Проводник

Майор побагровел.

- Пишите что угодно и куда угодно, это ваше право.

- Естественно, начнем с простого, в вашем законе осталась статья, о привлечении к суду за националистические идеи. Если вы в течении двух дней не выпустите Гошку, мы подадим на вас в суд. Материала у нас хватит. А заодно, по вашему согласию, пишем во все газеты, что вы из себя представляете, а так же в Алма-Ату, пусть каша завариться, но я понимаю так, что ни Назарбаев, ни Ельцин не хотят трений между нашими народами и поэтому вас выпрут из милиции, да еще посадят в тюрьму.

- Я никакого согласия на публикацию не давал.

- Как же так, только что в присутствии капитана, вы заявили, что я могу писать про вас куда угодно и что угодно.

В это время зазвонил телефон. Салтан поднял трубку, потом передал ее майору.

- Это вас, товарищ майор.

Тот берет трубку.

- Да, я.... Сидит... Слушаюсь... Есть выпустить...

Трубка опущена и майор мне говорит.

- Зря копья ломали. Мне приказали вашего Скворцова выпустить.

- Слава богу, есть на земле справедливость и умные люди.

Салтан идет со мной к дому и ухмыляется.

- Здорово ты Садыкова уделал. Сразу по поводу будки замолчал, ну а с Гошкой вообще завял.

- Да он болван. Как он еще в милиции так высоко поднялся?

- Потому что болван, поэтому и прорвался.

- Я тебе дочку привел.

- Ты знаешь, я так рад, что у нее все в порядке. У нас бы устроиться учительницей, не могла. А как она с жильем, ничего не говорила?

- Нет. Сам узнаешь.

Мы вчетвером сидим за столом и уплетаем пищу.

- Мне пришло указание сверху, - говорит Салтан, - ловить контрабандистов. А в селе я один, на 20 километров границы. Всем селам и деревням отрезали по куску. Марьи, например, дали 30 километров, а Прудовицам, всего 5.

- Это от того как они растянуты вдоль границы.

- В том то и дело. За мной вправо вообще безлюдный участок, вот мне и всадили его, а не тот что напротив.

- Как же ты будешь справляться?

- Да никак. Сам понимаешь, двадцать километров туда, да двадцать обратно, да еще по лесам и неизвестно, где она чертова граница. Это потерять день.

- Чего ругаешься? - возмущается Марья Семеновна.

- Вырвалось. Есть еще нововведение, так это надо собирать разведывательные данные.

- Никак досье на каждого жителя с той и другой стороны.

- Вроде этого, но в основном, перемещение грузов, неизвестных и известных людей через границу и слухи, кто что слышал. Моя информация ежедневно должна поступать в Марьи, а от туда Садыков пересылает в центр.

- Сегодня пошлешь сведения обо мне?

- Придется. Садыков тебя очень ненавидит.

- Ты только Гулю не впутывай в свои грязные бумажки, - вставила свое замечание Марья Семеновна.

- Не напишу. Дочка, где ты будешь теперь жить?

- В Кулунде. Мне обещали выделить комнатку.

- А как паспортный режим?

- Не знаю. Мои документы директор школы посмотрела и сказала, что все в порядке.

- Гуля, а как ты попала в школу? - спрашиваю я.

- Очень просто. Пришла на хим завод и в отделе кадров мне сказали, что мест нет, но вот школе требуется химик. Если я захочу, то они сейчас позвонят туда и мне только останется подъехать на переговоры. Я согласилась.

- Директор школы мужчина или женщина? - опять спрашиваю я.

Гуля смеется.

- Успокойся, женщина и завуч- женщина.

После обеда, я обошел все село, поговорил с жителями и даже получил два заказа на ремонт электроники. Вечером явился в дом к Салтану.

Марья Семеновна сразу напала на меня.

- Тимофей, как тебе не стыдно. С Гулей у вас любовь, а он молчит и ни слова.

- Извините, Марья Семеновна. Все хотел сказать позже, Салтана подготовить...

- Ладно тебе. Салтан сразу, как узнал, так дал согласие. Надо бы все сделать по человечески, свадьбу сыграть, гостей пригласить...

- Гуля не хочет, да и я не очень... Дело все в том, что когда меня выгнали с Прибалтики, то развод с Витой так и не оформили. Хоть она там каким то путем вышла за муж, ее штамп остался в моем паспорте.

- Вот неприятности то. Ты Салтану об этом не говори. Но надо все таки что то делать?

- Надо. Мы с Гулей поедем в Кулунду и там я попытаюсь, что бы мне помогли.

- Давай, Тимоша, давай. Гуля то, девка замечательная...

- Мария Семеновна, мы завтра уходим домой.

- Ой ты господи, а ведь мне чертова девка об этом не сказала.

Через два дня меня позвал к телефону Салтан.

- Тимофей, у нас здесь твои друзья были.

- Кто это?

- Помнишь, те которые тебя надули с фальшивыми долларами. Так вот, они с грузом завтра опять хотят обратно через границу переехать. Завербовали Скворца.

- Во сколько от вас уедут?

- Думаю часиков в девять утра. Они обещали к этому времени подогнать колонну.

- Сколько машин?

- Не знаю.

- А по какой дороге?

- Скворец мучатся не будет. Поедет по твоей дороге, что ты пробил с беженцами.

- Скажи Скворцу, что бы с первыми выстрелами удрал.

- Что ты задумал?

- Встречу мерзавцев.

Я зашел в дом к Ваське-Кривому.

- Василий, дело есть. Ты один?

- Лизка в коровнике. Что случилось?

- Помнишь, фальшивые доллары мне подсунули, за то, что я перевез колонну машин?

- Помню.

- Так вот эти мерзавцы, завтра идут обратно.

- Ну и что?

- Я хочу их встретить. Мне нужна помощь.

Васька чешет в затылке.

- А что сделать то нужно?

- Нужно помочь сделать завалы.

- Это мы могем.

- Но, нужно сделать завал спереди, а потом, когда колонна к нему подойдет, сзади.

- И это мы могем. Как партизаны. А потом что?

- Подожжем лес.

- Да... Это будет посложней. Сейчас сушь. Знаешь какой пожар будет.

- Ничего не поделаешь. Если не сумеем сами затушить, придется вызывать пожарных с Малинового Озера.

- А может вызвать пограничников? Не надо рисковать, там ведь стрелять будут.

- Ну нет, эти должны быть мои. За такую обиду, с ними должен поквитаться я.

- Ладно, Тимошка, я сейчас пойду соберу мужиков, поможем тебе. Возьмем пилы, топоры и сделаем как надо. Во сколько выходим?

- В шесть утра.

- Опять куда то идешь? - спрашивает спросонок Гуля.

- Приду к обеду, спи.

Я целую ее в теплую щеку.

На кухне открываю дверь в подвал и за бочками с капустой достаю автомат с рожками, уже набитыми патронами. Теперь в путь.