Страница 2 из 3
* * *Как славно им в ту зиму было вместе,Как пелось им, по третьей накатив,Не оскорбляли слух дурные вести,Вокруг царил покой и позитив.Прозаиков меж ними было двое,Один художник и один поэт,Чье пламенное слово огневоеВ сердцах потомков свой оставит след.Но здесь поэту слова не давали,Чураясь политических страстей,Здесь просто безыдейно выпивали,Порою допиваясь до чертей.Мистерия вершилась снегопадаПод чуткой режиссурой высших сил,Антироссийский запах оранжадаС Майдана телевизор доносил.Вливалась в сердце сладкая истома,И, отражаясь в череде зеркал,Лиловый негр, исчадье дяди Тома,Белками с антресолей им сверкал.Порой в окно постукивала ветка,Тем самым как бы в гости к ним просясь,Порою навещала их соседка,Осуществляя с внешним миром связь.Дремала постсоветская природа,Попыхивал уютно камелек,Как было далеко им от народа,Как он, по счастью, был от них далек.* * *Когда к невольничьему рынкуМы завершим свой переход,То пригласим на вечеринкуЕще оставшийся народ.Хотя он грязный и противныйИ от него несет козлом,Пускай на ней, корпоративной,Присядет с краю за столом.С народом этим ох непросто,Он жадно ест и много пьет,И все ж заслуживает тоста,Поскольку среди нас живет.Мы за него бокал наполнимИ осушим его до дна,Его обычаи напомнимИ славных предков имена.Потом за женщин выпьем стоя,В селеньях русских кои есть,За их терпение святоеИ несгораемую честь.За мужиков вставать не надо,Не стоит, право же, труда,Уже и то для них награда,Что пригласили их сюда.А чтоб совсем тип-топ все было,Чтоб этот день запомнил смерд,Собрав по штуке баксов с рыла,Им забабахаем концерт.Уж то-то будет всем веселья,Уж то-то криков: «во дает!»,Когда им спляшет МоисеевИ Надя Бабкина споет.А после скажем всем спасибоИ под фанфары – до ворот.…Вообще не приглашать могли бы,Но страшен левый поворот.* * *Я выхожу в свой райский садДля совершенья променада,Разлита в воздухе прохлада,Вокруг царят покой и лад.Могуч заслон железных врат,Прочна кирпичная ограда,Не зря таджикская бригадаИшачила здесь год подряд.А там беспутство и разврат,Следы духовного распада,Нацболов ширится армада,Стеной встает на брата брат.Там с криками: «Попался, гад!»Бьют батогами конокрада,Не утихает канонада,Не умолкает хриплый мат.А тут веселый хор цикад,И зреют гроздья винограда,И лишь журчанье водопадаТревожит сон невинных чад.И, полон радостных надежд,Вновь возвращаюсь я в коттедж,И Новорижское шоссеСверкает в утренней росе.Письмо русско-немецкому другуПисьмо твое как анальгин,Как солнца луч перед рассветом,[1]Прости меня, мой друг Хургин,За то, что затянул с ответом.Сам понимаешь, то да се,Жена, детишки, груз усадьбы…Будь я свободен, как Басё,А тут, пардон, успеть поссать бы.Пора покрасить бы забор,Да прикупить верстак столярный,Увы, хозяйственный задорМне ближе, чем эпистолярный.Недавно встретил Новый год,Но не узнал. Видать, старею.Как говорят у вас – «Майн готт!» —На берегах великой Шпрее.Хотя по графику зима,Погода как в разгаре мая…Как тут не двинуться с ума,Умом Россию понимая!Ну ладно я, а как там тыВ своей Германии гуманной?Не перешел еще на тыВ своем общенье с Зегерс Анной?Каких еще духовных тайнТы, Александр, причастился?Что наши? Шрёдер, Кант, Рамштайн?Ни с кем капут не приключился?Почем, ответь, в твоей глушиЦумбайшпиль, млеко, курки, яйки?Все мне подробно отпиши,Как есть, мужчина, без утайки.За сим кончаю. Со двораНарода стон глухой несется…И так забот здесь до хера,А тут, глядишь, и он проснется.* * *Ночь на пятки наступает,Лечь бы спать – да с ног долой,Что ж мне сердце колупаетЗаржавелою иглой?В чем тоски моей причина?В чем погрешности мои?Обаятельный мужчина,Постоянный член семьи.Чист душою, нравом кроток,Денег выше головы,Плюс участок десять сотокВ часе лету от Москвы.Жить да жить, несясь сквозь годыНа каком-нибудь коне,Но гражданские свободыНе дают покоя мне.Оттого-то до рассветаНе смыкаю карих глаз,И не зря меня за этоНенавидит средний класс.вернуться
1
Поэтическая вольность. (Здесь и далее примечания автора).