Выбери меня

— И с кем же она дело имеет? — недоверчиво спросил второй. — С вампиром? Или с расчленителем младенцев?

— Расчленитель — не расчленитель, а убийца он — точно… — Северина совсем перестала дышать, ошеломленно вслушиваясь в каждое слово. — Один чувак из зоны недавно откинулся, — продолжал первый. — Как я на него вышел, не спрашивай, но вышел. Так вот сидел он там с одним блатным старожилом. И тот ему однажды баечку рассказал. Про Чуткого. Как тот собственных тестя и тещу замочил.

— Своими руками? Ну ты даешь! — Его собеседник рассмеялся.

— Не своими, конечно. — Обладатель мальчишеского голоса нисколько не обиделся. — Да ты слушай! Его тесть и теща в дыре какой-то жили, но были серьезными людьми, деловыми. Официальные органы смерть зафиксировали естественную. А деловые свое следствие провели, разобрались, что к чему. Выяснилось, что он их из-за бабок завалил, а бабок у них было — до хренища! Ну, вынесли ему приговор. Да только те, кто его должен был привести в исполнение, сели. А у них там знаешь все строго — кому поручили, тот и должен выполнить.

— Ну раз сидят, значит, пока Чуткому ничего не грозит, — протянул «солидный».

— Да в том-то и дело, что у них буквально на днях сроки кончаются!

— Ну ты даешь, Мишка… — удивленно проговорил его собеседник. — И ты хочешь эту информацию продавать? Смотри — с огнем играешь. Сгоришь!

— Ерунда, — сказал тот, кого звали Мишкой. — Я же не сейчас ее буду продавать, а когда приговор приведут в исполнение. И тогда деловые мне только спасибо скажут. Они же любят, когда молва об их справедливости по свету гуляет. А имен исполнителей я все равно не знаю, так что бояться мне нечего. Я тебя об одном, Димыч, прошу. Ты сделай сегодня фотки качественные, не пей больше этой гадости. Может, в последний раз Чуткого снимаешь…

— Ремесла не пропьешь, — хмыкнул Димыч. — Ладно, пошли…

Послышались удаляющиеся шаги, потом в фойе установилась тишина. Где-то вдалеке, видимо в зале, зазвучала бодрая музыка.

Мысли Северины Бурковской лихорадочно метались во всех направлениях.

«Господи… Господи… Что же это?.. Мишка и Димыч, Димыч — фотограф… Журналисты… Откуда они, нетрудно будет выяснить по аккредитации. Они говорили о какой-то своей газете, сравнивали… Их читают… Вася — убийца? Что за бред?.. Происки соперников, провокация! А если это правда? Он в опасности. Васенька мой в опасности!»

Она не помнила, как досидела до конца невыносимо долгого мероприятия — разбавлять партийные речи концертными номерами тоже было ее идеей. Люди не любят сплошных разговоров. Люди хотят развлечений. Но сегодня Северина не видела ярких костюмов, не слышала громкой музыки. В ее голове стучала одна только мысль: «Вася в опасности!»

В конце представления она отправила ему сообщение на мобильный телефон и поехала домой.

«Только бы он приехал! — вслух шептала она по дороге. — Только бы он приехал! Только бы не подумал, что я зову его лишь потому, что соскучилась. Да, я соскучилась. Но сейчас это неважно. Сейчас главное, чтобы нас не опередили Васенькины враги!»

27. Нет, я не тот, кого вы так хотели…

Владимир Томашевич к приезду в «элитное общежитие» имени Коллонтай подготовился. Во-первых, тщательно побрился и причесался, лучший костюм надел, ботинки почистил и одеколоном побрызгался. Во-вторых, поменял свою «шестерку» на пироговскую БМВ. Оставалось придать физиономии соответствующее выражение, но Володя решил потренироваться по дороге.

В «элитную богадельню» он приехал в середине дня, полагая это самым удобным временем для задуманного — можно было и персонал еще застать, и обитатели сего места должны были находиться в бодром расположении духа после тихого часа, если он им здесь полагался. На пороге его встретил молодой человек в сером строгом костюме, и Томашевич слегка расстроился, что не попал в смену словоохотливой старушки, которая так мило приветила когда-то Мелешко и Сашу Барсукову. Впрочем, в том, что сегодня привратником оказался парень, были свои плюсы.

