Страница 35 из 145
Странно, что я жил в таком девственном неведении, ведь у меня была сестра. Но сестра — не женщина. Я совершенно не помню, что бы у меня с ней были связаны, какие-то интимные разговоры. Мать нас не просвещала, в школе о противоположном поле — ни гу-гу, школа-то была мужская. Так что развивались мы, черпая сведения о противоположном поле из анекдотов и уличной матерщины.
Вы, молодые, теперь знаете многое — телевизор вам всё объяснил. Но лучше ли это — большой вопрос. Слишком рано у многих исчезают романтические представления, а ведь это тоже развитие человека и, возможно, самое важное. Это живые эмоции, без которых человек — ходячий труп. Лучше, когда об этих делах вовремя просвещают родители.
О половых извращениях, так называемой нестандартной ориентации, я узнал только в Медицинском институте. Может быть, поэтому у меня навсегда сохранялся здоровый интерес к женщине, причём не столько к её телу, сколько — к душе. Для нормального мужчины женщина — всегда закрытая книга. Интимные разговоры в постели интересны, но ничего не объясняют. Это всего лишь пена жизни. Внутренние пружины наших поступков сокрыты не только от мужчины, но часто и от самой женщины. Человек всегда живёт в тумане и начинает замечать событие лишь тогда, когда натыкается на него. Иногда даже такие события, как беременность. И с этим ничего не поделаешь.
Говорят: все женщины красивы, но многие из них не знают об этом.
Всякая женщина обладает могучей природной силой — силой обаяния, привлекательности. Этой силой нужно уметь пользоваться. Только в этом случае у женщины будет возможность выбора.
Юная девушка ждёт поцелуя и принимает его, как величайшее событие. Какой бы парень её ни поцеловал, если это происходит впервые, она влюбляется в него и готова тут же выйти замуж. А уж первого полового партнера она помнит всю жизнь. Хорошо, если эта память не отравляет ей существование, а такое случается нередко. Вот почему женщины так ловко умеют забывать о неприятном прошлом. «Что прошло, того не было» — такая философия весьма распространена, но это, конечно, горький самообман. Прошлое вылезает в самые неподходящие моменты жизни и жестоко бьет человека. И чаще всего эти воспоминания связаны с любовью.
Так что развивайтесь, девушки, смотрите телевизор, любуйтесь собою в зеркале, ласкайте молодое тело, наблюдайте, как растут сисечки и волосы, где им положено быть, болтайте с подругами и друзьями по телефону… Всё идёт на пользу, жизнь ни остановить, ни подправить нельзя. Дети должны рождаться, этого требует природа. Жизнь можно осмыслить только по прошествии времени, но это не каждому человеку требуется, да и не всякому по плечу.
«Каверзный» вопрос
Ходил в гимназию договориться об очередном выступлении. Поговорил с девочками-семиклассницами. Вспомнил о своей записи по поводу «одноразового органа» и спросил:
— Девочки, вы сейчас такие скромные и симпатичные, а в десятом классе уже совсем другие — грубые и наглые. Пока все вы девственницы, а к окончанию школы таких почти не будет. Как происходит эта метаморфоза? И почему так мало романтики в таком важном для жизни женщины шаге?
Девочек мой вопрос не смутил:
— В тринадцать лет нам ещё кажется, что мы маленькие, а в пятнадцать, что уже взрослые, что наше время уходит. Вот и путаются девчонки, с кем попало. Ведь теоретически мы уже всё знаем.
Я был даже обескуражен простотой ответа. Действительно, знают всё. Телевизор уже всё показал, отняв при этом романтику. Всё просто, чем тут дорожить? Тем более, что в этом возрасте начинается гормональная буря. Ощущение взрослости (мнимой, конечно!) приходит не от количества лет, а именно от этой бури.
2005 г.
О необходимости лжи
«Ах, обмануть меня не трудно,
Я сам обманываться рад».
А.С.Пушкин.
Да, мы бываем рады обману, когда понимаем, что нашим детям без него не обойтись. Я говорю это без раздражения, констатирую факт — и только. «Я литератор, отнимающий аромат у цветка» — сказал поэт. И я в своём пристрастии фиксировать события занимаюсь тем же.
