Страница 5 из 20
Этот вопрос неотвязно стоит перед нами при исследовании боев на Черном море 5 ноября 1914 года и на Балтике 19 июня 1915 года.
Не кажется ли замечательным, что тот же самый отрицательный результат мы видим в условиях и обстановке, совершенно различных? В одном случае — флот Балтийский, в другом — Черноморский. Методы стрельбы у каждого были свои: у первого в основе лежал принцип децентрализованной стрельбы, у второго. наоборот, централизованная стрельба ставилась в основу всей артиллерийской подготовки: элементы сражающихся, их состав, характерные черты командования, наконец, построение операций, приведших к бою, — все было различно... Общая же оценка обоих сражений приблизительно совпадает: ни тут, ни там флот не решил своей задачи, как, казалось бы, он мог и должен был решить, располагая прекрасной артиллерийской подготовкой.
Мы специально рассмотрели эти два боя и свели их в одно параллельное исследование. Общие точки, общие причины здесь дают возможность сделать выводы, характеризующие широкую постановку вопроса о тактике русского флота и ее боевой проверке.
Эти выводы приводят нас к тому, что одно артиллерийское искусство, как бы очевидно и как бы велико ни было его значение в боеспособности флота, не исчерпывает всех требований, которые предъявляет обстановка боевого столкновения. Они указывают, что оно само должно питаться идеями, охватывающими всю проблему боя, лежащими в области широкого понимания боевых задач и вызывающими необходимость избегать переоценки частностей, хотя, может быть, и очень важных, но не решающих проблемы боя в целом.
Нужно ли доказывать, что именно в этой плоскости мы найдем ответ на вопрос: почему русский флот, отлично стрелявший в мирное время, не дал столь же блестящей стрельбы в условиях боя?
М.А.Петров
Глава I
Бой у мыса Сарыч 5/18 ноября 1914 года
Обстановка на Черном море в начале мировой войны
Россия не ограничивалась оборонительными стремлениями в Черном море. Ее политика постоянно имела конечную цель — захватить проливы и Константинополь, что. с одной стороны, в корне разрешало задачу обороны, а с другой — открывало бы доступ к Средиземному морю, путь к которому находился фактически в руках Турции и стоявшей за ней коалиции европейских держав.
Планы экспедиции на Босфор и захвата Константинополя не сходят с программы русской политики и стратегии в течение всего XIX века; приготовления к ним возникали каждый раз. как только осложнялась обстановка в Турции. Для этого нужен был прежде всего сильный Черноморский флот, способный обеспечить эту операцию.
Но Босфорская проблема сочеталась с задачами, которые преследовала Россия в других морях, в частности, на Балтике и Дальнем Востоке. Постройка Балтийского флота, в предвидении войны с Германией, требовала огромных средств, что сказывалось на систематическом сокращении затрат для поддержания Черноморского флота в составе, необходимом для выполнения его ответственных задач.
В то время как создание Балтийского флота было нормировано программами, охватывающими планомерное его усиление, черноморские судостроительные программы, преследуя цель поддержания нашего господства на Черном море, возникали спорадически, под угрозой потери такового в связи с усилением флота Турции. Уже по одному этому они проходили с запозданием, которое становилось еще значительнее в виду необходимости оборудования судостроительной базы в Николаеве для создания современных кораблей.
До 1910 года Россия ограничивалась дострой кой на Черном море кораблей, заложенных в период Русско- японской войны ("Евстафий", "Иоанн Златоуст").
Между тем весной этого года были получены сведения о покупке Турцией в Англии трех строящихся для южно-американских стран дредноутов, что самым радикальным образом изменяло соотношение сил на Черном море{2}.
Это обстоятельство побудило русское правительство к выработке судостроительной программы для Черноморского флота, и в 1911 году были заложены в Николаеве три линейных корабля ("Екатерина II"{3}, "Императрица Мария" и "Император Александр III"). девять миноносцев типа "Новик"[* Точнее, типа "Дерзкий" Отличались от прототипа. "Новика", несколько меньшим водоизмещением, изменением состава и снижением мощности энергетической установки, а также перераспределением соотношения торпедного и артиллерийского вооружения: три 102-мм орудия вместо четырех н 5 х 2 450-мм торпедных аппаратов вместо 4x2. (Прим. ред.).] и два легких крейсера ("Адмирал Нахимов" и "Адмирал Лазарев"). Затем, перед самой войной, в начале 1914 года был заложен четвертый линейный корабль ("Император Николай 1"),еще два легких крейсера ("Адмирал Корнилов", "Адмирал Истомин") и подводные лодки{4}.
Выполнение этой программы обеспечило бы безусловное превосходство русского флота сравнительно с турецким, тем более, что Турции фактически удалось приобрести лишь два заканчивавшихся в 1914 году линейных корабля ("Султан Осман I" и "Решадие").
Русские дредноуты могли вступить в строй лишь начиная с 1915 года (последний в 1918 году); до их готовности преимущество на море должно было принадлежать туркам, флот которых с 1914 года получал явное преобладание над нашими устаревшими кораблями.
Таким образом, 1914 год на Черноморском театре являлся критическим для России.
Как известно, вступление Англии в войну дало возможность, в предвидении выступления Турции на стороне Центральных держав, задержать выпуск со стапелей турецких дредноутов, которые после их достройки были включены в состав английского флота[** Получили в составе британского флота имена "Эджинкоорт" ("Agincourt") и "Эрин" ("Erin") соответственно. (Прим, ред.)]. Но зато Германия усилила турецкий флот передачей ему линейного крейсера "Гебен" ("Goeben") и легкого крейсера "Бреслау" ("Breslau"), что более чем удваивало морские силы турок, давая в руки последних мощное тактическое соединение, по качествам своим не имевшее равного в составе русского флота.