Сага о Греттире

— Ведь мы можем их победить, если примемся за дело осмотрительно.

Тогда они пробили крышу с концов продольной балки и стали расшатывать балку, пока она не сломалась. А Греттир и с колен не мог подняться. Он схватил свой меч, из кургана Кара, и в этот миг они стали прыгать в пролом крыши, и началась у них жестокая битва. Греттир ударил мечом Викара, одного из людей Хьяльти, сына Торда, в тот миг, как он прыгал с крыши, и попал ему в левое плечо. Меч прорубил ему наискось всю спину и вышел под правой рукой, рассекши Викара пополам, и обе половины рухнули на Греттира. Тому не удалось занести меч так быстро, как он хотел, тут Крючок и ударил ему между лопаток и нанес большую рану. Тогда Греттир сказал:

— У всякого гола спина, если брат не прикроет

Тогда Иллуги прикрыл его щитом и стал оборонять его так мужественно, что все дивились на такую защиту. Тогда Греттир сказал Крючку:

— Кто указал вам дорогу на остров?

Крючок сказал:

— Христос указал нам дорогу.

— А мне сдается, — сказал Греттир, — что это несчастная старушонка, твоя воспитательница, показала тебе дорогу, ее-то советов ты и слушался.

— Теперь все едино, — сказал Крючок, — чьих советов я слушался.

Они упорно нападали, но Иллуги с великим мужеством защищал и себя и брата. А Греттир совсем не мог сражаться как из-за ран, так и из-за болезни. Тогда Крючок сказал, что надо прижать Иллуги щитами:

— Я не встречал ему подобных даже среди старших.

Они так и сделали: оттеснили его щитами и оружием, так что он больше не мог защищаться. Тогда они схватили его и стали держать. Он ранил чуть не всех, кто на него нападал, а троих из людей Крючка убил. Потом они накинулись на Греттира. Тот лежал ничком и совсем не мог защищаться, потому что он еще раньше был при смерти от раны в ноге. Бедро у него все загноилось до самого живота. Они нанесли ему много ран, но они почти не кровоточили. И когда они решили, что он умер, Крючок схватил меч Греттира и сказал, что тот довольно носил его. Но Греттир стиснул пальцы на рукояти и не выпускал меча. Многие к нему подходили и не могли вырвать меча. В конце концов взялись за меч восьмеро, но все равно ничего не могли поделать. Тогда Крючок сказал:

— Почему это мы должны щадить преступника? Кладите ему руку на плаху.

Они так и сделали и отрубили ему руку в запястье. Тогда пальцы разжались и выпустили рукоять. Крючок взялся обеими руками за меч и ударил Греттира по голове, да так, что меч не выдержал и на лезвии получилась зазубрина. Увидев это, они спросили, зачем он испортил такое доброе оружие. Крючок сказал:

— Будет приметнее.

Те сказали, что это ни к чему, ведь Греттир уже был мертв.

— Все ж он получит еще, — говорит Крючок. И он ударил Греттира мечом по шее два или три раза и только тогда отсек ему голову.

— Вот теперь я уверен, что Греттир мертв, и великого богатыря мы уложили, — сказал Торбьёрн. — Голову мы возьмем с собою на землю, потому что я не хочу упустить деньги, что были за нее назначены. Тогда уж они не смогут отрицать, что это я убил Греттира.

Они сказали, что дело его. Но они не одобряли его поступка: всем казалось, что это низко. Тогда Крючок сказал Иллуги:

— Большая жалость, что такой стоящий муж, как ты, и поступал так безрассудно, участвуя в злодеяниях этого преступника и обрекая себя на смерть без виры.

Иллуги отвечает:

— Погоди, вот кончится летом альтинг, тогда узнаешь, кто будет объявлен вне закона. И ни тебе, ни старухе, твоей воспитательнице, не бывать судьями в этой тяжбе, ибо это заклинания ваши и колдовство убили Греттира, и ты еще поднял меч на умирающего, тем добавив подлейшее злодейство к колдовству.

Тогда Крючок сказал:

— Ты говоришь мужественно, но так не будет. Я докажу, что высоко тебя ставлю, и дарую тебе жизнь, если ты поклянешься не мстить никому из тех, кто был в этом походе.