Что такое всякий, даже самый пустой разговор девушки и парня? Это аромат, эротический флёр, без которого не может обойтись молодость. Эту приправу в общение молодых подсыпает сама природа, но она не желает сразу обнажать эту маленькую ложь. Сначала — только тонкий аромат; развитие отношений, необходимые ошибки будут потом.
Если необходимая ложь быстро понимается, у отношений теряется аромат. Слова и поступки партнёра подвергаются анализу. Выяснена правда, но какой от неё толк? Да, и правда-то какая-то сомнительная, субъективная. Её всегда можно отринуть. Так что, если и есть маленькая ложь, то она всем желанна. Так устроена жизнь, это её законы. Как без кокетства, то есть маленькой женской лжи, выйти замуж? Как родить ребёнка? Не получится. Тупая голая правда чаще всего мешает.
Каждый из нас развивается так, что немножко обманывает родителей, готовясь вылететь из родного гнезда. Маленькая ложь во имя мнимого спокойствия родителей детей не смущает.
А на дворе — весна. И вечер тёплый, и ночь не страшная. Авантюрный дух просыпается, молодым хочется приключений. Кажется совсем недавно, в свои шестнадцать лет, я провожал девушку через весь город, и мы несмело целовались. Сейчас мне под семьдесят.
Пришло время уступить место другим. Это нормально, этому надо радоваться. Но к радости, что дети выросли, примешивается грусть и страх за то, что они будут повторять наши ошибки. Будут, от этого никуда не деться.
Мы не можем перевести слепых котят через майдан жизни. На этой площади они должны прозреть, порезвиться вволю, поцарапать друг друга, нарожать своих котят, настрадаться в заботах об их судьбе и только, заканчивая цикл, позволить себе осмысливать пройденное. Размышлять о прожитой жизни — это большая роскошь. Это как дорогой «Мерседес» — не каждому он по карману, да и не каждому нужен. Судьба детей — в тысячу раз важнее.
Так что, да здравствует святая ложь, необходимая для бессмертия человечества.
Другие времена
Сорок шесть лет назад я приехал в Ленинград. Меня поразило многое, но особенно пожилые люди. В них была неведомая мне петербургская культура. Я говорю не об интеллигенции — из этого слоя я никого не знал. Но пожилые дворники, домохозяйки, продавщицы в то время несли в себе черты этой дореволюционной культуры. Прежде всего, она проявлялась в говоре — особые, протяжные, беззлобные интонации ласкали мой слух. Я прислушивался и к речи детей во дворах, студентов, чьи родители выросли в Ленинграде, но унаследовали говор своих родителей — петербуржцев.
Время шло, старики уходили, волна нищего деревенского населения наводняла город, и петербургскую речь я стал слышать всё реже и реже. Я сам был приезжим, и говорить по-питерски не умел. А когда неместных стало большинство, и у молодых петербуржцев исчезли «дворянские» интонации. Театр, носитель старой культуры, тоже преобразился. Пришли другие люди, наступили другие времена.
Теперь, когда мне семьдесят, я остро ощущаю волну чужих мне людей, воспитанных телевизором, а кто помоложе и пообразованнее — компьютером.
Эти люди — существа почти мёртвые. Их эмоции погашены, они с младенчества насмотрелись таких страстей, что душа уже не реагирует на экранную смерть. Может быть, только эротические сцены ещё будят их воображение, но и это не те романтические эмоции, которые заставляли их бабушек и дедушек волноваться, читая книги, доставать стихи запрещённых поэтов, рваться не к денькам, а к знаниям.
Сижу в парикмахерской. Молодая девица с мёртвым лицом щёлкает ножницами. Я ей враг потому, что серое утро, клиент седой, что она ещё не проснулась и потому, что ненавидит свою работу. Я её понимаю, и мне её жаль.
— Девушка, — говорю я, — цирюльник по определению должен быть весёлым. Улыбка и добрые шутки помогают ему привлекать клиентов, а, значит, больше зарабатывать. Кроме того, он обязан выполнять не только требования, но и капризы клиента — в этом специфика его работы.