Кедря и Карась

В пьяном сердце Валерия, событие это какой-либо зависти не вызвало - бабы были старые и некрасивые, однако с уходом ребят в душе ощутился грустный спазм.

Допив остатки водки и расчитавшись, уже слабо вообще что-либо соображая, Валерий вдруг встал и движимый какой-то внутренней силой, лежавшей вне его воли и рассудка, нетвердой походкой поковылял к столику метродотеля.

Женщина на вид тридцати лет, в форменной синей юбке и белой блузке с синим галстуком весь вечер играла роль хозяйки бала-гоняя официантов, встречая и рассаживая гостей, а также принимая претензии и улаживая разного рода инциденты. Она была неприступна, холодна и аристократически нервозна, как породистая собака на прогулке.

Если б Валерий был способен задуматься в этот момент, он мог бы дать себе отчет, что его влечет в этой женщине целый комплекс добродетелей, главными из которых были ее выдающийся бюст и круглая задница, которой она то и дело самозабвенно вихляла.

Валерий встал наконец напротив администраторского стола и вперившись плотоядным взглядом, стал рассматривать под прозрачным нейлоном блузки бретельки лифчика и соблазнительную канавку смыкавшейся в молочном тумане тугой и сладкой плоти.

Оторвавшись от лежавших перед ней счетов, женщина подняла лицо и посмотрела на Валерия. Андрейчик встретил взгляд ее трезвых серо-голубых глаз и слегка вздрогнул от холодного электричества, которым его обдало. Глаза женщины смотрели выжидательно-враждебно.

Что вы хотите? - спросила он неожиданно низким голосом.

Валерий судорожно сглотнул воздух и промямлил,

-Скажите, во сколько вы заканчиваете работу?

А в чем дело?- спросила она, сощурив глаза и наклонив к плечу свою завитую головку.

Отступать уже было некуда.

Хочу вас проводить домой.

Женщина вдруг неожиданно расслабилась и с улыбкой откинувшись на спинку кресла достала сигарету.

А что меня провожать, меня провожать не надо, я рядом живу, она потянулась к немедленно сверкнувшей Валериной зажигалке.

На Андрейчика вдруг сошло пьяное вдохновение.

Вы такая красивая, вдруг, думаю к вам хулиганы пристанут, поздно ведь уже, надо проводить, кодекс офицерской чести, onmhl`ere ли.

Глубоко с чувством затянувшись, женщина еще больше смягчилась и продолжала

А я тут всех хулиганов знаю, мне бояться нечего. Это скорее тому, кто меня провожать пойдет бояться надо. Ты не боишься, лейтенант?

Трус шампанского не пьет, - сам поразившись своему остроумию ввернул Валерий.

Ну что ж, тогда, коли не трус, давай попьем. У меня дома еще с Нового Года бутылка стоит- уже с большим интересом посмотрев на Валерия сказала женщина,

Я выйду через час, доделаю тут дела, постарайся поймать машину и подожди меня внизу.

Сердце в груди заколотилось бешено.

Такси Валерий поймал без особых затруднений. Пообещав пять рублей сверх счетчика, он уговорил шофера полчаса постоять. В машине было тепло, и под тихое пиликанье Аллы Пугачевой на ночной волне "Маяка" Андрейчик почти задремал, вполглаза наблюдая за выходящей из ресторана публикой.

От работающего мотора в ноги шло приятно расслабляющее тепло и тревожное ожидание, вызывавшее сначала в груди усиленное биение сердца под убаюкивающий рокот, сменилось дремой и безразличием к происходящему. На тускло мерцавших автомобильных часах было уже без четверти двенадцать, когда в дверях ресторана наконец появилась она. На ней была шикарнейшая дубленка в талию. Поверх белого пухового платка кудрявую головку украшала ондатровая шапка, замшевые сапоги на каблучке, хорошо подчеркивали стройность и длину ног. У Валерия вновь сперло дыхание. Но в тот же миг, он заметил, что женщина не одна. Рядом, уверенно держа ее за локоть, вышагивал прямо к Валериному такси высокий широкоплечий мужчина с суровым лицом профессионального боксера.

В груди у Андрейчика мгновенно появилось ощущение чего-то нехорошего.

