Страница 2 из 5
– Я был со своим учителем на царском дворе, где лечили любимого императором человека. Нельзя было его покидать до полного выздоровления, что заняло все семь дней.
Говоря эти слова, Пантолеон подразумевал под учителем старца Ермолая, под царским двором – тишину и покой комнат, где проходило таинство крещения. Говоря про больного, он имел в виду себя и свою душу, для очищения которой понадобилось семь дней, а императором был сам Господь Бог.
С таким же вопросом встретил его и учитель по медицинским наукам, на что молодой человек ответил следующее:
– Отец купил новое имение, отдав за него огромную сумму денег, и попросил меня внимательно его осмотреть, дабы лишний раз убедиться в правильности сделанного выбора.
И здесь не слукавил Пантолеон. В иносказательной форме он описал все то, что происходило с ним в последнюю неделю. Отцом в данном случае выступал Иисус Христос, а под имением имелось в виду таинство крещения, которое нельзя измерить никакой суммой денег, поскольку оно бесценно.
С момента принятия крещения юноша стал всячески доказывать отцу, что идолопоклонничество не что иное, как ложь и обман самого себя. Многочисленные «боги» не несут мира и спокойствия в души людей, как это делает христианская вера. Со временем отец услышал своего сына, тоже уверовал в Христа и крестился.
Годы учебы не прошли даром, и Пантолеон стал известен среди своих соотечественников прежде всего как замечательный врач. Однажды к нему привели слепого человека, родственники которого безуспешно перепробовали все способы вернуть ему зрение. На Пантолеона возлагалась последняя надежда. Видя всю сложность ситуации, он сразу обратился к Господу с молитвой, в которой просил Его помощи вернуть больному зрению. К удивлению всех в округе, слепой прозрел и, кроме того, уверовал в Господа Бога Иисуса Христа.
Недолго пришлось отцу порадоваться успехам сына, в скором времени он умер. Все наследство Пантолеон раздал бедным и неимущим, а сам стал лечить людей словом Божьим, ничего не требуя взамен. Именно в то время Пантолеона прозвали Пантелеймоном, то есть всемилостивым, ведь его благодушие распространялось на всех нуждающихся в помощи.
Сердца других врачей, поклоняющихся языческим богам, постепенно стали наполняться злобой и завистью к Пантелеймону – люди перестали ходить к ним за помощью, не веря в их умения. И начали они внимательно следить за действиями святого, чтобы найти в них преступный умысел. Однажды им стало известно, что Пантелеймон ходит по тюрьмам и исцеляет раны преступников. Об этом-то они и поспешили доложить императору Максимиану, не забыв добавить и то, что лечит целитель не простыми средствами, а словом Божьим, тем самым отвращая узников от языческих богов и обращая в свою веру.
Властитель тут же приказал привести Пантелеймона ко двору. Он спросил его, правда ли то, что о нем говорят по поводу веры его и лечения с помощью Господа Бога Иисуса Христа, а не языческих богов, к примеру Эскулапа. На что святой, не боясь, отвечал, что надобно верить прежде всего не словам, а делам, и предложил императору провести своеобразный поединок между ним и придворными врачами. Он попросил привести такого больного, для лечения которого медицина испробовала все имеющиеся у нее средства, но видимого результата так и не добилась. Тогда придворные врачи обратятся за помощью к своим богам, а Пантелеймон – к своему, и тот, кто поможет немощному, и будет считаться Единым Истинным Богом, остальные же будут тут же отвергнуты. Максимиан с радостью откликнулся на это предложение, уверенный в целительных способностях языческих богов.
