Путь Святозара

— Скажи, Святозар, ведь ты и сам мог бы довести Эриха до стана, но не делаешь этого, почему, я не пойму? — спросил Стоян, когда други развернувшись, пошли обратно к стану.

— Я боюсь не успеть, и если поднимится солнце, а Эрих будет еще в пути, нагаки могут его вернуть. Да, и наши люди, не зная его, могут подумать, что это лазутчик и убъют его. Тебя же Стоян они знают потому, как ты старший дружины наследника, и когда мой брат будет под твоей защитой его не тронут наши ратники, а под защитой Искрена и Звенислава я верю, ему удастся дойти до нашего стана. А там, друг мой, — Святозар остановился на самом краю стана, обернулся и посмотрел на далекие мерцающие огоньки костров нагаков, — Там я окружу его такой защитой, ни один Нук сквозь нее не пробъется. Ну, пойдем, как начнет темнеть, я вас провожу и осмотрюсь в темноте, чтобы я смог запомнить расположение звезд и движение месяца.

Ночью Святозар проводив другов, наконец-то вернулся в шатер, где его ждал отец, сидя на ложе.

— Ты, где был, Святозар? — спросил он сына, лишь только тот зашел в шатер.

— Давай отец, ложится…, я был у другов, — ответил наследник и принялся раздеваться.

— Вся моя душа изболелась за тебя, что ты там придумал опять, сынок? — вновь спросил правитель.

Святозар на миг прекратил раздеваться, затих на месте со снятым в руках кафтаном, потом тяже-ло вздохнул и ничего не ответив, положил кафтан на табурет и сел на ложе.

— Ну, чего ты молчишь? Ты же сказал, что расскажешь, может моя помощь понадобится…,- угова-ривал правитель наследника, — Почему же ты так упрям, в кого?

— Что ж, отец, упрям то я знаю в кого, — Святозар снял сапоги, поднял голову и посмотрел прямо в отцовские, зеленые глаза, — Спи, отец, даю слово, завтра тебе все расскажу. Доброй ночи, тебе, — и лег на ложе, укрывшись укрывалом.

— Точно расскажешь? — недоверчиво спросил отец.

— Точно, отец, обещаю, — сказал Святозар.

Правитель встал, затушил свечи, а когда лег на ложе тихо поинтересовался:

— Это насчет упрямства… я не понял на кого ты показал, на меня, что ли.

— Ага, отец, на тебя, — улыбаясь, добавил Святозар.

Правитель удовлетворенно хмыкнул, повернулся на бок, а через некоторое время Святозар ус-лышал его мерное, спокойное дыхание. Наследник полежал еще какое-то время, вглядываясь в темноту, а потом свернул, аккуратно, укрывало, и положил на край ложа, чтобы оно не мешало, лег на спину, вздохнул, закрыл глаза, успокоил дыхание и тихо зашептал: " На высокой Рипейской горе Березань, стоит и растет береза Солнечный свет. Та береза коренья тянет вверх, а ветвями за землю держится. О, великий ДажьБог, внук Бога Сварога, сын Бога Перуна, отец мой и отец моего народа. Из тебя я вышел, в тебя войду. Вынь душу мою из моего тела и по стволу березы направь душу мою на поиски и изволенье из полона брата Эриха, который есть единокровный мой брат, который есть мои ветви, который есть моя крона. Да, найду его в нагакском стане, да выведу его из полона, да вернусь обратно в тело свое. И слово мое крепко, крепче силы и сна богатырского". Святозар дошептал последнее слово и почувствовал, как душа его вышла из тела, и теперь едва-едва покачивалась над ложем, еле видимые, прозрачно- лазурные очертания рук и ног. Душа опустила голову и осмотрела свое тело, лежащее на ложе, губы тихо все еще продолжали шептать, тонкая лазурная нить, вроде паутины связывала их вместе, нерушимой силой. Святозар поднялся ввысь прямо сквозь шатер и полетел очень быстро к краю стана. Долетев до того места, где недавно он расстался с другами наследник еще раз огляделся и лишь потом полетел в степь.

Святозар летел очень быстро, однако успел приметить, тихо бегущих в ночи другов, а после и овражек, в котором они будут ждать Эриха. Немного погодя душа наследника увидела яркие огни костров и стан нагаков. Он подлетел к стану, и, поднявшись немного выше осмотрел его, было очень плохо видно, потому как серпивидный месяц не ярко освещал темный нагакский стан, но все же Святозар увидел, а скорее всего, почувствовал шатер в котором был брат, и тогда опустившись, он подлетел ближе к нему и даже задел плотную ткань его крыши. Прямо перед входом в шатер горел костер, и сидели четыре нагака, да что-то ели руками из громадного котла, и разговаривали:

— Зачем, Жархат, ты берешь куски побольше, ешь как все… — говорил один нагак и бил другого по руке.

