Неуловимый бандит

Пенстивен пытался убедить самого себя, что все дело в страхе; что, именно боязнь предстоящего поединка со Стю Картером леденит теперь его душу и заставляет часто сердце гулко колотиться в груди. Однако вскоре он был вынужден признать, что ни до одного из братьев Картер ему не было ровным счетом никакого дела. Перед глазами же у него стояла та поляна в лесной глуши, где шумят сосны, и в воздухе терпко пахнет смолой и хвоей.

Все это время он думал о Барбаре Стилл, снова и снова вспоминая её голос, её лицо, открытый и по-мальчишески дерзкий взгляд её глаз. Каким-то непостижимым образом благодаря именно этой черте она казалась ещё более женственной, и будучи не в силах разобраться в собственных чувствах, он начинал раздражаться и злился ещё больше.

Он почти не кривил душой, сравнив свои ощущения с морской болезнью и тоской по родным местам. Но помимо этого его душу его переполняла безотчетная радость и ещё было отчего-то немного грустно.

И он уже был готов искренне пожалеть, что встретился с ней, в то же самое время осознавая, что не променял бы минуты этого мимолетного свидания ни на какие другие воспоминания.

Закончив обедать, он был несказанно рад покинуть тесное помещение и выйти на улицу, залитую ослепительным светом палящего солнца, втайне надеясь, что это поможет ему отрешиться от навязчивых видений. Так оно и вышло. Горячие лучи в миг заставили его забыть обо всем и сосредоточиться на раскаленном пекле улицы. День выдался на редкость жарким. Пот ручьями струился по его лицу, но он был даже рад этой жаре. Она помогала избавиться от сердечной боли.

Когда же льдинка в его душе, как ему казалось, растаяла окончательно, он отправился на другой конец улицы и вошел в салун «Элбоу-Рум», где сел за столик в дальнем углу и очень медленно выпил кружку пива.

Джерри, хозяин заведения, подошел и остановился возле него, привычным движением протирая крышку стола полотенцем, которым он обычно полировал стойку бара.

— Извини за вчерашнее. За эти дурацкие подначки, — сказал он. — Это все из-за меня. Я думал, что ты просто новичок, заезжий неумеха. Может быть, ты и впервые оказался в наших краях, но ты настоящий мужик. Мне же теперь только и остается надеяться, что ни с тобой, ни со Стю Картером ничего не случится. Он неплохой парень.

— Я не имею ничего против него, — ответил Пенстивен. — И пришел сюда лишь потому, что он сам попросил об этом.

— Так ещё же рано.

Пенстивен проницательно взглянул в лицо Джерри.

— Я подумал, что у него могут спешить часы, — сказал он.

Джерри вздохнул.

— Ну и рисковый же ты парень, — констатировал он. — Доведись мне оказаться на твоем месте, так я бы дрожал как осиновый лист и лез на стенку от страха.

— Если бы у тебя была такая подготовка, как у меня, то никуда бы ты не делся, — отмахнулся Пенстивен. — Я же не какой-то там любитель. Я профессионал. И хотя мне никогда прежде и не приходилось никого убивать, но я достаточно тренировался, чтобы в совершенстве овладеть этим искусством.

Джерри снова вздохнул.

— Это все из-за меня. Я вовремя не вмешался и не остановил вас. Наоборот, лишь подлил масла в огонь, как последний дурак. Какой же я идиот!

Он направился обратно к бару, но задержался в дверях, чтобы сказать:

— До прихода Картера ещё целый час. Но, может быть, он узнает, что ты уже здесь, и примчится сюда пораньше. И учти, чужак, что он… он одинаково хорошо стреляет с обеих рук. Это всем известно, так что я не считаю, что предупредив тебя об этом, я выдаю какой-то секрет.

— Спасибо, — поблагодарил Пенстивен. — Никогда бы об этом не подумал. Он продолжал попивать свое пиво, когда дверь черного хода открылась, и в комнату вошел высокий человек с болезненным лицом и уныло опущенными плечами.

Бросив взгляд в сторону Пенстивена, он подошел к двери в бар, тихонько свистнул, привлекая внимание Джерри, и плотно притворил дверь.

Когда дверь закрывалась, Пенстивен услышал воркующий голос Джерри, в котором теперь слышались на редкость подобострастные интонации.

