Страница 21 из 65
- А ты бы хотел стать человеком?
- Нет.
Я подошла к окну, посмотрела на Нью-Ривер и на его слабое сапфирово-серебряное отражение в стекле.
Я сказала ему одними губами: я люблю тебя. Я люблю тебя.
А вслух проговорила:
- Ты гораздо старше меня.
- Сомневаюсь, - сказал он, - мне всего три года. Я обернулась и взглянула на него. Наверное, это правда. Он усмехнулся.
- Ну хорошо. Когда я появился на свет, мне было уже примерно двадцать-двадцать три. Но если считать с того момента, как я был приведен в действие, то я еще ребенок.
Я перевела разговор на другую тему:
- Это квартира Кловиса. Ты чем так его ошеломил?
- Просто он, как и ты, все не мог запомнить, что я робот.
- А он... хотел заниматься с тобой любовью?
- Да. Но он подавлял в себе эту мысль, она была ему отвратительна.
- А тебе она была отвратительна?
- Опять двадцать пять. Ты об этом уже спрашивала в другой форме, и я тебе ответил.
- Ты бисексуален?
- Я могу приспособиться к любому, с кем имею
дело.
Чтобы доставить ему удовольствие?
- Да.
- А это, в свою очередь, доставляет удовольствие тебе?
- Да.
- Ты запрограммирован на него?
- Так же, как и люди в какой-то мере. Я вернулась в комнату.
- Как ты хочешь, чтобы я тебя называла?
- Ты собираешься меня переименовать?
- Сильвер - это сокращение, а не имя. Есть разница.
- Но только, - сказал он, - не называй меня Разница. Я засмеялась от неожиданности. Это было похоже на каламбуры Кловиса.
- Прекрасно, - сказал он. - Мне нравится твой смех. Я его раньше не слышал.
Будто мечом пронзил. Я переживаю все так остро, неужели ничего не чувствует? Да нет, он чувствует гораздо тоньше меня.
- Пожалуйста, - сказала я, - называй меня Джейн.
- Джейн, - произнес он. - Джейн - грань кристалла, звук капель дождя, падающих на гладкую поверхность мрамора, стройная цепочка робких звуков.
- Не надо, - проговорила я.
- Почему не надо?
- Это ничего не значит. Никто еще не находил в моем имени поэзии, а ты ее находишь буквально во всем. Это самое обыкновенное имя.
- Но сам звук, - возразил он. - Чисто фонетически это так чисто, прозрачно и прекрасно. Подумай об этом, если не думала раньше.
Пораженная, я подняла руку.
- Джейн, - произнесла я, пробуя на вкус, вслушиваясь в свое имя. Джеен. Джеин.
Он смотрел на меня тигриными глазами, которые лучились светом, притягивая к себе.
- Я живу со своей матерью в двадцати милях от города, в заоблачном доме, - сказала я. Он висит прямо в воздухе. За окнами плывут облака. Мы пойдем туда.
Он рассматривал меня с тем пристальным вниманием, которое я уже научилась распознавать.
- Не знаю, чего я от тебя хочу, - неуверенно произнесла я. Неправда, неправда, но хотела я столь невозможного, что лучше было не говорить.
- У меня нет... это у Египтии... а у меня нет... никакого опыта.
- Не надо меня бояться, - сказал он.
Но я боялась. Он водил серебряным ногтем по моему сердцу.
4
Я не хотела оставаться у Кловиса. Он мог в любое время вернуться, хотя, наверное, собирался задержаться. К тому же не хотелось давать ему повод воображать, как мы занимаемся любовью, разъезжая по этим черным атласным простыням. Де еще все осложнялось тем, как он сам воспринял Сильвера - я, не хотела так его называть, но не могла придумать ничего лучшего.
Когда мы мчались в такси по загородному шоссе, я поняла, что не хочу держать его и у себя в Чез-Стратосе. Внезапно, но абсолютно четко, я осознала, что своего дома у меня нет. Я всегда окружена людьми. Рядом то Кловис, то Хлоя. То мать. Если мать вдруг сейчас дома, то я не смогу привести: это требует объяснений. "У нас три подвижных робота, дорогая. Еще один нам ни к чему. - Но это личностный робот, мама. - А что он делает, чего не могут остальные?" Да...
В такси я просто окаменела от волнения. Когда мы шли по улице, все смотрели на него, и, как и раньше, девяносто девять из ста вовсе не подозревали, что он робот. На оживленном перекрестке он взял меня за руку, как любовник, как друг. Предупредительность. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы повести его в парк такси, за три квартала. Поведение его было вполне естественным. Интерес, настороженность, несомненное знакомство с подземными переходами, уличными эскалаторами, как будто он всегда жил в городе. Но все же были некоторые моменты... Он не пустил меня под одну из арок. "Там из воздушного кондиционера капает вода". Я ее не видела и не увидела, но из-под арки вышли двое мужчин, отряхаясь и чертыхаясь. Он увел меня с неровной мостовой, а сквозь толпу мы проскальзывали без единого столкновения, чего я совершенно не умела.
Водитель такси был робот. Ему было все равно. Интересно, если бы он был с головой, то как отреагировал бы на предмет, вышедший из той же мастерской, что и он сам?
На улице я забрасывала его вопросами. Иногда повторяющимися, я этого не замечала. Некоторые, наверное, казались ему дикими. "Ты спишь в ящике?" "Я вообще не сплю." "А что делаешь?" "Кто-нибудь размыкает мою цепь и прислоняет меня к стене." Это показалось мне черным юмором, и я не поверила, хотя он и сказал, что не умеет лгать. Иногда до прохожих долетали обрывки нашего разговора, и они оборачивались. Меня даже удивляло, что почти никто не знает, в чем тут дело. Ни рекламная кампания, ни демонстрация не способствуют распространению этой новости. Хотя это тоже мысль - внедрить роботов в массы, показать, как легко они сходят за людей, а потом затрубить: вот они, наши товары!
Пишу это, как чистая рационалистка. На самом деле ничего подобного.
Когда мы сели в такси, я обрадовалась, но напрасно: ведь я опять осталась с ним наедине. Я казалась себе несуразной, толстой, некрасивой, инфантильной. Слишком много я взяла на себя. Но не могла же я оставить его в этой контрольной камере, раз Кловис дал мне возможность вызволить его оттуда. Если бы я хоть не знала, что он там безглазый, с обнаженным механизмом, полумертвый.
Стыдясь самой себя, я спросила прямо:
- Если бы они сделали полную проверку и разобрали тебя на части, это была бы твоя смерть?
- Возможно, - ответил он.
- Ты боишься ее?
- Я об этом не думал.