— Э…,э…, Аскан, ты чего по руке бьешь, сам куски побольше выбираешь, да пожирнее… — возмущался другой.

Святозар не стал слушать дальнейшего разговора голодных нагаков, а облетев шатер со всех сто-рон, проник сквозь него вовнутрь. Горазд оказался прав шатер был не просто небольшим, он был маленьким, внутри был устлан одним цветастым ковром, а поверхность ковра усыпана подушками, и прямо на одной из этих подушек сидел Эрих, и низко наклонив голову, плакал. В шатре было темно, и разглядеть брата Святозар смог лишь приблизившись к нему вплотную, но так как Эрих головы не поднимал наследник, тихо окликнул брата: " Эрих!". Брат поднял голову, посмотрел на Святозара, и видно не поверив своим глазам, вдруг закрыл их, стал тереть их пальцами и мотать головой.

— Брат, брат, тебе это не кажется! Я здесь слышишь, я пришел за тобой! Пришел, чтобы увести тебя отсюда, — шептал Святозар.

Эрих оторвал руки от глаз, открыл их и дрожащим голосом спросил:

— Ты, ты, дух…, ты, брат, пришел за мной?

— Да, да, Эрих, поднимайся…, бери меч и разрежь шатер позади себя. Пойдем, я выведу тебя из нагакского стана, там в степи тебя ждут мои други. Они помогут дойти тебе до отца, — уговаривал брата наследник.

— Брат, брат, но я боюсь…, боюсь Нука, — сказал Эрих, и вдруг затих, тяжело задышал, округлил гла-за, а затем добавил, — Но он сейчас спит, спит… Ты, думаешь, я могу идти, думаешь, отец меня примет, простит..?

— Не трать время, брат, идти далеко. Давай поторопимся, пока все спят, — шепнул Святозар.

— Я боюсь, боюсь Нука, если он проснется, я не смогу с собой справиться, — испуганно сказал Эрих поднимаясь.

— Эрих, я буду рядом, не покину тебя. Идем, — громко, словно приказывая, сказал Святозар.

Эрих вытащил меч из ножен, что лежали рядом с подушкой, и подойдя к стене шатра, воткнул его и тихо стал разрезать.

— Я огляжусь вокруг, а ты разрежь шатер и выходи, — добавил Святозар.

— Не покидай меня, брат, — вздрогнув всем телом и прекращая распарывать шатер, сказал Эрих.

— Не бойся, я буду ждать тебя снаружи, — ответил Святозар, а когда Эрих кивнул в ответ, развернулся и подлетел к выходу, да вновь словно просочился сквозь толстые ткани шатра.

Нагаки сидевшие у костра продолжали есть, и ругаться:

— Э…, э…, опять ты Жархат куски пожирней берешь… — возмущался один.

— Да, что ты, видит Господин и Бог мой Васаоф, я самые маленькие куски беру, ты зря меня обижаешь Аскан.

Святозар усмехнулся жадности этого Аскана, который все время следил за рукой несчастного Жархата, и, облетев шатер по кругу, приблизился к дыре, через которую уже вылезал Эрих.

— Брат, — сказал Святозар и подлетел к нему, — Бери мою руку, и пойдем.

— Нет, — прошептал Эрих и тревожно обернулся, — Я пойду сам, так будет легче, а ты гляди кругом, чтобы нас не увидели. Брат, ты, так ярко горишь, я боюсь, не заметят ли тебя, — вздрогнув всем телом, спросил Эрих и опять оглянулся.

— Не беспокойся, брат, кроме тебя меня никто не видит. Пошли, — успокоил Эриха Святозар.

Наследник взялся рукой, за тонкую лазурную нить идущую из груди, и братья пошли из нагакского стана. Эрих прижимался к самой земле, тихо перебегая от одного шатра к другому, а Святозар осматривал путь, но нагаки уже спали, а те которые не спали, ели также как и Жархат с Асканом из котла и ругались. Наконец-то они обогнули, последний шатер и вышли в степь, Эрих все еще прижимался к земле, боясь, что его могут увидеть, Святозар же летел впереди, указывая брату дорогу. Эрих еще какое-то время таился и шел, но отойдя подальше от стана нагаков, выпрямился и побежал. Говорить было некогда, так как Эрих подгоняемый страхом бежал очень быстро, а когда он изредка останавливался, чтобы отдышаться, Святозар оборачивался и шептал брату: