауна Земли давно нами изучена, но иногда ученые все же открывают новые виды животных, например, червей или бабочек — всех неприметных существ, которых видели, быть может, да не отличали от ведомых давно. А вот недавно открыли новый вид— слонов, хотя эти исполины уж у всех вроде бы на виду! Между тем за последние годы это второе по счету "открытие".
Долгое время различали два вида слонов — африканского (Loxodonta africana) и индийского (Elephas maximus). Потом первых разделили на два самостоятельных вида - саванновых и более мелких — лесных слонов. Теперь же интернет-издание "Proceedings of The Royal Society В" представило потенциально четвертый вид этих исполинов.
Речь идет о популяции животных, обитающих в Западной Африке. Они сочетают черты саванновых и лесных слонов. Обосновано формальное разделение, конечно же, результатами генетического анализа. Американский исследователь Лори С. Эггерт проанализировал генетический материал, извлеченный из митохондрий и клеточного ядра нескольких десятков слонов, населяющих Западную Африку. Оказалось, что последовательность генов в их ДНК отличает их от других видов слонов. Анализ показал, что западноафриканские слоны обособились около 2,4 миллиона лет назад.
Пока не ясно, почему эта группа слонов оказалась изолирована от остальной популяции. Возможно, в Центральной Африке образовались пустыни, разделившие тропические леса на востоке и западе континента. В настоящее время в Западной Африке живут всего 12 тысяч слонов. В Центральной и Восточной Африке — более 120 тысяч лесных и около 300 тысяч саванновых слонов.
"Сеем, мотыжим, поливаем, а потом раз — и по огороду стадо слонов прошло" — такое услышишь от многих кенийских крестьян. Отчаянно они ополчаются на агрессоров: то противослоновые ограждения построят, то перцем чили присыплют посадки, то другое химоружие применят — окурят поля дымом. Но как ни воюют, все слышат печальные новости о новых набегах слонов. Впрочем, военные стратеги не дремлют. На сторону гневливых земледельцев перешел оксфордский зоолог Фриц Фольрат. Он придумал для участников войны со слонами "оружие массового поражения" — простые пчелиные ульи. Йх расставляют по периметру поля, словно мины-ловушки. Стоит слонам приблизиться к улью, как они начинают проявлять беспокойство. Жужжание пчел пугает их. Наконец, они не выдерживают и бегут прочь. Зоологам удалось однажды напугать слона даже магнитофонной записью гудящего пчелиного роя. Вот так: и животные целы, и крестьяне спокойны. Война слонов и людей заканчивается миром при мудром посредничестве пчел.