Страница 57 из 65
В июне 1920 г. из Крыма вырвались вновь организованные белогвардейские войска — Русская армия генерала П. Врангеля. Генерал Врангель повел тотальное наступление на Херсон, Екатеринослав и Мариуполь, угрожая захватить весь Юг Украины. В конце апреля 1920 г., после двух с половиной месячной «мирной передышки», в Украине снова начались широкомасштабные военные действия.
Уже в июне 1920 г. по всей Одесской губернии местные Советы стали заменяться Ревкомами. В августе 1920 г. большевистское руководство распускает старые и образовывались новые Ревкомы в губернии.
Большевики стремились, путем угроз, провокаций и посулов, утвердить свое влияние в одесских профсоюзах, где в феврале — апреле 20-го еще верховодили меньшевики. Меньшевики Одессы были голословно объявлены «пособниками и прислужниками белогвардейцев». Травля большевиков привела к аресту и высалки из Одессы многих политических лидеров местных меньшевиков.
В Одессе была развернута всеохватывающая коммунистическая агитационная работа: проходили бесконечные митинги, собрания, создавались агит — спектакли, работал ЮГРОСТ, издавались официальные газеты: «Коммунист», «Більшовик», «Известия», множество листовк. Но одесская «красная» пресса занималась тем, что пела «ассанну» большевистской власти, пресса была серой и малоинформативной. Информационный голод приводил к возникновению в Одессе всеврзможных слухов. «Да ведь как верить этим слухам. Разве давно вся Одесса поверила тому, что украинцы где-то совсем близко? Потом их заменили румыны. Затем румын сменили какие-то союзники. После союзников была очередь сербов. Затем исправили: не сербы, а болгары. После болгар была очередь поляков. Наконец, самое последнее изобретение столько-то полков немцев перешло румынскую границу и находится уже в немецких колониях. Все это вздор, все эти слухи плодит страстная жажда освободиться от большевиков какою угодно ценой» (В. Шульгин).
Если в начале февраля 1920 г. в одесском подполье действовало всего 150 коммунистов и комсомольцев, то через несколько месяцев, после того как Одесса стала советской, в городе объявилось до 3 тысяч местных (проживавших в Одессе при деникинском режиме) членов КП(б)У и 500 комсомольцев. Одесский губком принял постановление о боевой подготовки города, 10 % мобилизации местных коммунистов «на польский фронт», и о переходе местной организации КП(б) У на «казарменное положение». Вскоре на «польский» и «врангелевский» фронты из Одессы было отрправлено 772 мобилизованных коммуниста, а на продработу в села Украины, что тогда была опаснее любого фронта — 230 коммунистов. В Одессе проходил сбор вещей для фронта и транспорта.
В октябре 1920 г. состаялся Одесский губернский съезд КНС, что подвел итоги первого этапа становления Комитета незаможних селян. Съезд решил усилить борьбу с «кулачеством» и «политическим бандитизмом» (как большевики называли повстанческое крестьянское движение), ограничить политические права «кулаков». КНС стала брать активное участие в «выкачивании» продразверстки, в продовольственных отрядах.
Промышленность Одессы снова перешла на обслуживание нужд фронта, в городе был возрожден выпуск самолетов на авиазаводе «Анатра».
Советская власть не смогла обуздать спекуляцию, коррупцию, кознокрадства, теневой валютный бизнес, что процветали еще в Одессе с лета 17 — го. Так деникинские тысячерублевки — что звались в народе «колокольчики» «…несмотря на официальное запрещение под страхом расстрела, котировались на подпольной бирже Одессы. Стоимость их, кажется, не падала ниже трехсот советских рублей, но порою подымалась до «al pari». Огромное количество людей в Одессе занималось спекуляцией на деньгах. Куда же могли деваться эти «кошмарические» стада всевозможных биржевиков, которые наполняли Фанкони и Робина и густой толпой стояли на углу Дерибасовской и Екатерининской, торгуя кокаином, сахаром и валютой? Одесская чрезвычайка вела с ними борьбу, многих расстреляла, но остальные продолжали работать. «Царские» стоили во много раз дороже, чем «советские». На этом обмене он (одесский валютчик — авт.) зарабатывал порядочную сумму…» (писал В. Шульгин).