— Будьте уверены, док. Сюда никто не войдет.

Док вышел обратно и остановился у столика, за которым сидел Пенстивен. С лица его не сходила улыбка, но была она какой-то вымученной, как будто страдальческой. На щеке под правым глазом у него красовалась большая темная бородавка.

— Я — Док Шор, — объявил он. — У меня есть к тебе разговор, Чужак.

— Присаживайтесь, — предложил Пенстивен. — Желаете что-нибудь?

— Меня вполне устроит этот стул и возможность занять немного твоего времени, — ответил Док Шор, опуская свой тощий зад на ближайший стул. — Я пришел поговорить с тобой, потому что ты молод, дерзок, умеешь стрелять, и к тому же в гостинице поговаривают, что ты вроде как не собираешься здесь задерживаться надолго. Это так?

— Так, — подтвердил Пенстивен.

— У меня есть для тебя работа.

— Что за работа?

— Делать то, что скажут.

— Вообще-то, наездник из меня не слишком хороший, — признался Пенстивен. — В том смысле, что норовистого мустанга я не объезжу; но если речь идет о простых лошадях, то нет проблем. С лассо я тоже немного умею управляться. Но признаюсь честно, что на ранчо мне никогда прежде работать не приходилось.

— А при чем тут работа на ранчо?

— Если вы имеете в виду рудник, то там я тоже не работал, — продолжал Пенстивен. — Хотя, возможно, этому нетрудно научиться.

— В этом городе полно погонщиков скота и рудокопов, готовых взяться за любую работу, — сказал Док Шор. — Я же хочу предложить тебе совсем другое дельце.

— Что ещё за дельце?

— Десять долларов в день плюс издержки.

Он пристально посмотрел на Шора, и Шор выдержал этот взгляд.

— Ну так как? — поинтересовался Шор.

Пенстивен неопределенно пожал плечами. Это предложение некоторым образом могло совпадать с его собственными планами.

— Даже и не знаю, — сказал он. — А что делать-то?

— Ничего особенного: держать язык за зубами, не зевать по сторонам и делать, что велят. Для начала нужно будет сесть на коня и кое-куда съездить. Возможно, придется также немного пострелять.

— И когда вы хотите, чтобы я начал?

— Прямо сейчас.

— Через час у меня здесь назначена встреча. Пожалуй, после неё я бы и согласился поработать на вас.

— Нет, сейчас или никогда. Решай.

— Тогда я лучше откажусь, — ответил молодой человек.

Шор пожал плечами.

— Тебе так не терпится убить Картера? — спросил он.

— Нет. Я этого вовсе не хочу. Но мне все-таки хочется самому узнать, каково это, увидеть направленное на тебя дуло пистолета; кроме того, я уже пообещал ему, что приду. Так что просто так взять и убежать я не могу. Даже за двадцать раз по десять долларов в день.

Док Шор испытующе уставился на него, и с его лица не сходила прежняя болезненная улыбка.

— Тогда вот что, — объявил он в конце концов. — Мы с Картером давние друзья. Если ты уедешь отсюда, то он тоже не придет.

— Тоже не придет? — изумленно повторил Пенстивен. — Он же никогда не отступает. И у тому же, как я слышал, он очень дорожит своей репутацией. А кроме того, я…

— Картер, — медленно проговорил Шор, — предпочтет дружбу со мной всей своей дурацкой репутации.

— И тогда нас обоих станут презирать за это соглашательство, за то что не стали стреляться, — угрюмо сказал Пенстивен.

— Весь город будет знать о том, что я поспособствовал этому, — заверил Шор. — Так что вина падет на меня. Тем более, что Джерри уже знает о моем посредничестве.

— А кто вы такой? — спросил Пенстивен.

— Скоро узнаешь.

Пенстивен почувствовал, как в душе у него зарождается радостное волнение.

— Незнакомый человек, неведомая работа, десять долларов в день, — пробормотал он. — Что ж, довольно не плохо. Я согласен. Но учтите, если вы только вздумаете меня обмануть, и Картер объявится здесь…

Он замолчал, выпячивая подбородок.

— Я вру лишь в случае крайней необходимости, — сказал Док Шор. — Он сюда не придет. А теперь пошли со мной. Нам ещё надо подобрать тебе коня.