Таежная фея

Казалось, все происходит в каком-то нереальном мире. Откуда эти двое появились здесь, в необитаемых местах, среди комаров и болот? И эта девушка, с большими голубыми глазами, струившимися радостным задором юности, с длинными ресницами, которые трепетали, как крылья бабочки. Они создавали впечатление что из ее глаз струятся счастливые голубые лучи. Он не мог отвести от нее взгляд, хоть и начал чувствовать, согреваясь, свирепую атаку комаров.

– Что, пришли в себя? – спросила девушка, и ее пухлые, почти детские губы расползлись в заражающей улыбке. Игорь невольно улыбнулся ей в ответ, утвердительно кивнул, встал и огляделся. Наискосок от берега в тайгу уходила полоска домов какого-то странного поселения. Не было в нем обычной для деревни пыльной дороги и играющих на ней неухоженных детей. Не было оград вокруг домов, и не было даже определенного порядка расположения изб. Не видно было и баб, судачивших о своих женских делах или идущих домой с коромыслом. Только неподалеку одиноко стоял рыжий детина, неподвижно, как языческий идол, вырезанный из ствола дерева. Он наблюдал за всеми угрюмо и внимательно. Игорь случайно встретился с ним взглядом: рыжий смотрел на него замороженными, широко открытыми, не мигающими глазами, как смотрят мертвецы. Игорь вспомнил слова его бабушки: «в каждой деревне обязательно есть хоть один юродивый».

В этот момент со стороны реки донеслись возбужденные крики и тотчас из-за пригорка появились его друзья, торопливо, почти бегом направляясь к Игорю.

– Ну как, живой? – радостно кричал Сергей, его напарник по лодке. – У-у, да ты никак ногу себе распорол. Погоди-ка, я сбегаю, бинт из лодки принесу.

– Не нужно, – остановила его девушка. – Я все сделаю. Давайте, зайдем к нам в избу, у меня там все есть.

– Верно, – вмешался небритый мужчина – она у нас знахарка, хоть чего вылечит. А что, ребята, водка у вас есть?

– Есть, – сказал Игорь, переводя взгляд на девушку. Его все еще трясло от холода.

– Водка, – это первое дело от простуды, – пояснил мужчина авторитетно. – Ну и мы, заодним, для профилактики. Хватит на всех? – Он поскреб затылок, с надеждой заглядывая пришельцам в глаза.

– Хватит на всех, – заверил его Сергей. – По такому случаю не грех и выпить, как следует. – Небритое лицо мужика озарилось улыбкой праведника, повстречавшегося с апостолом. Он оглядел прибывших, как своих любимых родственников, и широко расставил руки, как будто хотел сказать: – Добро пожаловать, ангелочки!

– Как это вы его спасли? – спросил Савва Дорофеев, обращаясь к небритому мужчине. – Как вам удалось его заметить?

– Это не я, – ответил мужчина. – Это вот моя дочь, – сказал он гордо и кивнул в сторону девушки. – Настенька-то у меня глазастая.

– А я стою на пригорке, с Петром разговариваю, – возбужденно, звонким юношеским голосом стала пояснять Настя, улыбаясь и защищаясь ладонью от солнца – и гляжу, две лодки появились. Вдруг из одной лодки кто-то бултых – в воду, и понесло его. Я побежала туда, куда его примерно течение должно снести. Вода-то холоднющая, за несколько минут околеть можно.

– Никак не пойму, как это вы меня вытащили? – обратился к ней Игорь. Девушка была ниже среднего роста, стройная и красиво сложена, но не видно в ней было достаточно физической силы, чтобы вытащить мужчину из воды.

– Я – сильная, – задорно похвасталась девушка. – Я и не то еще могу сделать.

– А это что за человек стоит? – поинтересовался дотошный Савва Дорофеев, указав на рыжего истукана.

– А-а, это… – Небритый рассеянно посмотрел куда-то вдаль, в тайгу. – Это наш кузнец, Петр. В кузне, стало быть, работает. Ну, пошли в дом. – Игорь оглянулся и увидел рыжего, который последовал за ними, как тень, сильно хромая на левую ногу. Метрах в двадцати от дома он остановился, провожая чужаков недобрым взглядом.

– Как вас зовут? – обратился к гостеприимному хозяину Федор Афанасьев.

