Полесские робинзоны

И они с жаром принялись за работу.

Сняли крышу и нашли еще два револьвера, несколько жестянок с патронами, сверток с какой-то заграничной галантереей и, наконец, четыре маленькие шестистенные коробочки. Они были сделаны из цельного металла с небольшим отверстием посредине.

— Фьюить! — свистнул Виктор. — Тут уже пахнет более серьезным делом. Это ведь пироксилиновые шашки!…

— Ого! Покажи, покажи! — наклонился Мирон. — В таком случае тут не просто контрабанда, а что-то похуже.

— Да, — подтвердил Виктор. — Значит, наши «спасители» не только контрабандисты, но и диверсанты.

Недаром граница отсюда всего лишь километрах в тридцати. А вот еще какие-то бумаги.

Тут оказались письма, написанные латинскими буквами, но так, что ни одного слова нельзя было понять.

— Видимо, шифрованные, — догадались друзья.

И, наконец, карта Беларуси с разными, тоже непонятными значками: крестиками, черточками, кружками.

— Настоящий штаб! — задумчиво сказал Виктор. — Теперь я окончательно понял, почему они хотели погубить нас.

— Значит, и мы организуем свой собственный штаб и обсудим, что делать со всем этим богатством, — сказал Мирон.

Вопрос был сложный. Взять все себе — нельзя. Можно ли таскаться с этим добром, если неизвестно, как они сами вывернутся из нелегкого положения? Уничтожить — жалко: вещи ценные. Кроме того, и забирать и уничтожать рискованно: придут бандиты, увидят, что склад их открыт, сраму догадаются, в чем дело, и начнется такая охота, что не спрячешься. А ведь надо было тихонько следить, чтобы выведать дорогу. Значит, в первую очередь необходимо сделать так, чтобы враги не догадались ни о чем. Но как, если хатка уже разрушена?

— Ой, что мы натворили! — всплеснул руками Виктор. — Опять ошибка. Когда же им будет конец? Надо заново строить хатку.

— Видно, придется, — согласился Мирон таким тоном, словно он один был виноват во всем. — Но сначала сделаем так. Возьмем два револьвера, насыплем в ящики песку и поставим на место; так же и с патронами. Барахло оставим все целиком, а бумаги возьмем с собой, они нам вреда не причинят. Если мы спасемся, доставим эти бумаги кому следует. А хатку придется обновлять. Каждый раз новые происшествия, потому и нельзя все предусмотреть.

Виктор одобрил план, только внес одну поправку: взять все четыре револьвера.

— Могут пригодиться, — сказал он.

Мирон не противоречил.

Начали укладывать вещи. Когда из одной жестянки вытащили патроны, Мирон сказал:

— Жестянку с собой возьмем. Прекрасная посуда.

— Правильно! Не придется больше возиться с проклятыми черепками.

В последний момент, уже закладывая гнездо, заметили в сучьях еще одну вещь. Это был кинжал в ножнах. Он обрадовал больше, чем все остальное.

— Будто специально для нас положен. Они, видно, так себе, на всякий случай, добавили его, а нам повезло! — ликовал Мирон.

— Дай бог им здоровья на том свете! — засмеялся Виктор.

Когда уложили вещи, начали ремонтировать хатку. Нужно было сделать точно так, как было раньше, а это оказалось нелегким делом. Связь между сучьями была нарушена: получалась обычная куча, а не бобровая хатка.

— Ах, чтоб тебе треснуть! — сердился Виктор. — Никогда не думал, что придется строить бобровый дом.

— Да еще именно так, как строят они сами, — подхватил Мирон. — Нет, никуда не годится. Разбирай. Незачем спешить. Рискованно. Надо присмотреться, как строят бобры, и делать сначала.

— Вот еще не было печали! — ворчал Виктор. — Так весь день провозимся.

— Но от этой возни зависит наша жизнь, — сурово сказал Мирон.

— Эх, попросить бы бобров, чтоб они сами достроили! — вздохнул Виктор.

Набравшись терпения, хлопцы взялись за работу, медленно, методически. Несколько раз начинали снова, отходили в сторону, присматривались, опять поправляли. Одним словом, действительно потратили почти весь день, пока сделали все как следует.

«Домой» они возвращались вооруженные «до зубов». С одной стороны револьвер, с другой револьвер, да еще кинжал вдобавок.

— Вот когда помогли наши военные занятия в кружке! — говорил Мирон. — Без них не только не знали бы никаких пироксилинов, но и револьвер не сумели бы держать в руках.

— Теперь только давай сюда бандитов — всех перехлопаю! — весело угрожал Виктор. — Пусть бы сейчас попался какой-либо зверь!

— Ну-ну, с револьвером на охоту не ходят. Попадешь ли ты хоть вон в то дерево?

— А ну, давай! — запальчиво крикнул Виктор.

Выстрелили они по три раза, но в дерево попал только Мирон, да и то один раз. Виктор даже покраснел от стыда.

— Давай еще, вот увидишь! — горячился он.

— Будешь так кипятиться, никогда не попадешь, — поучительно сказал Мирон. — Это тебе не ружье. Чтобы из револьвера научиться стрелять на далекое расстояние, надо долго тренироваться А нам хватит и этого. Бандита ведь можно подпустить поближе, чтобы бить наверняка.

— Но нужно же попрактиковаться, патронов хватает, — настаивал Виктор.

— Боюсь, что наши выстрелы могут услышать эти самые бандиты. Кто их знает, где они живут, где шатаются. А вдруг близко?

Это замечание удержало Виктора.

Хотя сегодняшний день был совсем голодным, улеглись спать в самом бодром настроении. Казалось, что с револьверами голодать больше не придется. Виктор сказал:

— Знаешь, что? Теперь я понимаю, почему бобров так уважают, берегут, охраняют. Они очень полезны для человека! Это они нас спасли тогда от смерти. Они теперь нам и оружие дали.

— Остается только попросить их, чтобы вывели нас отсюда, — сонным голосом ответил Мирон,