Пылающий рассвет (ЛП)

По ощущениям, каждый нерв в ее теле внезапно обнажился, стал незащищенным.

- Ну, - начала она, рассматривая Бьорна и Ксерксеса. Они тоже не выдавали своих чувств. - Что думаете?

Молчание.

Даже сверчки не смели стрекотать.

Элин уставилась на принесенную Аньей картину, пытаясь посмотреть на произведение искусства глазами воинов. Она была почти в натуральную величину. Тейн стоял посередине, а Бьорн и Ксерксес по бокам. Это же положение она видела воочию.

Крылья Тейна простирались поверх других, и трудно сказать, где заканчивались его и начинались их, потому что у Бьорна и Ксерксеса крылья были также расправлены. Трое мужчин не имели оружия, но не потому что им оно не нужно. Они сами были оружием.

Посланники были без рубашек, демонстрируя свои накаченные мускулы, а их кожу покрывали темно-красные пятна. К сожалению, на них оставались штаны. Материал был белым и свободным, словно нижняя часть робы.

Они оставили за собой полное разрушение. Повсюду капала кровь. Лежали части тел демонов.

- Если тебе не нравится... - начала она.

- Не нравится, - прервал ее Тейн.

Ох. Ее плечи опустились. Элин была уверена, что он сойдет с ума, также, как и она. Но едва заметила проявление сильных чувств.

- Я полюбил это, - добавил Тейн.

Ох! Какое облегчение.

- У меня есть несколько других, и...

- Где? - отрезал он. - Я хочу увидеть.

- В ваших комнатах.

Тейн бросился вперед и ввалился внутрь. Затем разинул рот. В этот раз, изменения были повсюду. От массивной кровати, по форме напоминающую сани, до инкрустированного золотом комода и тумбочки полностью сделанной из нефрита. Стены были увешаны ее фотографиями.

От смущения она покраснела, когда Бьорн и Ксерксес пошли за ней, решив увидеть ее работу.

Анья только раз на нее посмотрела и щелкнула пальцами.

- Я знаю, что нужно сделать, - сказала она и попросила Беллори принести ее фотоаппарат. Затем стала давать указания Элин: "займись любовью с камерой"... "возненавидь камеру"... "сделай тысячу детей с камерой". Да. Самые странные двадцать минут.

Но Элин усмехалась и позировала, хмурилась и позировала, смеялась и позировала. И теперь многочисленные фотографии с разнообразными эмоциями на ее лице висели в комнате повсюду.

- Это... - сказал Тейн с хрипотцой в голосе... от чего?

- Я могу убрать их.

- Нет! - зарычал он. Затем добавил более мягко: - Нет. Это даже лучше, чем картина. Я никогда не выйду из этой комнаты.

- Скажи мне, что у тебя есть сестра, Элин, - сказал Бьорн. - Пусть меня выпорят. Я не мо...

Он внезапно затих.

Она повернулась к нему и увидела его побледневшее лицо.

- Что случилось?

Его взгляд встретился сначала со взглядом Тейна, затем с Ксерксеса.

- Это происходит снова. Меня вызывают, и я должен...

Он исчез. В один момент был здесь, в другой испарился, не успев даже закончить фразу.

Тейн сказал только одно слово.

- Люциен.

Несколько секунд спустя, будто ожидал вызова, устрашающий воин появился в коридоре.- Если ты думаешь, что я заплачу за разбитую Аньей барную сто...

- Бьорн. Сейчас же, - процедил Тейн, и воин угрюмо кивнул.

Люциен исчез, также, как и Посланник.

- Что происходит? - спросила Элин.

Ксерксес вернулся в гостиную, чтобы налить себе виски с содовой.

Тейн мягко подтолкнул ее ко входной двери.

- Возвращайся на вечеринку, култа.

- Нет. - Он расстроен. И нуждался в ней. - Я остаюсь с тобой.

- Элин...

- Тейн. - Она толкнула его на диван и забралась ему на колени, прижимаясь теснее, пытаясь не устроить стриптиз для Ксерксеса, потому что не надела трусики. - Расскажи мне.

Ее красивый Посланник обнял Элин и уткнулся носом в ее волосы, глубоко вдыхая.

- Теневые демоны заставляют Бьорна куда-то уходить. Мы не знаем куда, и пока не поймем, то не сможем ему помочь. Люциен идет по его следу.

