Осколок

Кончилась зимища! Пережили, перевалили гряду. Там, впереди яркое солнце, зелень трав и деревьев, голубое небо и надежды.

И старики воспряли духом, и послали на хер докторов, что зимой категорически запрещали им дачный героизм. И были правы! Снова жизнь, снова еще чуть-чуть, снова мы кому-то нужны – хотя бы этим деревьям, растениям и животным, чтобы они порадовали всех свежим яблочком, сливой или огурцом или даже крупным лобастым щенком от деревенской суки Лары.

Мне хорошо с отцом. Мне хорошо видеть его довольным. Он мой главный канат, что связывает меня с землей. Он мой ребенок – первенец. Дочь второй ребенок, а отец первый. Когда-то, после смерти матери, он растерялся и совсем сник – я вытаскивал его, как мог, и вложил в него много сердца. Так что он – ребенок. А нашим детям должно быть хорошо! Это закон. Им должно быть лучше, чем нам. Для того и живем.

Мы с отцом тихо разговаривали, сидя на крылечке. Покуривали. Тамара, отцовская жена, тихо поругивала его за лишние сигареты. Чвиркали в скворечнике скворцы. Старая собака Бим валялась бревном у наших ног, и мне было спокойно. Отец улыбался и трогал меня за руку. И рука эта была тяжелая и твердая, как рука самого господа бога.

Ничего – жизнь продолжается. Надо жить опять. Ну вот, хотя бы для того, чтобы помогать этим старикам прожить еще один год, дожить до нового лета и посадить новую картошку и лук. Чтобы появился еще один щенок-лобан в деревне, и все дружно думали – куда бы его пристроить и пристроили бы. Чтобы снова есть варенье из вишни и пить чай на крыльце этого доброго дома. Надо жить.

Не надо строить немыслимые планы и искать глобального смысла. Вот для них и живи. А там, что уж будет…

Ведь есть еще дочь, и не все у нее просто в жизни и, значит, ей тоже нужна поддержка и тоже нужно от тебя что-то.

Отдавай и живи. Не давай в долг – отдавай. Ничего не надо взамен, ничего. Просто так. И забывай о том, что отдал, и не ощущай себя гордым и важным, оставь тщеславие свое, и постоянно проси господа о том, чтобы все, кто тебе дороги, жили как можно дольше и счастливее. Ведь чем дольше и лучше они живут, тем спокойнее будет тебе.

А спокойствие собственной души? Да что может быть важнее для человека?

Душевное равновесие – суть всей нашей жизни. Человек всегда рвется на части. Не себя надо бояться порвать – свою душу и совесть. Они нас не оставят в покое. Когда мир в душе, и совесть молчит, и есть ощущение, что все правильно сделал – это хорошо.

Прости меня, папа, за то, что редко приезжаю к тебе. Ведь ты ждешь меня – я знаю. И в душе ты очень гордишься мной, а когда я приезжаю на новой, еще более крутой машине, думаешь: «Главное не деревья ( я их много насажал), главное не построенный дом ( и это было не раз), главное – какого сына вырастил, а! Не стыдно людям в глаза смотреть… Мужик! Настоящий мужик! Эх, Сережка, как же я тебя люблю!»

И все у тебя, папа, хорошо. Не беспокойся за меня – я сильный, я выдержу, я прорвусь, я встану с колен, я выплыву… Из всякой передряги. Ты, главное, здоровье береги, а обо мне не думай. Я пока еще здоровый и бабы меня любят.

Так, я думал, когда ехал вечером от отца. Ехал умиротворенный с каким-то комком нежности в горле, и хотелось заплакать, да не плакалось – словно гранитная преграда стояла перед светлым морем моих слез и голубыми озерами моих глаз.

Ведь это ты, отец, учил меня когда-то: «Мужчины не плачут! Это не-воз-можно!»

И тогда я заплакал внутрь, в себя, в свое большое, теплое сердце. Слезы были легки и промывали чистотой мою истерзанную неверием душу.

Прости меня, папа, я тебя люблю!

Глава 7. Как хорошо быть генеральным!

Утро понедельника всегда начинается одинаково. С бодрого голоса по мобильному.

– Сергей Саныч, здравствуйте! – Виталик, мой заместитель, звонит всегда, каждое утро буднего дня, видимо для того, чтобы удостовериться, не подох ли я, часом, и не пора ли ему занимать мое кресло руководителя в уютном солнечном кабинете главного офиса.

Виталий молод – двадцать восемь, и, в целом, разбирается в предмете и методе нашей работы не хуже своего шефа. Он, в отличие от меня – пердуна – дилетанта из советских времен, – коммерсант по жизни.

Вот бывает же такое. Взял и родился коммерсантом – все время чем-то торговал, кого-то облапошивал, перед кем-то гнулся и считал прибыли, уменьшая при этом издержки.

Правда, не всегда Виталию везло, и как поднимала его судьба, так и опускала до самого плинтуса, но стойкость и ванько-встанькость в нем была отменная. Лично мне Виталик был многим обязан, и, если бы не я, давным-давно бы его схомячило наше олигархическое семейство, коему собственно и принадлежала руководимая мною фирма.

– Какие проблемы, родной? – я уже встал и варил себе крепкий кофе. Времени было восемь утра, но зам был уже на месте. Иногда мне казалось, что он вообще не уходит с работы – поразительная работоспособность!

А проблемы были. Мелкие, правда, но были. Посыпались вдруг гарантийные случаи с электроаппаратурой, предприятия – перевозчики отказывали в машинах ( а с завода надо было вывозить штук тридцать электродвигателей), а самое главное, не хватало денег для оплаты товара в установленные заводом сроки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.