Ромео

— Давай-ка с ним побеседуем, — сказал Аллегро.

— К нему уже пошли наши ребята. На этот раз мы вооружились ордером на обыск.

— Больше никто ничего не видел?

Вагнер показал на бледно-розовый дом на противоположной стороне улицы.

— На первом этаже там живет пожилая женщина, миссис Рамни, которая говорит, что около пяти видела заходившую в дом парочку. Зрение у нее не слишком хорошее, но она вполне уверена, что видела именно Эмму, поскольку других темнокожих женщин среди жильцов этого дома нет. Но вот о ее спутнике ничего определенного она сказать не смогла.

— Как он был одет? Какого роста? Цвет волос? — В голосе Аллегро звучала настойчивость. — Господи, Майк, хоть что-нибудь она видела?

Вагнер закурил.

— Ей кажется, что он был высокий. Темноволосый. В спортивной куртке, но какого цвета — сказать затрудняется, поскольку страдает некоторым дальтонизмом. В общем, ничего конкретного она не запомнила.

— Однако время суток она указала точно, — заметила Сара.

— Только потому, что в тот момент как раз принимала пятичасовое лекарство, — объяснил Вагнер.

— Вы думаете, это был Перри? — спросила она.

Вагнер переглянулся с Аллегро и лишь потом ответил:

— Вероятность весьма велика.

Сару не убедил его ответ.

— С чего вдруг она стала бы приглашать его к себе? И разве не насторожило бы ее то, что он шел за ней по пятам?

Вагнер бросил на нее сердитый взгляд.

— Эмма любила риск. Особенно если он сулил удачный сюжет для программы.

— Пожалуй, тут шла игра не на рейтинг, — вспыхнула Сара.

Вагнер принял скорбный вид.

— Я знаю. Я не то хотел сказать.

— Почему бы нам не выслушать самого Перри? — Аллегро слегка сжал плечо Сары.

— Я как раз собирался ехать к нему, — сказал Вагнер. — Родригес и Джонсон встретят меня там с ордером на обыск.

Аллегро посмотрел на Сару, потом перевел взгляд на Вагнера.

— Мы с тобой.

По лицу Вагнера было видно, что его не очень обрадовала идея прихватить с собой Сару, но он предпочел умолчать об этом. Вместо этого он спросил, что за новый след обнаружили они. Аллегро рассказал ему о клубе в Ричмонде.

— Я такого не знаю, — сказал Вагнер. — Но срочно направлю кого-нибудь на поиски.

Роберт Перри так и не подошел к двери, несмотря на настойчивый стук полицейских.

— У нас ордер! — прокричал Вагнер. — Если вы нас не впустите, Перри, мы будем вынуждены применить силу.

— Может, его нет дома, — предположил Родригес.

Сару охватило дурное предчувствие.

— Я так не думаю. Ломайте дверь, Джон.

Аллегро смерил ее испытующим взглядом. Потом, вынув из кобуры пистолет, кивнул Вагнеру и Родригесу.

— Пошли. Джонсон, ты останешься здесь, с Сарой.

Джонсон — приземистый двадцатилетний парень с грустными глазами — не слишком обрадовался отведенной ему роли сиделки. Но, поскольку операцией руководил Аллегро, вынужден был подчиниться.

Когда Вагнер и Родригес навалились всей массой на дверь в квартиру Перри, из соседних квартир высунулись жильцы. Аллегро показал всем свое удостоверение. Двери тут же захлопнулись, не успел он произнести и слова.

С четвертой попытки дверь подалась. Вооруженные полицейские ворвались в квартиру. Когда через минуту Родригес вышел с известием, худшие опасения Сары подтвердились.

— Мертв? — спросил Джон.

Родригес покачал головой.

— Пульс еще бился, когда мы его срезали. Болтался в ванной. Аллегро вызывает «скорую».

— Срезали? — хриплым шепотом произнесла Сара.

— Да, этот мерзавец пытался повеситься.

Она ощутила мощный удар. Как будто коснулась оголенного провода. В памяти ожило воспоминание о другом повешении. Еще одном самоубийстве. Только более результативном. Мамочка. Прости, прости, прости…

— Похоже, мальчик попался, — сказал Джонсон, пряча пистолет в кобуру. — Предпочел отправиться на тот свет, лишь бы уйти от ответа.

