Квартирный вопрос

Я ждала Димку. Накрыла стол, приготовила его любимое блюдо – телятину с баклажанами, купила бутылку вина и с нетерпением ожидала вечера. А пока ожидала, напекла пирогов, стараясь тем самым унять всколыхнувшееся волнение. Из-за чего разнервничалась, не знаю. Словно, в первый раз за два года ждала его из отпуска или командировки, словно никогда раньше не скучала и не страдала в одиночестве, ожидая его звонка. Всё это было и не раз, но я всё равно волновалась. Он задерживался, заехал куда-то по делам, а мне казалось, что он никогда уже не приедет. Что не скучал, не вспоминал и вообще забыл обо мне за прошедшие две недели.

Всё-таки у меня куча комплексов, иначе, откуда все эти мысли берутся?

Дима выглядел усталым, но довольным. Посматривал на меня и улыбался, потом разлил оставшееся вино по бокалам.

- Замечательный ужин.

- Спасибо, я старалась. Я так по тебе соскучилась, Дим, - вдруг призналась я.

- Две недели – это много, - согласился он. – Зато это полезно.

- Что полезно?

- Временные расставания. Отдохнули друг от друга, зато ты рада меня видеть.

- А ты меня нет?

Дима рассмеялся.

- Очень рад. Зачем ты спрашиваешь?

Он взял бокал и вышел на крышу.

- Прекрасный вид, - сказала я, обнимая его сзади. – Правда?

- Да. Это не детский сад, который только и было видно из окон твоей бывшей квартиры. И дети больше не орут.

- Это было меньшим из зол, - рассмеялась я. Оторвалась от него и подошла к мольберту. – Посмотри.

Как всегда с беспокойством ожидала его мнения, а Димка пил вино небольшими глотками, придирчиво разглядывал картину, а потом вдруг сказал:

- Тебе не надоел этот город?

Я удивлённо посмотрела.

- Что ты говоришь?

- А что? Маленький, провинциальный городишко.

- Какой же он маленький, Дим?

- Всё равно. Я в Москву хочу.

- В Москву, - повторила я за ним с улыбкой, сняла картину с мольберта и отнесла её в комнату. Тут же вернулась и нырнула под Димкину руку. – Москва – это хорошо, Димочка. Но только кому мы там нужны? Здесь ты фигура, у тебя самая крупная картинная галерея в городе, а там ты кем будешь? Одним из многих?

Он недовольно поджал губы и на меня не посмотрел.

- Ты просто трусишь.

- Да, трушу, - не стала скрывать я. – Потому что делать мне там совершенно нечего. Меня никто там не ждёт.

Дима убрал руку и отошёл от меня. Подошёл к бортику крыши и посмотрел вниз.

- А здесь тебя кто ждёт? Дядя?

Я насторожилась.

- Дима, ты что, уже решил? Ты уезжаешь в Москву?

Он больше минуты стоял, смотрел вдаль, и мне вдруг на самом деле стало страшно. Но затем Калинин обернулся и насмешливо взглянул.

- Кто ж меня отпустит, Ева? У меня здесь семья.

Я присела на стул и вздохнула.

- У тебя что-то случилось?

Дима безразлично пожал плечами.

- Да нет. Всё как всегда.

- Какие-то странные разговоры. Ты никогда такие темы раньше не поднимал.

- Просто мне надоел этот город.

Я поднялась.

- Город или то, что тебя в нём держит?

Калинин посмотрел на меня, глаза сверкнули, а потом ещё и улыбнулся.

- Тебя бы я забрал с собой.

В свете закатного солнца, на фоне темнеющего неба, высокий, темноволосый, в белоснежной рубашке, удачно оттенявшей загорелую кожу, Димка был невероятно красив. Я невольно засмотрелась и даже пропустила соблазнительные, многообещающие нотки в его голосе. Оглядывала его, а потом вдруг задохнулась, когда заметила откровенную насмешку в его взгляде. Почему-то мелькнула мысль, что он прекрасно знает, какое впечатление производит и вовсю этим пользуется. Снова с лёгкостью увёл разговор от опасной темы, которая могла привести к очередной неприятной размолвке, и заставить меня забыть обо всех возникших вопросах.

Он подошёл, заглянул в глаза и пальцем приподнял мой подбородок.

- Ты поедешь со мной?