Мужчина, решительным движением распахнул заднюю дверцу и както по хозяйски заботливо, с показным респектом, помог женщине устроиться на сидении, потом, прихлопнув дверь, уверенно распахнул переднюю и жестом пригласил Валерия выйти из машины. Совершенно отупев от неожиданности происходящего, Валерий оглянулся на сидевшую сзади женщину.

Она смотрела на него лукавым прищуром своих серых электрических глаз и улыбалась.

Извини, лейтенант, так уж получилось. Спасибо тебе за такси и не сердись.

Валерию вдруг стало страшно стыдно перед шофером такси, который наверняка в глубине своей души смеется сейчас над ним, радуясь комизму ситуации и ожидая, наверное еще более смешного исхода. Снизу вверх Валерий посмотрел на терпеливо стоящего возле дверцы боксера и увидел ломанный-переломанный нос, шрам под левым глазом, брови в следах от многочисленно накладываемых скобок и глаза глядевшие злобой и неприязнью. Валерий вздохнул и буркнув что-то вроде "Доброй ночи" вышел из машины.

До родного офицерского общежития Андрейчик добрался около двух часов ночи. Неспавшие еще Костя и Вовчик понимающе усмехаясь в один голос встретили его вопросом,

Ну как?

Я трахнул ее четыре раза, она рыдала как сумасшедшая. ответил Валерий и едва раздевшись, мгновенно отключился. 6.

То, что сегодня за пятнадцать минут до подъема будет объявлена тревога с выездом в район развертывания, еще неделю назад в батальоне знали все, включая даже батальонную собаку Шлюху и ее жениха кобеля Сундука. Однако никакими позитивными сдвигами в жизни части это знание не отозвалось, и когда грянул гром, вышеупомянутые животные оказались наиболее подготовленными к войне существами.

Явившись в штаб по команде "сбор", получив у дежурного пистолет и личный дозиметр, Валерий не снимая шапки и лишь расстегнув верхнюю пуговицу шинели закурил, и став возле двери техчасти в тревожном ожидании неизвестности принялся наблюдать суету всеобщего хаоса. По коридору мимо него то и дело сновали туда-сюда прапорщики с грустными глазами, быстрым шагом проходили майоры и капитаны, зло покрикивая на лейтенантов и прапоров. На лицах у всех была печать безысходной неотвратимости краха и последующего за ним наказания.

Радкевич, сука, почему не свою машину взяли?

Так нашей нема! Она из парка не выходит, поломатая!

Где этот козел Мищенко, пусть бежит на КТП, наша машина не 3907, а 39-44.

Поляшов -мудак роту без противогазов вывел...

Валерий поймал за локоть пробегавшего куда-то Кедрю и не желая более пребывать в неизвестности спросил:

Виктор Петрович, а нам чего делать?

Кедря остановился, потер рукавом пряжку на портупее и сказал добродушно:

Кури, пока. Когда Черняев нашу машину к штабу подгонит, будем загружать туда тревожный сундук с документацией и приборами.

А где этот сундук, - простодушно поинтересовался Валерий.

У нас в техчасти один сундук, карась - сердито ответил Кедря.

Так там же никаких документов и приборов, Виктор Петрович, мы же там кеды и треники для волейбола держим, - продолжал недоумевать Валера.

Молчи, дубина, и делай, что тебе говорят, - обрезал Кедря и резко вдруг слинял.

Причина исчезновения Кедри сию минуту дошла и до Валерия - в конце коридора замаячили фигуры Чернова и Буксмана. Андрейчик спрятал недокуренную папиросу в рукав и вытянувшись по стойке "смирно" с тупым выражением покорности судьбе стал ждать, что начальство пройдет и не заметит.

Ваш мудак Исаков какую академию кончал? -гремел на весь коридор полковник Буксман.

Построил, видишь ли колонну за сорок минут и докладывает! Колону пустых машин строит подлец!

Буксман вдруг остановился напротив Валерия и ткнув в него пальцем продолжал ругаться глядя при этом на Чернова.

Вот даже лейтенант Андрейчик и тот знает, хоть и академии не jnmw`k, что колонна формируется из машин загруженных, имуществом и снаряжением, так ведь?

Так точно! - гаркнул Валерий, делая страшные глаза. Буксман, потеряв вдруг к нему интерес, отвернулся и потащил Чернова дальше по коридору.