Страница 18 из 101
Одеяло на кровати зашевелилось — Биллиам просыпался. Прежде чем он стянул покрывало с лица, Софи успела привести рабочий стол в порядок: вернула тетрадь на место, закрыла ящик, а исписанные листы сложила и спрятала в потайном кармане платья, что в беспорядке валялось возле кровати.
Девушка успела забраться обратно в постель, и Биллиам, почувствовав движение, тут же открыл глаза. Магия между ними вновь вспыхнула дьявольским огнём.
— Ты ждала меня?
— Да… — заворожено ответила девушка, гадая, из какого же далекого путешествия он только что вернулся.
12
В рабочем кабинете главы Общества кипели нешуточные страсти. Джеймс Грэй с досадой вопрошал у полковника Кристиана:
— Когда появятся хоть какие-нибудь сведения об Ордене? Уже неделя прошла, а мы до сих пор не знаем о нём ничего нового. Почему?
— Как вам известно, — спокойно произнёс полковник, — я предпринял кое-какие действия в северном под-Лондоне…
— Известно, — прервал его сэр Джеймс. — А вам известно, что я по этому поводу думаю. Что вы ещё намерены делать?
— В ближайшие пару дней я получу информацию от своего агента.
— Какого ещё агента, полковник? Вам что, не хватает людей для работы? — Грэй глянул на Стэнли и Вильерса, что сидели в стороне, и вопросил, — А чем, позвольте узнать, вы заняли молодых людей?
— Ничем, — откровенно признался полковник.
— И почему же? Что такого может ваш агент со стороны, чего не могут служащие нашего Общества?
Полковник невольно улыбнулся:
— Поверьте, сэр Джеймс, будет лучше, если служащие Общества останутся в стороне от подобного рода деятельности.
— Я вас решительно не понимаю, — признался Грэй и обратился к племяннику. — Томас, что вы выяснили с Хьюитом?
— По поводу чего? — поинтересовался полковник.
Стэнли поспешил ответить сам:
— Мы узнали имена и местопребывание трёх учредителей Ордена.
— Помнится, несколько дней назад ты сам говорил, что одно это знание нам ничего не даст.
— Вам что, — изумился Томас Вильерс, — совсем не интересно?
Полковник не стал ввязываться в спор и доказывать, что сплетни делу не помогут, а только спросил:
— Ну и где нам искать этих трёх учредителей?
— Одного в Лондоне, другого в Париже, третьего на кладбище в Виллесдене.
— Замечательно, — мрачно заключил полковник. — С покойника и спроса меньше. Кстати, кто он?
— Доктор Уильям Роберт Вудман, — заучено отчеканил Хьюит Стэнли, — он умер в 1891 году, через три года после возникновения Ордена.
— Что-то быстро.
— Так ему и было 63 года.
— А что на счёт его медицинских подвигов?
— Он был полицейским хирургом в Сток-Ньюнгтоне, но к 1888 году оставил практику и занялся садоводством.
— Чем занялся? — недоверчиво переспросил полковник.
— Садоводством, — смущенно повторил Хьюит Стэнли, поправив очки на переносице. — Он организовывал цветочные выставки после того как унаследовал от своего дяди оранжерею. Королевское Общество Садоводов даже установило мемориал на кладбище в его честь.
— Занимательные факты. И что нам с ними делать?
Никто не ответил полковнику, но сэр Джеймс решил поделиться информацией, которой располагал единолично:
— Вудман был масоном высокой степени посвящения, одно время даже занимал пост верховного мага в Обществе Розенкройцеров Англии. Большой был знаток каббалы и иврита, серьёзно изучал алхимию и историю Древнего Египта.
— А вы откуда всё это знаете? — изумился Вильерс.
— У меня свои источники. И будь любезен, не спрашивай меня о них.
— От чего же умер Вудман? — поинтересовался у Грэя полковник.
— Этого я не знаю, — признался сэр Джеймс. — Могу сказать только, что болезнь была внезапной и скоротечной.
— Ладно, а что там с доктором Весткоттом?
Стоило только полковнику произнести это имя, как три пары глаз удивленно уставились на него.
— Что? — не понял он реакции коллег. — Уж имя коронера Северо-Восточного Лондона я в состоянии узнать и сам.