Я молчала, да он и не ждал от меня ответа, так мне показалось. Целовал меня, а я ощущала странную горечь, осевшую на душе. Понимала, что Дима принял какое-то решение, и мой отказ вряд ли его остановит. Никогда не останавливал.

Он оставил меня в постели, на шикарных шёлковых лиловых простынях, которые я купила специально для сегодняшнего вечера, надеясь на какое-то волшебство, и совершенно не думала о том, что останусь на них одна, в который раз наблюдая, как любимый человек не спеша одевается, собираясь уехать от меня к другой. И даже то, что она его законная жена и, по сути, жгучую обиду должна чувствовать она, не отрезвляло.

Я сидела на постели, завернувшись в одеяло, и наблюдала за Димкой. Он застегнул рубашку, потом прошёлся по спальне, оглядывая стены.

- Давай я тебя покормлю? – предложила я, не зная, чем ещё его удержать.

Он криво усмехнулся.

- Ева, ты ещё пирогов мне предложи.

- А что? – обиделась я. – У меня и пироги есть.

- Не сомневаюсь. Что у тебя за страсть всех кормить?

- Не кормить, а готовить. Ты же знаешь, меня это успокаивает.

Калинин подошёл ко мне, наклонился, даже одним коленом на постель привстал, и поцеловал меня.

- А я слежу за своим весом, ты же знаешь.

Отчего-то померещился скрытый намёк в его словах, и я незаметно подтянула на груди одеяло. Значит, заметил. Не сказал, конечно, никогда бы открыто не сказал, но понять дал достаточно ясно, а мне теперь хоть голодом себя умори, но в форму войди, и желательно ещё до следующей встречи.

Когда Димка из спальни вышел, прихватив свой пиджак, я торопливо вскочила, суетливо накинула на себя халат, бросила быстрый взгляд в зеркало, пригладила волосы, и вышла следом за ним.

- Дима, мы так с тобой и не договорили.

- О чём?

- О Москве.

Он выразительно поморщился.

- Ева, давай не сейчас. Не подходящий момент.

- Значит, ты что-то задумал всё-таки, я права?

Калинин даже ухом не повёл, словно и не расслышал моего вопроса. Подошёл к круглому столу и вознамерился открыть мою папку с набросками. Я ещё не разбирала их, и, заметив Димкин интерес, замерла. Димка тесёмки развязал, открыл, и стал с интересом наброски разглядывать. Вынимал один за одним, а я с каждой секундой всё больше вжимала голову в плечи, ожидая не минуемой развязки.

- Вот это совсем не плохо, - сказал он, указывая на вечерний пейзаж. – Мне нравится.

Я кивнула и вот тут Димка замер, заметив то, чего в принципе быть не должно было.

- Это что такое?

Я кинулась к нему и попыталась папку закрыть. Надо признать, что Калинин противиться не стал, ему хватило и увиденного.

- Ева, - повторил он, а я вздохнула.

- Глупости это, Дим. Мне скучно было.

- И поэтому ты забавляешься вот этим? – пренебрежительно фыркнул он.

- Я просто книжку прочитала… - пряча глаза, ответила я.

- Ты читаешь детские книжки?

- Она не детская! – выкрикнула я, но тут же стушевалась. – Ну, или не совсем детская.

Димка только головой покачал. Клюнул меня в щёку и отодвинулся.

- Прекрати ерундой заниматься, тебе к выставке готовиться надо, а не гномиков рисовать.

- Это не гномики, это тролли.

- Есть разница?

Я опустила глаза и промолчала.

- Проводи меня, - попросил Калинин, и я отправилась вслед за ним в прихожую. Босая, постоянно стягивая халат на груди, и несчастная. – Не дуйся, - попросил Димка уже в дверях. – Ты же знаешь, что я прав. – И видимо стараясь загладить свою резкость, притянул к себе и страстно поцеловал. У меня, если честно, от волнения и неожиданности, даже колени подогнулись. – Люблю тебя, - шепнул он напоследок и скрылся за дверью. А я продолжала стоять и ловить ртом горячий воздух.

В течение следующей недели Димка, как мог, меня успокаивал, а скорее попросту отговаривался пустыми фразами, всякий раз, когда я заводила разговор о Москве. Меня это беспокоило, а он беспечно отмахивался и раз за разом со смехом спрашивал: