Радуга после ночи

Когда вразумленные артиллеристы вернулись к своим пушкам, оказалось, что три из восьми никуда не годны. Какие-то черно-белые зверьки с голыми розовыми хвостами, похожие на крыс, но не крысы, доедали их. С завидным аппетитом они хрумкали сталь, медь, резину, стекло. Опешившие люди кинулись разгонять грызунов, шевелящимся ковром облепивших орудия. Но те, ловко уворачиваясь от ударов, продолжали свое черное дело. Когда же стражники начали руками срывать их с пушек, обозленные зверьки моментально слопали кольчуги у двоих или троих особенно рьяных. Началась стрельба, и тогда странные грызуны пропали, как сквозь землю провалились. И вовремя, так как армия могла остаться вообще без пушек, а от суматошной стрельбы пострадали не столько псевдо-крысы, сколько сами стражники.

Историю о том, как одна пушка утонула в болоте, Леа выслушала без большого интереса, она это видела сама. Выяснилось, что лошадей напугал неведомо откуда появившийся зеленый человечек. Загугукал, захохотал, засвистел… Лошади понесли, чего в болоте делать никак нельзя. Уже тогда советники ощутили, что поход может закончиться немного иначе, чем предполагалось. Подумали даже, не повернуть ли назад, но решили повременить.

Через болото продрались измученные до предела. Поддерживала мысль, что теперь-то двигаться будет много легче. Дорога и в самом деле оказалась легкой и короткой. На первом же привале вымотавшиеся часовые уснули, а когда проснулись, то выяснилось, что едва не треть отряда приросла к земле. Видимо, этот способ озеленения особенно нравился хозяевам Неправильного Мира. Потерявший способность рассуждать первый советник приказал обстрелять из пушек подвернувшуюся некстати стеклянную гору. Он почему-то решил, что в ней заключен корень всех несчастий. После того, как взметнулись первые разрывы, произошло неожиданное. Казалось, армия готова встретить любую каверзу Неправильного Мира, но не зарекайтесь загодя… Стеклянная гора под ударами снарядов отозвалась музыкой. Странные звуки, не принадлежащие никаким известным инструментам, но обвораживающие и приятные. Сначала тихая, музыка становилась все громче, набегала волнами, от которых перехватывало дыхание, звала к себе, манила обещанием покоя и счастья. Мерещились фигуры поющих полуженщин-полурыб… Люди не смогли противиться зову. Они пошли к стеклянной горе и не вернулись.

Битва еще не началась, а отряд уже сократился более чем наполовину. Опасаясь потерять уцелевших, советники погнали отряд дальше без привалов. Рано или поздно, но все неприятности кончаются, и армия испустила дружный вздох облегчения, когда подошла к зеленой долине, в которой стояла ракета. Еще одна пушка кувырком полетела с горы, не удержавшись на узкой тропинке, петляющей по склону. Второму советнику померещилось, правда, что какой-то великан подтолкнул ее плечом, но ведь лишь померещилось. Когда отряд спустился в долину, командовать начал первый советник, захотелось дураку поиграть в полководца. А может, просто повредился умом от напастей. Развернулись классически — кавалерия на флангах, пехота в центре, артиллерия в тылу, поддерживает наступление огневым валом. Однако наступления не получилось. Стражники натолкнулись на невидимую упругую стену. Точно воздух вдруг стал плотным, непроницаемым. Ничего не замечаешь, только время от времени вспыхивают крошечные радуги, а пройти никак не удается. Отряд конных стражников попытался обойти преграду, вломился в заросли странных коричневых кустов — из земли торчали вроде как сухие прутья. Они легко ломались, чуть потрескивая, и выбрасывали клубы слегка фосфоресцирующего зеленоватого дыма. Мчавшиеся стражники даже не обратили на них внимания. Но потом, когда оружие, кольчуги, одежда, упряжь растаяли вместе с зеленым дымом…

Лежавший спокойно полупрозрачный голубоватый камень вдруг выбросил шипящий луч света, испепелив шестое орудие. С минуту клубок желтого пламени вертелся на том месте, где оно только что стояло — и лишь обгоревшая земля. Впервые стражники отказались повиноваться. Советники хотели в отместку уничтожить камень — стражники просто бежали. Потом… Потом… Второй советник начал заикаться и дрожать. Чудовище… Страх… Огонь… Бежать, бежать…

— Значит, двое стражников — это вся армия, которой вы располагаете? — подвел итог магистр.

— А ваши так называемые лаборанты? — парировал второй советник.

— Лаборанты…

События в Городе начались, похоже, одновременно со злоключениями армии вторжения. Сначала магистр не придал значения происходящему. Выглянуло солнце ненадолго, так ведь буквально через полчаса снова тучи небо затянули. Забастовали котосетры — и ладно. Мелочь. Мяукают, фыркают, икру метать перестали. Так у кошек всегда скверный характер был. Побесятся и перестанут. Но потом кто-то взломал клетки, и котосетры разбежались по Городу, мышей ловить принялись, к людям приставали: погладь, мол… Кошка мышей ловит! Неслыханно. Магистр, увлеченный этими казусами, просмотрел главное. И сейчас он полагает, что это была тщательно спланированная акция для отвлечения внимания. В результате вместо своего лабораторного корпуса он нашел только груду дымящихся камней да кучку обугленных бревен. Восстания как такового не было. Просто горожане вместе с лесовиками разгромили лабораторию, по камешку разнесли мэрию, разогнали оставшихся стражников, накостыляли по шеям квартальным… Мэра даже бить не стали, до такой степени это была ничтожная фигура. Было сказано, что планета велика и богата, пора перестать жить впроголодь на крошечном пятачке, нужно восстановить то, что было сгоряча разрушено. Прошлое — это прошлое, оно мертво, и нельзя допустить, чтобы оно тянуло за собой будущее. Нужно иметь силу вовремя отказаться от устаревших догматов. Как-то тихо и буднично власть магистрата испарилась, словно ком снега на горячей плите. И все из-за того, что в Городе не осталось стражников.

— Что же теперь делать? — спросил второй советник.

— Не знаю, — честно признался магистр.

— Вернуться в Город, — вмешался отмалчивавшийся первый советник.

— Два стражника и три лаборанта… Великая армия, вполне достаточная для приведения к покорности Города и усмирения окрестных селений, — усмехнулся магистр. — Вы хоть представляете, как нас встретят? Вы ведь не мэр, вам ваши подвиги с рук не сойдут. Не кто-нибудь, именно вы организовывали аутодафе. Достойное возрождение традиции по просьбам горожан… Смотрите, как бы последнее не состоялось в вашу честь.

— Меня это не волнует, — безучастно заметил первый советник.

— А меня волнует, и даже очень. Я не хочу рисковать шкурой.

— Мне тоже не надоело жить, — поддержал его второй советник.

— Поступайте, как хотите. Я согласен на любое решение. — Первый советник снова отвернулся.

— Девчонка здесь… — только сейчас заметил Леа магистр. — Почему вы помешали ей добраться до ракеты? Она…

— Она была там, — оборвал второй советник. — Ваше искусство отказало еще раз, и последствия этого были такими же ужасными, как и в Городе. Сейчас мы ее держим как заложницу. Попытаемся договориться с мальчишкой.

— Но этого не может быть. Здесь тоже чье-то чуждое влияние. Сеть внушения человек прорвать не может.

— Вы на редкость проницательны, магистр. Разумеется, ей помогли. Другая сила, больше чем моя… Но в арсенале осталась еще одна сила. Я не уверен, что смогу с ней справиться, однако попытаться мы обязаны. Это наш уравнитель шансов в борьбе со взбесившейся чернью. Мы не имеем выбора, как только прибегнуть…

— А если эта сила выйдет из-под контроля?

Второй советник поднял брови.

— Тем хуже для них, ибо нам хуже, чем сейчас, все равно не будет.

— Значит стремительный бросок к арсеналу. Ничего лишнего, минимум продуктов и оружия. Запасные лошади… Кстати, сколько их?

— Нас здесь девять человек, а лошадей только двенадцать. Три человека лишние. Их необходимо ликвидировать.

— Вы рехнулись. Убивать своих…

— Мне известны ваши деликатность и гуманность. Но не будьте слюнтяем. Мы просто избавим их от мучений, врагу своему не пожелаю остаться в Неправильном Мире после всего, что произошло вчера. И незачем решать и колебаться, решение уже принято. Принято тогда, когда мы решили использовать возможности арсенала. Вопрос лишь один: кто именно?