- И ты хотел, чтобы я ушла, потому что...

- Потому что напряжение заставляет меня быть... резким. Я могу нагрубить тебе.

Глупый кролик.

- Ты не обязан быть милым со мной всегда. - Он следит за каждым словом, каждым действием, и это звучит как своего рода пытка. - Просто будь собой. Я справлюсь.

Он выдохнул, его дыхание защекотало ее челку.

- Кто теперь говорит романтичные вещи?

Прошел час. Затем два. А Тейн не стал ворчливым. Она отвлекала его самым лучшим способом, рассказывая истории из своего детства. Смущаясь от того, как ее мать пришла выступать на день карьеры в начальной школе... и научила детей потрошить рыбу.

Поведала о том, как осталась ночевать у лучшей подруги из средней школы, а ее родители вышли из ванной в полотенцах. Очевидно, принимали душ вместе. Отстой!

И Тейн и Ксерксес слушали ее и даже улыбались. Но напряжение так и не исчезло.

Незадолго до окончания третьего часа вернулся устрашающий Повелитель. Он был бледным, в его глазах... одном карим, другом голубом... плескался такой ужас, который ни один человеке не должен видеть.

Тейн отсадил Элин в сторону и вскочил на ноги.

- Ты нашел его? Можешь отвести нас к нему?

Не говоря ни слова, воин бросился к бару. Даже не побеспокоился о стакане, просто отхлебнул виски прямо из бутылки. Когда он осушил содержимое наполовину, то повернулся к мужчинам, вытирая губы тыльной стороной ладони.

- Расскажи нам, - потребовал Тейн.

- Ваш друг... Нет, я не могу отвести вас к нему. Я не знаю, где он. Я смог проследить за ним, но, оказавшись там, с трудом смог найти путь обратно. Я не мог пойти назад, откуда пришел, потому что след уже остыл и запутался, как и раньше. Но увидел его. Увидел, что она делает с ним.

Она?

- Ты был прав, Тейн, - сказал воин. - Королева отвечает за него. Она защищает его... потому что замужем за ним.

Глава 26

Тейн покачнулся.

После того как Люциен сбросил бомбу про брак, то поведал детали всего, что увидел.

Бьорн, привязанный к каменной стене, беспомощно наблюдал, когда темная тень приближалась. Очевидно, это королева. И когда она подошла вплотную, в центре ее тьмы открылось отверстие словно рот, обнажив черноту мрака. Тень окутала его так, что его не стало видно.

Что она делала с ним? Пытала? Насиловала?

Зная, что Бьорн скоро вернется, и он бы не хотел, чтобы Элин стала этому свидетелем, Тейн проводил ее в комнату. Где теперь стояла кровать. Большая, красивая, с четырьмя резными столбиками, с разными дизайнами.

- Спасибо за то, что сделал сегодня. За все. Но лучше, если Бьорн не увидит тебя. - Он объяснил девушке ситуацию. - Он будет не... в порядке, когда вернется.

Она вцепилась в ворот его робы.

- Чем я могу помочь?

Такая решительная. Еще одно качество, которое вызывает в ней восхищение.

- Просто оставайся здесь и отдыхай. Увидимся утром.

Элин вздохнула.

- Ладно.

Хоть Тейн и нуждался в ней, ее присутствие его успокаивало, но заставил себя поцеловать ее в лоб и закрыть дверь.

Следующие несколько часов он мерил шагами гостиную, как и Ксерксес. Наконец-то, хоть Бьорн и вернулся, но ужасно себя чувствовал, как это случалось раньше. Бледный, замкнутый. Дрожащий. Чувствующий рвотные позывы.

Выступая в роли костылей, они отвели его в ванную. После того как он опорожнил содержимое желудка, они обмыли его и разместили на постели.

Должен найтись способ, который вытащит его из этого ужасного положения.

Бьорн повернулся на бок и свернулся в клубок, его руки были плотно прижаты к животу.

- Мы знаем, куда ты уходишь, и догадываемся, через какие ужасы ты проходишь, - сказал Тейн. - Мы придумаем, как спасти тебя.

Бьорн закрыл глаза, длинные ресницы отбрасывали тени на его щеки.

- Она знает, что Люциен нашел меня, - сказал он голосом, лишенным эмоций. - И освободила от моего обета молчания, чтобы я сказал вам, что вы ничего не сможете сделать. Она никогда не разорвет связь со мной.