– Меня то? Василий. Как еще в деревне могут звать? Василий да Иван. Я тут егерем работаю. Мы в первой же избе с Настенькой и живем. Вот тут. – Подойдя к срубленному из бревен дому, он распахнул дверь и жестом пригласил гостей внутрь. Гости прошли через сени и очутились в просторной комнате, посреди которой стоял стол, надежно сбитый из толстых, хорошо отструганных досок. Вокруг стола в беспорядке стояли табуретки, сделанные, как и все в доме, местными умельцами, надежно, грубо и добросовестно. Сквозь маленькие окна, прорубленные в метре от огромной русской печи, желтым пыльным столбом застыли лучи неторопливого северного солнца.

– Располагайтесь, где кто хочет, – пригласил егерь. – У нас большой дом. Здесь вот моя спальня, там настина, а вот в углу вход в комнатенку – ну, так, не для жилья, за ней расположена кладовка. Там лавка большая есть, на ней тоже можно постелить.

– Первым делом, – вмешалась Настя, – нужно ему ногу забинтовать. Идите сюда, – позвала она Игоря, – ко мне в комнату. У меня все есть. Вот сюда, – командовала она, слегка подталкивая его.

Настина комната располагалась справа по выходу из сеней. Игорь остановился на ее пороге, и с любопытством осмотрел настино жилье. Возле стены, напротив окна, в дальнем левом углу стояла железная кровать, тщательно застеленная, с белоснежными наволочками на подушках. В углу над кроватью висела икона. Лик какого-то святого умиротворенно и одобрительно смотрел на Игоря, но следовал за ним взглядом, куда бы Игорь не двигался. К самому окну был придвинут небольшой стол, накрытый дешевой чистой клеенкой, а под ним виднелись две табуретки. Справа от кровати стояли самодельные полки с книгами, да еще ряд полок с какими-то банками, бутылками и корзинками с травами. У входа висел умывальник. Стекла на низко расположенных окнах были тщательно вымыты и на подоконнике стоял горшок с цветами. Комната, казалось, было наполнена радостью бытия и благодарностью миру Божьему.

– Садитесь-ка сюда, – пригласила его Настя, подвинув табуретку. – Вот, возьмите полотенце, а ноги поставьте в таз. Да побыстрее! Видите, как кровь течет. Надо остановить. – Настя смочила марлю какой-то жидкостью и стала осторожно протирать рану. Игорь поморщился от боли.

– Потерпите, потерпите, – увещевала его Настя, понизив голос. – Счас закончу вот, и вам полегчает. Она смазала рану какой-то мазью и тщательно, умело забинтовала ногу.

– Откуда ты умеешь все это делать? – спросил Игорь.

– Я у Авдотьи, знахарки нашей, многому научилась, – пояснила Настя, заканчивая работу. – Я у нее часто провожу время, помогаю ей всякие лекарства готовить и лечить людей, да и скотину тоже. У нас ведь здесь нет ни ветеринара, ни врача, ни даже фельдшера. Я сама хочу выучиться, только не на врача, а на ветеринара. Я животных люблю. Да для этого нужно в большой город ехать, а паспорта у меня нет. Без паспорта и не пропишут, и документы в институт не примут.

– Почему у тебя паспорта нет? – заинтересовался Игорь.

– Не дают. Разве вы не знаете? Нам, деревенским, паспортов не дают. А без паспорта куда денешься? А парни то наши, они из армии сюда не возвращаются. Получат паспорт где ни есть, в городе каком, и все тут, там и остаются. Даже навестить сюда не приезжают. Потому и помирает деревня. Во многих избах уж давно никто не живет. – Она выпрямилась и, подойдя к окну, села на другую табуретку.

– Вы…, вы где-нибудь учитесь? – с жадным любопытством спросила она. – Может, работаете? А что вы здесь делаете? Надолго в наши края? – Она рассматривала Игоря во все глаза, как пришельца с другой планеты.

– Я уже выучился, – улыбнулся Игорь. – Закончил политехнический институт. Первый год работаю. А почему тебя это так интересует?

– Вы уж извините, – смутилась девушка. – У нас здесь годами новых то людей не бывает. Значит, вы инженер? – Она не в силах была скрыть своего восхищения. – Вот здорово! А сколько вам лет?

– Двадцать три. Скоро двадцать четыре. Называй меня на ты. А тебе сколько лет?

– Семнадцать. Я только в этом году школу закончила. Меня на зиму отец отправлял в районный центр к тетке, чтобы я в школу ходила. Далеко отсюда. Я одна из всей деревни десять классов закончила. Здесь никто никогда столько не учился.