Схватка профессионалов

— Кажется, все ОК. Подъезжай к дому, зайдем внутрь, перекусим и поговорим.

Потом Саша вернулся к грузовику, забрался на свое место рядом с Иваном и коротко сказал:

— Все в порядке. Здесь никого нет. Машины можно поставить рядом с домом под деревьями, а в доме, я надеюсь, можно будет отдохнуть. Я считаю, что свою миссию мы выполнили. Я вас доставил, куда и обещал. Теперь мы переждем здесь до того времени, пока как следует не стемнеет, а потом вас покинем.

Иван только молча и задумчиво кивнул головой. После чего «Кинетик» тяжело двинулся вперед. Иван по короткой подъездной дороге, заросшей высокой и густой травой, проехал мимо дома и остановился недалеко от крыльца. Рядом с ним притормозил «Форд». После этого мужчины вышли из машин и направились к дому. Иван и Валера быстро подошли к входной двери и, аккуратно оторвав доски, взломали замок. В доме было очень темно, Саша опять включил фонарик, укрепленный под стволом пистолета-пулемета.

В первой комнате, следующей за прихожей, было пусто, но Саша увидел стоящий у окна самодельный стол. Он был добротно сбит из толстых досок. А у стен Саша заметил две узкие, но длинные лавки, такие же прочные и из таких же досок, как и стол. Он быстро обошел две оставшиеся комнаты. В них, кроме печки, ничего не было. Саша вернулся в первую комнату, пододвинул лавки к столу и повесил над ним мощный аккумуляторный фонарь, который он нашел среди других вещей в объемистом бардачке грузовика.

Вместе с Валерой в дом осторожно, оглядываясь по сторонам, как будто в любой момент ожидая нападения на себя, вошли Ира и Лариса Борисовна.

Иван в это время залез в грузовик и вытащил из-за сиденья небольшой пластиковый чемодан. С ним в руках он зашел в дом и поставил свою ношу у стола. Потом Иван открыл чемодан, достал оттуда красивую пластиковую скатерть и расстелил ее на столе. А затем принялся выкладывать на скатерть из этого же чемодана разную снедь и выпивку.

На столе появились две бутылки горячительных напитков — французский коньяк и шотландский виски, а также несколько банок с мясными и рыбными деликатесами. Скоро посреди стола выросла целая гора бутербродов с осетриной, семгой, отличным варено-копченым окороком, карбонатом и другими вкусными вещами.

— Пожалуйста, прошу не церемониться, — жестом гостеприимного хозяина указал на накрытый стол Иван. — Наличие достаточно вместительного холодильника у нас в машине, к сожалению, не предусмотрели, так что все это надо по возможности уничтожить еще сегодня. Боюсь, что завтра эти бутерброды придется выбросить. Рыба и мясо при такой жаре не лежат долго.

Женщины, а за ними и мужчины торопливо уселись за стол. Несмотря на то что всем в этот день выпало немало разнообразных испытаний и волнений, а может быть, именно поэтому, аппетит у всех был просто зверский. Женщины сразу потянулись к кусочкам повкуснее.

Иван открыл бутылку коньяка и посмотрел на Иру и Ларису Борисовну:

— К сожалению, я никак не предполагал, что мне сегодня выпадет счастливая возможность поужинать с дамами, и не захватил с собой французского вина. А как наши милые дамы относятся к французскому коньяку?

Ира с набитым осетриной ртом согласно кивнула головой, даже Лариса Борисовна, не часто прикладывающаяся к рюмке, милостиво согласилась выпить. Лица женщин теперь были радостно оживлены. Валера тоже довольно улыбался в предвкушении близкой выпивки. Лицо же Саши ничего не выражало, как будто все происходящее совершенно его не касалось.

Иван сдвинул вместе пять маленьких серебряных стаканчиков, которые он тоже достал из чемодана, и аккуратно наполнил два из них, потом вопросительно посмотрел на Валеру, и тот согласно кивнул головой. Наконец Иван обратился к Саше:

— Ну а вы, Саша, выпьете?

— Ну что ж, я думаю, что после такого трудного дня стаканчик-другой не помешает, — согласился Саша. — Тем более что наши дела с вами подошли к своему счастливому завершению.

Иван ничего не сказал, а только наполнил остальные стаканчики. После этого он поднял свой стаканчик вверх, полюбовался на его сверкающий начищенным серебром ободок и произнес тост:

— Давайте выпьем за то, чтобы известные сегодняшние события, начавшиеся для нас не очень удачно, счастливо завершились, принеся заслуженные дивиденды всем нам.

