Элегии (сборник)

Череп

Усопший брат! кто сон твой возмутил?Кто пренебрег святынею могильной?В разрытый дом к тебе я нисходил,Я в руки брал твой череп желтый, пыльный!Еще носил волос остатки он;Я зрел на нем ход постепенный тленья.Ужасный вид! Как сильно пораженИм мыслящий наследник разрушенья!Со мной толпа безумцев молодыхНад ямою безумно хохотала;Когда б тогда, когда б в руках моихГлава твоя внезапно провещала!Когда б она цветущим, пылким намИ каждый час грозимым смертным часомВсе истины, известные гробам,Произнесла своим бесстрастным гласом!Что говорю? Стократно благ закон,Молчаньем ей уста запечатлевший;Обычай прав, усопших важный сонНам почитать издревле повелевший.Живи живой, спокойно тлей мертвец!Всесильного ничтожное созданье,О человек! уверься наконец:Не для тебя ни мудрость, ни всезнанье!Нам надобны и страсти и мечты,В них бытия условия и пища:Не подчинишь одним законам тыИ света шум и тишину кладбища!Природных чувств мудрец не заглушитИ от гробов ответа не получит:Пусть радости живущим жизнь дарит,А смерть сама их умереть научит,1824

«Завыла буря; хлябь морская…»

Завыла буря; хлябь морскаяКлокочет и ревет, и черные валыИдут, до неба восставая,Бьют, гневно пеняся, в прибрежные скалы.Чья неприязненная сила,Чья своевольная рукаСгустила в тучи облакаНа краю небес ненастье зародила?Кто, возмутив природы чин,Горами влажными на землю гонит море?Не тот ли злобный дух, геенны властелин,Что по вселенной розлил горе,Что человека подчинилЖеланьям, немощи, страстям и разрушеньюИ на творенье ополчилВсе силы, данные творенью?Земля трепещет перед ним:Он небо заслонил огромными крыламиИ двигает ревущими водамиБунтующим могуществом своим.Когда придет желанное мгновенье?Когда волнам твоим я вверюсь, океан?Но знай: красой далеких странНе очаровано мое воображенье.Под небом лучшим обрестиЯ лучшей доли не сумею:Вновь не смогу душой моеюВ краю цветущем расцвести.Меж тем от прихоти судьбины,Меж тем от медленной отравы бытия,В покое раболепном яЖдать не хочу своей кончины;На яростных волнах, в борьбе со гневом их,Она отрадою гордыне человека!Как жаждал радостей младыхЯ на заре младого века,Так ныне, океан, я жажду бурь твоих!Волнуйся, восставай на каменные грани,Он веселит меня, твой грозный, дикий рев,Как зов к давно желанной брани,Как мощного врага мне чем-то лестный гнев.1824

«Поверь, мой милый! твой поэт…»

Поверь, мой милый! твой поэтТебе соперник не опасный!Он на закате юных лет —На утренней заре ты юности прекраснойЖивого чувства полный взгляд,Уста цветущие, румяные ланитыВлюбленных песенок сильнее говорятС душой догадливой Хариты.Когда с тобой наединеПорой красавица стихи мои похвалит,Тебя напрасно опечалитЕе внимание ко мне:Она торопит пробужденьеМладого сердца твоегоИ вынуждает у негоСвидетельство любви, ревнивое мученье.Что доброго в моей судьбеИ что я приобрел, красавиц воспевая?Одно: моим стихом Харита молодая,Быть может, выразит любовь свою к тебе!Счастливый баловень Киприды!Знай сердце женское, о! знай его верней,И за притворные обидыЛишь плату требовать умей!А мне, мне предоставь таить огонь бесплодный.Рожденный иногда воззреньем красоты,Умом оспоривать сердечные мечтыИ чувство прикрывать улыбкою холодной.1825

На смерть Гёте

Предстала, и старец великий смежилОрлиные очи в покое;Почил безмятежно, зане совершилВ пределе земном все земное!Над дивной могилой не плачь, не жалей,Что гения череп – наследье червей.Погас! Но ничто не оставлено имПод солнцем живых без привета;На все отозвался он сердцем своим,Что просит у сердца ответа;Крылатою мыслью он мир облетел,В одном беспредельном нашел ей предел.Все дух в нем питало: труды мудрецов.Искусств вдохновенных созданья,Преданья, заветы минувших веков,Цветущих времен упованья;Мечтою по воле проникнуть он могИ в нищую хату, и в царский чертог.С природой одною он жизнью дышал:Ручья разумел лепетанье,И говор древесных листов понимал,И чувствовал трав прозябанье;Была ему звездная книга ясна,И с ним говорила морская волна.Изведан, испытан им весь человек!И ежели жизнью земноюТворец ограничил летучий наш векИ нас за могильной доскою,За миром явлений, не ждет ничего, —Творца оправдает могила его.И если загробная жизнь нам дана,Он, здешний, вполне отдышавшийИ в звучных, глубоких отзывах сполнаВсе дольное долу отдавший,К предвечному легкой душой возлетит,И в небе земное его не смутит.1832