Быстро продумав «легенду», Володя расслабленной походкой подошел к охраннику, лениво мазнул по нему взглядом с ног до головы, так же лениво повертел головой и, слегка растягивая слоги, проговорил:

— Слышь, братан, мне бы тут с руководством побазарить надо… Это реально?

Парень заметно напрягся, а в округлившихся глазах стала заметна судорожная работа мысли.

— Так это… — наконец вымолвил он. — Нету руководства, не назначили еще директора…

— Не понял, — хмыкнул Томашевич. — А как вы тут выруливаете без рулевого? Вы че, тут все сознательные, что без присмотра пашете?

— Есть заместитель… — совсем стушевался парень. — Вы же спросили насчет руководства. Заместитель пока исполняет обязанности директора. Но ничего не решает… к сожалению… Вряд ли он… она может быть вам полезной…

— Слушай, брат, — с весомостью в голосе произнес сыщик. — Давай так договоримся: кто может быть мне полезным, я сам решу, да? У меня вопрос мелкий, но важный. Я это… матушку хочу сюда определить. Не насовсем, не думай! Я не сука какая-нибудь! Да вот только уезжаю я, прикинь, на пару месяцев. А старушка моя общение любит, и уход ей нужен нормальный, человеческий. Ну, врубился?

— Ага… — кивнул привратник, сглотнув слюну. — Только ведь у нас… не так делается…

— Не понял… — от возмущенного удивления Томашевич даже отпрянул немного. — А как у вас, в натуре, делается?

— У нас здесь на постоянное жительство селят, — ответил страж. — А чтобы на два месяца… такого не было…

— Насчет этого я сам заморочусь, ладно? — ухмыльнулся сыщик. — Ты мне подскажи, как этого заместителя найти и как его зовут, ага?

— Зовут Людой… Людмилой Дмитриевной… — пробормотал парень. — Но она жильцов только по направлениям мэрии принимает. Вам туда сначала надо…

— Ну мэрия — не проблема, — махнул рукой Володя. — А только я хочу сначала условия выяснить, может, не подойдут они моей матушке. Она у меня, знаешь, привередливая. Если тут спальни общие и джакузи на всех одно, это ее не устроит.

— Обижаете, — усмехнулся привратник. — У каждого отдельная комната и удобства отдельные.

— Ну и то… — кивнул Томашевич и достал из нагрудного кармана купюру. — Так я пройду?

— Второй этаж, потом по коридору налево, — вытянулся парень, совершенно забыв, что недавно приезжавшая комиссия строго-настрого запретила пропускать в заведение кого бы то ни было. И еще у него вылетело из головы, что он обещал своему приятелю Пашке сообщать обо всех посетителях, которые будут здесь появляться.

Исполняющая обязанности директора Людмила Дмитриевна оказалась совсем молодой девушкой, лет двадцати трех, не больше. В шикарном евроинтерьере директорского кабинета она выглядела в лучшем случае секретаршей.

Когда Владимир вошел, она испуганно подняла голову, оторвавшись от каких-то бумаг, и застыла в недоумении.

— Добрый день, Людмила Дмитриевна! — радостно воскликнул он и широко улыбнулся. — А меня вот к вам направили, сказали, что можете помочь. Друг у меня в мэрии посоветовал к вам обратиться, — на всякий случай уточнил он.

— Я вас слушаю, — робко отозвалась девушка.

— Сейчас, — кивнул Володя и сделал вид, что не может оторваться от красавицы с миндалевидными глазами, чувственным ротиком и роскошными рыжими волосами. Ног, к сожалению, Томашевич пока не увидел, но был уверен, что и с ними все в порядке. — Сейчас, — повторил он. — Я сяду, да?.. Такая юная дама и уже директор? Поразительно!

— Я не… — Людмила Дмитриевна запнулась. — Я не совсем директор. Просто исполняю некоторые обязанности, пока не назначат нового. Прежнего-то нашего директора убили, вы слышали?

— Конечно, слышал, — мягко проговорил Томашевич. — До сих пор теряюсь в догадках, кому Юрий Николаевич мог помешать.

— Вы были знакомы? — оживилась девушка.

— Да не так, чтобы близко… — Володя пожал плечами. — Ну, встречались пару раз на каких-то вечеринках. Знаете, бывают такие мероприятия, на которые деловому человеку вроде как бы нельзя не ходить. Там и познакомились. А потом мне мой друг из мэрии сказал, что его убили. Странно, он не был похож на человека, у которого много врагов. Или я ошибаюсь?