Все дружно выпили и поставили стаканчики на стол. Иван подержал коньяк во рту, наслаждаясь его вкусом и ароматом, а потом проглотил и закусил кусочком лимона. Затем он открыл банку с красной икрой и щедро положил ее на кусочки белого хлеба.

— Пожалуйста, угощайтесь. — Он подвинул бутерброды к женщинам. — И знаете, Лариса Борисовна, вы можете поменьше налегать на хлеб и побольше на саму осетрину — поверьте, ее хватит на всех.

— А вы, я вижу, не привыкли отказывать себе ни в чем, так? — поинтересовался Саша.

— В таких случаях — действительно, — согласился с ним Иван. — Просто мы считаем, что если человек рискует своей жизнью для дела, то он имеет полное право сделать эту жизнь достойной своего дела. Особенно когда он рискует.

— Несколько вычурно, но понятно, — отозвался Саша. — Может, вы еще объясните, на что вы там намекали, говоря о каких-то дивидендах?

Иван бросил на Сашу острый взгляд и прищурился:

— Я с удовольствием вам это объясню, но прежде я хотел бы получить ответ на один вопрос.

— И что же это за вопрос? — Голос Саши был абсолютно спокоен, а на лице царило выражение равнодушия и безразличия.

— Скажите, Саша, — Иван разлил по стаканчикам новые порции коньяка и в упор посмотрел на сидящего напротив него Сашу. — Я весь день хотел у вас спросить: где вы проходили боевую подготовку? Если это, конечно, не секрет.

Саша внимательно и оценивающе посмотрел на Ивана.

Помолчал и, наконец, ответил:

— Вообще-то, у меня нет желания лишний раз распространяться на эту тему, но, раз вы так Интересуетесь… — Он помолчал. — Подготовку я получил в воздушно-десантных войсках, а потом на специальных курсах телохранителей.

Вы знаете, Саша, — Иван поднял свой стаканчик и задумчиво посмотрел на дорогой марочный коньяк, отливающий темным золотом на фоне сверкающего серебра, — мои люди были отнюдь не новички. И нередко им приходилось выполнять весьма серьезные задания. Однако ни разу… Ни разу! — Иван интонацией подчеркнул последнее предложение. — Им не приходилось побывать в такой мясорубке, как сегодня с вами.

Саша только пожал плечами и ничего ему не ответил. Иван залпом, как водку, выпил великолепный коньяк и осторожно поставил стаканчик на стол.

— Скажу вам откровенно, — продолжил Иван, — если бы мы знали чуть лучше, что вы собой представляете, то первым делом мы бы попытались нейтрализовать именно вас. И, поверьте, мы бы сделали это без большого труда, а уж только потом бы занялись всеми остальными. Мои вертолетчики сообщили по рации, что видели вас, когда вы лежали на дороге за перевернутым автобусом, но не придали этому никакого значения. Просто они подумали, что вы один из штатских, которые и автомат-то не умеют как следует держать в руках.

Иван опять помолчал.

И после того, как вы уничтожили около тридцати моих боевиков, каждый из которых стоил, по меньшей мере, десятка десантников, вы утверждаете, что вы всего лишь обычный телохранитель? — Иван с недоверием посмотрел на Сашу и укоризненно добавил: — Если вы, Саша, считаете, что я задал вам нескромный вопрос, и не хотите отвечать на него, то так и скажите.

— Ну, я не утверждал, что я обычный телохранитель, пояснил Саша. — Я закончил специальные курсы телохранителей.

Иван сидел и с недоверчивым видом качал головой.

— И мои преподаватели, — продолжил Саша, — которые раньше, кстати сказать, работали в девятом управлении КГБ, говорили мне, что у меня просто талант к этому делу.

Впервые Иван долго и пристально посмотрел прямо в глаза Саше.

— Вы хотите заработать миллион долларов? — перешел к делу Иван и по очереди посмотрел на каждого из присутствующих.

23

Рот Валеры от изумления приоткрылся, а Ира перестала есть. Ее рука с бутербродом замерла над столом на полпути ко рту, а глаза расширились до предела. Лариса Борисовна клевала носом. Похоже, что она слегка задремала и не слышала ни одного из произнесенных Иваном слов. И лишь на лице Саши было все то же самое выражение абсолютного спокойствия и безразличия. Он ждал чего-то подобного, догадывался, что за этим предложением может скрываться, и ему было проще сохранить полное самообладание.