Только в июле 1920 г., во время «зачистки» Одессы от спекулянтов, чекисты задержали 1747 человек, из них 403 осуждены за спекуляцию, разгромлено с десяток фабрик фальшивомонетчиков. Во время этой операции чекисты сдали в Народный банк Одессы золотых и серебряных монет на сумму 1 тыс. рублей номиналом, 15 фунтов золота в изделиях, 12 пудов серебра в изделиях, бриллиантов на 130 карат.
Рабочие Одессы пытались с помощью забостовок исправить свое бедственное положение. Но любое проявление оппозиции режиму стало беспощадно караться властью, что продолжила политику устрошающего «красного террора». Жестокими методами было разгромлено рабочее забостовочное движение на заводе «РОПИТ». Вчерашние союзники по революционной борьбе против «белых» — эсеры, меньшевики, анархисты стали преследоваться местным ЧК.
Была закрыта газета «Левый эсер», а партия левых эсеров (интернационалистов) была обявлена (Одесским губкомом) «контрреволюционной». С июня 1920 г. меньшевики Одессы были приравнены к «врагам народа», а их организация, что пользовалась поддержкой рабочих, и влиянием в профсоюзах, подверглась разгрому. Стремясь выстоять и сохранить свое влияние на жителей города, меньшивики и эсеры Одессы переходят к совместным акциям.
Константин Паустовский в книге «Время больших ожиданий» так описывает Одессу лета 1920 г.: «Флот был уведен в разные порты Средеземного моря… Порт был недвижим, как лагуна. Он потерял прямое назначение и превратился в садок для скумбрии и бычков, в излюбленное место престарелых рыбаков…Только изредка в море, всегда в стороне Очакова и Кинбурнской косы, возникали орудийные громы. Это врангелевский крейсер «Кагул»» проходил из Крыма и бессмысленно обстреливал берег… Были и другие блокадные приметы. Маленький кусочек черствого кукурузного хлеба и десяток абрикос считалось вполне достойной пищей».
В 1920 г. от торгового флота на Черном море, в украинских советских портах осталось только 5 % судов.
Корабли белогвардейцев и стран Антанты проводили морскую блокаду Северо-западного побережья Черного моря. Суда «союзников» проводили обстрел побережья, высаживали диверсионные группы, вели разведку «красных» тылов, захватывали мелкие советские суда. В мае — сентябре 1920 г. белогвардейцы планировали морской высадить крупный военный дисанта в Одесско-Очаковском районе. Понимая уязвимость Одессы, командование Красной Армии, удерживала в районе Одессы, не считая частей гарнизона еще и стрелковую дивизию. Для противодесантной обороны было привлечено 10 армейских батарей, до шестидюймового калибра включительно. В июле 20-го тральщики «красных» поставили новые минные заграждения (192 мины) у берегов Большого Фонтана.
Через Одесский порт в 1920 г. в пределы советских республик доставлялись из Италии и Франции бывшие военнопленные периода первой мировой войны, в Одессу приходили итальянские и немецкие пароходы за хлебом. Был установлен целый ряд строгих правил, каким способом иностранные суда (пароходы обыкновенно сопровождались и военными судами) могли заходить в советские порты.
20 июля 1920 г. итальянский эскадренный миноносец «Карло Альберто Раккиа», конвоировавший три транспорта с русскими военнопленными, решился самостоятельно подойти к Одесской бухте и наскочил на поставленные минные заграждения. Эсминец погиб, а транспорта с большим трудом удалось вывести из минных полей. Константин Паустовский вспоминал, что «… по приказу Одесского губкома рыбани с Золотого берега, немедленно вышли на своих шаландах к месту взрыва и подобрали уцелевших раньше, чем успели подойти на помощь корабли эскадры».
Тела погибших итальянцев привезли в Одессу и власти организовали итальянским морякам торжественные и «пышные» похороны. Гробы несли на руках портовые рабочие. На всех домах, в центральной части Одессы, висели траурные флаги.
Играли оркестры с иностранных судов и сборный оркестр Одессы, а все церквовные колокола похоронно звонили в честь погибших. К. Паустовский уверял, что: «сто тысяч одесситов присутствовало на этих похоронах». Одесский губернский комитет КП(б)У пошел на огромный риск, допустив в город вооруженный отряд итальянских военных моряков для торжественного караула.