Иллуги сказал:

— Можно было бы об этом толковать, если б Греттир был в состоянии защищаться и вы одолели бы его в честном бою. Но нечего и думать, что я спасения жизни ради уподоблюсь тебе и пойду на такую же низость. А короче говоря, покуда я жив, не будет у вас большего недруга, чем я, потому что не скоро изгладится у меты из памяти, как вы одолели Греттира. Куда уж лучше умереть!

Тогда Торбьёрн стал обсуждать со своими людьми, оставить ли Иллуги жизнь или убить его. Они сказали, что это его дело, раз он возглавил этот поход. Крючок сказал, что он не может оставлять на свою голову человека, который ничего не хочет им клятвенно обещать.

И когда Иллуги узнал, что они решили убить его, он засмеялся и сказал:

— Вы выбрали то, что мне больше по душе.

На рассвете они вывели его на восточный берег острова и обезглавили[96], и все хвалили его за мужество и находили, что он выделяется среди всех своих сверстников. Они зарыли обоих братьев под грудой камней там на острове, а голову Греттира взяли с собой. Взяли и все, что там было ценного из оружия и одежды. Добрый тот меч Крючок не дал делить с другими вещами и долго носил его после этого. Они забрали с собою Шумилу, и он вел себя хуже некуда. Ночью ветер стих, и утром они пошли на веслах к земле. Крючок сошел там, где ему показалось удобнее, и отослал корабль Бьёрну. И когда они подошли к Устью, Шумила стал вести себя так несносно, что они не захотели плыть с ним дальше и обезглавили его там, и он плакал во весь голос, прежде чем они его зарубили. Крючок отправился к себе в Лесной Залив, и считал, что он очень преуспел в этом походе. Голову Греттира они положили в соль в том чулане, что был назван Греттировым Чуланом. Она пролежала там, в Лесном Заливе, всю зиму.

Все порицали Крючка за то, что он сделал, когда стало известно, что Греттир был побежден с помощью колдовства. До конца праздника середины зимы Крючок сидел тихо. Потом он поехал к Ториру из Двора и рассказал ему про убийство и прибавил, что рассчитывает получить деньги, назначенные за голову Греттира.

Торир сказал, что он не станет отрицать — это он настоял на осуждении Греттира:

— Мне часто приходилось терпеть из-за него. Но ради того, чтобы убить его, я бы не стал делать бесчестные поступки или прибегать к колдовству. Я не стану тебе платить, потому что ты, на мой взгляд, заслуживаешь смерти за колдовство и заклинания.

Крючок отвечает:

— Я думаю, это больше жадность твоя и скупость говорят в тебе, а не то, что тебе так важно, каким путем я победил Греттира.

Торир сказал, что самое простое — это дождаться альтинга, и пусть будет так, как рассудит законоговоритель. Расстались Торир и Торбьёрн, но затаили с тех пор друг на друга злобу.

LXXXIII

Родичи Греттира и Иллуги были донельзя возмущены, узнав про убийство, и сочли, что Крючок подло поступил, убив умирающего, и к тому же с помощью колдовства. Они обратились к мудрейшим людям, и все дурно отзывались о поступке Крючка.

А тот к исходу четвертой недели лета поехал на запад к Среднему Фьорду. И Асдис, узнав об этом, созвала к себе людей. Там было много ее друзей: Гамли с Глумом, зятья ее и их сыновья, Скегги, по прозванию Короткорукий, и Оспак, который уже упоминался. Асдис пользовалась такой любовью, что все люди со Среднего Фьорда обещали ей помощь, и даже те, кто прежде были врагами Греттира. А первый среди них — Тородд Обрывок Драпы и другие люди с Хрутова Фьорда.

Крючок явился в Скалу с двадцатью людьми. Они взяли с собою голову Греттира. Тогда еще не пришли все, кто обещал ей помочь. А эти вошли с головой в покои и положили ее на пол. Хозяйка была в покоях, и с нею много других людей. Не было сказано никаких приветствий. Крючок сказал вису:

96

Они ждали рассвета, чтобы умертвить Иллуги, так как умерщвление ночью считалось позорным.

97

Поляна гривен, калина злата — женщина.