Родригес скривил рот.

— Кстати, с собой в ванную он прихватил проигрыватель. Угадай, что это была за музыка.

— Постой. Не говори, — подхватил Джонсон. — «Голубая рапсодия».

— А как тебе это понравится? Из чего, по-твоему, он сплел удавку? Из белого шелкового шарфа.

Джонсон присвистнул.

Сара проскользнула между полицейскими. В открытую дверь она разглядела Перри, который лежал, распластанный на ковре. Вагнер стоял на коленях рядом, пытаясь привести его в чувство.

Аллегро подошел к ней сзади.

— Вы знали, что он попытается это сделать?

— Подозревала. — Выражение лица ее было безучастным.

— Каким образом?

— Интуиция.

Аллегро не сразу понял, что она имеет в виду. Потом вспомнил, как Фельдман рассказывал ему о двух попытках самоубийства, которые в свое время предпринимала Сара.

Она опять заглянула в спальню.

— Он выживет?

— Возможно. Хотя мне и кажется, что ему бы этого не хотелось.

Сара заметила два целлофановых пакетика, которые Аллегро держал в обтянутой резиновой перчаткой руке, — пакетики с вещественными доказательствами. В одном лежал белый шелковый шарф, в другом — серебристый компакт-диск.

Из спальни вышел Джонсон. Он тоже держал в руке целлофановый пакетик.

— Видеопленка. На этикетке надпись — «Опасная грань».

Сара зажмурилась: свет, лившийся в окно гостиной, вдруг показался ей слишком ярким.

— С вами все в порядке? — поспешно спросил Аллегро.

— Выходит, все предельно ясно? Перри и есть Ромео?

— Похоже. Возле его кровати я нашел еще кое-что, — сказал он.

Сара ощутила приступ удушья.

— Что? Фотоальбом Мелани? Ее дневник?

— Нет. Альбом с газетными вырезками о каждой из жертв.

— И… ничего больше?

Он обнял ее за плечи.

— Пока нет. Как только мы вывезем Перри, бригада криминалистов перевернет здесь все вверх дном.

— Джон, пообещайте мне кое-что.

Она не успела договорить, как он уже закивал головой.

— Если мы найдем дневник, я позабочусь о том, чтобы в него не совали нос.

Она на мгновение прижалась к его щеке. Ему, как всегда, не мешало бы побриться, но сейчас даже это колкое прикосновение было ей приятно.

— Он синеет! — крикнул Вагнер из спальни. — Где эти медики, черт бы их побрал!

Даже убеждая себя в том, что возбуждаются от побоев и унижения, жертвы Ромео втайне испытывают чувство стыда, собственной никчемности и неполноценности. Как и сам их мучитель. Страдание — вот что связывает их. Причиняющего боль и принимающего ее.

21

Роберт Перри в состоянии комы был доставлен в реанимационное отделение больницы «Сан-Франциско Мемориал». Аллегро и Вагнер томились в комнате ожидания в надежде добиться от него заявления, когда он придет в сознание. Если придет в сознание. Сара была вместе с ними. Ей было необходимо услышать признание Перри от него самого.

Время близилось к шести. Из полицейского управления примчался Родригес. Вращая глазами, он сделал знак своим коллегам, чтобы те вышли в коридор.

Сара с тревогой посмотрела на детективов.

— Я пойду узнаю, в чем дело, Джон, — сказал Вагнер вставая. — Ты останься с Сарой.

Через минуту Вагнер вернулся.

— Что? — нетерпеливо спросил Аллегро.

Вагнеру явно не хотелось говорить в присутствии Сары.

— Они нашли дневник Мелани? — спросила она.

— Нет. Похоже, они не нашли и ее… сердце.

Сара уставилась на Вагнера, лишившись дара речи.

Аллегро бросил на него беглый взгляд.

— О чем ты?

— Эксперты только что закончили исследование сердца, найденного вместе с телом Эммы. Это не сердце доктора. Другая группа крови.

У Сары было такое чувство, будто из нее самой выкачали кровь. Она едва расслышала, как рявкнул Аллегро: «Так чье же это сердце, черт возьми?»