Во дворец принесли полностью парализованного человека, и первыми стали лечить его жрецы. Они призывали к себе на помощь Зевса, Асклепия, Диану, но ничего не происходило – больной оставался недвижим. Тогда к страдальцу подошел Пантелеймон: он прочитал над ним молитву, а затем, возведя глаза и руки к небу, произнес: «Во имя Господа Иисуса Христа, встань и будь здоров!» Случилось настоящее чудо, поразившее всех присутствующих: больной встал, начал говорить, улыбаться и даже смог собственноручно собрать ставшую ему ненавистной постель и выбросить ее. Многие свидетели этого события в скором времени приняли христианскую веру. Но только не языческие жрецы. Они еще больше обозлились на Пантелеймона и обратились к правителю с просьбой о казни неверного, мол, из-за него весь народ может перейти в чужую веру, а там недолго и до свержения самого императора…
Максимиан обратился к Пантелеймону с приказом принести жертву одному из языческих богов, на что тот ответил решительным отказом. Объяснил он это тем, что готов пойти на жертвы только ради Господа Бога, ведь в этом случае человек не теряет своей жизни, а, наоборот, обретает возможность вечного существования души. Император был разозлен таким наглым ответом и велел казнить Пантелеймона, перед этим применив к нему мучительные пытки.
Для начала святого привязали к масличному дереву и резали тело его железными кольями, жгли кожу свечами, но Пантелеймон стойко переносил все истязания. Вскоре свечи все погасли, и мучители выбились из сил, но все было нипочем святому мученику. Император пытался узнать, как удается переносить ему такие пытки, на что Пантелеймон отвечал, что с ним Сам Господь Бог, именно Он придает ему силы и желание жить.
Тогда Максимиан приказал ужесточить пытки, бросив святого в кипящее олово. Но и это не сломило Пантелеймона: он молвил, что тому, кто испытывает большие муки, большую силу и защиту явит Господь Бог. Так и получилось: как только измученное тело оказалось в котле, огонь тут же погас, а олово мгновенно остыло.
Никак не мог успокоиться император, придумывая новые, все более изощренные пытки для целителя. Теперь он приказал бросить Пантелеймона в море. Слуги привязали к шее святого тяжелый камень и бросили его в морскую пучину. Но и здесь не оставил Иисус Христос своего последователя, сделав камень на шее практически невесомым и научив святого ходить по воде, как по суше. Удивлению Максимиана не было предела, когда Пантелеймон вновь явился ко двору, но и на этом его мучения не закончились.
Властитель велел бросить несчастного юношу на арену цирка на растерзание диким зверям. Смотреть на зрелище собрался весь город, и Максимиан уже предвкушал свой триумф. Но вышло совсем все не так, как ему хотелось бы. Вместо того чтобы разорвать Пантелеймона, звери сделались кроткими и послушными, ласкаясь к святому и стремясь прикоснуться к его ладони. Все это произвело неизгладимое впечатление на толпу, собравшуюся в цирке. Все стали кричать, что это истинное чудо и целителя нужно обязательно отпустить, на что император еще пуще разозлился и велел казнить почитателей Пантелеймона, а вместе с ними приказал умертвить и зверей.
И вновь призвал святого к ответу великий император. Он спрашивал у него, научил ли кто его вере христианской или же он сам пришел к этому мироощущению. На это целитель отвечал, что у него есть единственный учитель – старец Ермолай, которого тут же призвали во дворец. С ним же пришли и верные его сподвижники Ермипп и Ермократ. Максимиан сначала приказал им уговорить юношу отречься от веры в Иисуса, а после того как они отказались, велел казнить их.
Затем настала очередь и святого Пантелеймона. Ему царь также приказал отрубить голову, а тело сжечь на костре. Воины повели мученика на холм близ города, где и должна была состояться казнь, а обреченный всю дорогу воспевал в честь Господа хвалебные псалмы. Ни один меч не мог совершить неправедную казнь: все клинки становились мягкими, как воск, и распадались в руках палачей. Это сам Господь Бог защищал своего последователя от верной смерти, ведь Пантелеймон не закончил читать свои молитвы, обращенные к небесам. После того как прозвучало последнее слово святого, к нему обратился сам Иисус Христос и призвал его к Себе на небеса. Тогда Пантелеймон попросил воинов отрубить ему голову, что те, истинно пораженные случившимся чудом с мечами, решительно отказывались делать. Они просили, чтобы он благословил их и отпустил все грехи, которые они совершили по воле императора. Святой целитель отвечал им, что сделает это только тогда, когда они согласятся умертвить его. С трепетом и слезами на глазах воины согласились. Тогда Пантелеймон произвел над ними обряд причащения, и ему была тотчас же отрублена голова. Тело же было сожжено, как и приказывал Максимиан.