— Он потомственный врач, — опомнившись, продолжил свой рассказ Стэнли, — должность коронера занял после того, как написал научную работу о суициде. Репутация его кристально чиста: не злоупотребляет алкоголем, не заключает пари, как примерный семьянин не замечен в обществе сомнительных женщин, из развлечений предпочитает только бильярд и шахматы.
— Я и не удивлен, — признался полковник, силясь не выдать собственного разочарования.
— Сейчас ему 47 лет, — продолжал Хьюит Стэнли, — стало быть, в 1888 году было 40. Странно, но свидетели, которые видели скрывающегося с места преступления Джека-Потрошителя, описывали его как мужчину 35–40 лет с медицинским саквояжем.
— Нужно иметь это в виду, — заключил сэр Джеймс. — Доктор Весткотт опытный медик, который может профессионально извлечь органы из тела за считанные минуты.
— Недавно и я встречался с опытным хирургом и его всезнающим дедом, — насмешливо заметил полковник Кристиан. — По мне, так эти двое тоже весьма подозрительная парочка. Вы ничего не слышали о кровавых преступлениях и трупах без печени в… Баварии, кажется?
— Полно вам, полковник, — отмахнулся Грэй. — Вы сами виноваты в своих злоключениях.
— А что за хирург из Баварии? — заинтересовался Стэнли.
— Будешь много ездить по подземной железной дороге, тоже узнаешь, — осадил его сэр Джеймс. — Мы сейчас говорим о коронере Весткотте. Я считаю, что мы должны учитывать и его связи в полиции. Всё-таки, ни одно из ист-эндских убийств так и не было раскрыто, а Джек-Потрошитель до сих пор не пойман.
— И что? — пожал плечами полковник. — Весткотт вступил в должность всего несколько лет назад. В 1888 году он не служил коронером.
Разговор пришлось прервать, когда неожиданно для всех присутствующих, в кабинет без стука вошла изысканно одетая дама лет 30-и. Одарив Стэнли и Вильерса обезоруживающей улыбкой и не обратив ни малейшего внимания на полковника, она присела напротив удивленного сэра Джеймса.
— Сэр Джеймс Грэй, не так ли? — с милой улыбкой вопросила голубоглазая шатенка. — И я нахожусь в Обществе по изучению проблем инженерной геологии?
— Всё верно, — подтвердил Грэй.
— Тогда, думаю, вы мне поможете, — уверенно произнесла дама.
— Боюсь, — тут же возразил ей сэр Джеймс, — вас ввели в заблуждение, посоветовав обратиться к нам.
Эту заученную фразу Грэю приходилось произносить не часто, ведь посторонние посетители в штаб Общества забредали редко и, как правило, интересовала их инженерная геология, о коей ни сэр Джеймс, ни кто-либо ещё из служащих не имели ни малейшего представления.
Вторая фраза в такой беседе обыкновенно сводилась к ненавязчивому выпроваживанию нежданного визитера прочь из штаба, но на сей раз сэр Джеймс не сумел сказать и слова очаровательной незнакомке.
— Нет-нет, — тут же прощебетала дама, — я точно знаю, именно вы мне и нужны.
— Для чего же, позвольте узнать? — обескуражено вопросил Грэй.
— В ближайшее время я планирую переехать в Лондон и крайне рассчитываю на ваше содействие.
— Содействие в чём?.. — продолжал удивляться настойчивости дамы Джеймс Грэй. — Простите, я так и не расслышал вашего имени.
— Пусть будет, Кейтлин Сибил Эллиот.
— Что значит, «пусть будет»?
— Просто, — невинно похлопав ресницами, пояснила она, — я ещё не решила, какое имя для Лондона лучше выбрать. Может, Патрисия Кэрол Форд?
Сэр Джеймс неприязненно отстранился от гостьи:
— Если вы шутите, то ваш юмор мне не понятен.
— Что тут непонятного? — Вмиг женщина сменила тон на более жесткий и произнесла — Я пришла к вам за разрешением на проживание в этом городе.
— Да с чего вы решили, что это зависит от меня? — в негодовании вопросил Грэй. — Я ведь не министр. Мне абсолютно все равно кто приезжает и уезжает из Лондона. Это совершенно меня не касается.
— Это вы сейчас так говорите. А потом вы заявитесь ко мне в дом и начнете с пристрастием допрашивать всех моих гостей, не пила ли я их кровь без их же согласия.