Страница 17 из 21
• Методика составления и описания формально-функционального тезауруса лексических репрезентантов, посредством которых вербализуется концептуальная доминанта дискурса, коррелирует с по'левыми описаниями специфики лексико-семантической организации текста и детерминирована представлением о полевой структуре концепта. Поскольку языковая объективация концепта в тексте и дискурсе происходит прежде всего на лексикосемантическом уровне, логично предположить, что элементы ядра и периферии поля концепта реализуются в лексико-семантических группах лексем – лексических репрезентантах, заданных семантикой концепта. Термин «лексические репрезентанты» понимается нами в широком значении, так как если формальный тезаурус лексических репрезентантов концепта представлен группами лексем, которые манифестируют содержание концепта непосредственно, узуально, то функциональный тезаурус лексических репрезентантов концепта представлен лексическими единицами, опосредованно, метафорически и метонимически, объективирующими концепт. Функциональный тезаурус лексических репрезентантов концепта отражает специфику интерпретационного поля концепта и эксплицирует прагматические составляющие семантики исследуемого концепта, эксплицированного в определенном типе дискурса. «Закрытость» или принципиальная «открытость» формальнофункционального тезауруса лексических репрезентантов концепта находится в прямой зависимости от типа дискурса, в котором объективируется концептуальная доминанта. Так, для художественного дискурса характерна закрытость тезауруса, а значит, релевантен такой показатель словаря, как частотность. Для публицистического, политического, спортивного и других подобных типов институциональных дискурсов важным, определяющим критерием тезауруса является его принципиальная открытость, незамкнутость, динамичность. Количественный и качественный состав выделяемых исследователем лексико-семантических подгрупп формально-функционального тезауруса лексических репрезентантов концепта является не константным и единообразным, а вариативным и специфическим относительно описания лексической репрезентации тех или иных когнитивных единиц. Важнейшей частью исследования лексико-семантической специфики реализации концепта является собственно прагмалингвистический комментарий, в котором анализируются лексико-семантические, стилистические и – отчасти – грамматические особенности составленного формально-функционального тезауруса.
• Объективно сосуществуют различные способы познания, освоения и понимания действительности – метафорические и метонимические, неметафорические, рациональные по своей сути, основанные на логических методах обнаружения связи между концептами, между означаемым и означающим. Необходимо исследовать специфические для каждого из названных способов когнитивного освоения действительности механизмы структурирования фрагментов картины мира, соотнесенных с тем или иным концептом и репрезентированных в текстах разных дискурсов. Операциональными единицами исследования такого рода механизмов являются концептуальные модели разного типа – метафорические и метонимические, посредством которых объективируются концепты в зависимости от специфического способа осмысления их «содержательного объема». Под концептуальной метафорической моделью в данном исследовании понимается двухкомпонентная когнитивная структура, где отношения между означаемым и означающим, «областью источника» и «областью цели» строятся на основе метафорического принципа подобия. В качестве методики описания концептуальных метафорических моделей с означаемым "Спорт" – базовым концептом русского спортивного дискурсивного пространства – избрана методика исследования языковой репрезентации фреймово-слотовой структуры метафорической модели, поскольку именно она объективно отражает как специфическую процедуру обработки названных структур знаний, так и результат метафорического моделирования концепта носителями языка, эксплицированный в дискурсивном пространстве. Под концептуальной метонимической моделью в данной работе понимается двухкомпонентная когнитивная структура, организованная по типу простого общеутвердительного (или частноутвердительного) атрибутивного логического суждения («S – это Р», «S есть (суть) Р»), где отношения между означаемым и означающим, «субъектом» и «предикатом» могут быть охарактеризованы как отношения смежности в широком понимании этого термина, а именно как отношения тождества (эквивалентности), перекрещивания (частичного тождества) или субординации (подчинения объема понятий). Предложенная в данном исследовании методика лингвокогнитивного анализа концептуальных метонимических моделей включает несколько этапов, а именно: выявление доминантных для данного типа дискурса метонимических концептуальных моделей; лексикосемантический, в том числе компонентный, текстовый, прагмастилистический, композиционный анализ специфики лексической и лексикосинтаксической репрезентации изучаемой когнитивной структуры в текстах; выделение концептуальных признаков в полевой структуре концепта-означаемого, обусловленных особенностями взаимодействия понятийных областей означаемого и означающего (субъекта и предиката).
Глава 1. «Спорт» как универсальная идеологема. Этнокультурная специфика концепта 'Спорт' сквозь призму когнитивных стереотипов
1.1. Идеологема
1.1.1. Идеология и идеологема: к вопросу о содержании понятий
Термин идеологема, впервые, по-видимому, использованный в работах М.М. Бахтина для обозначения объективно существующих форм идеологии (см., например, [Бахтин 1975], [Бахтин 1994] и др.), сегодня употребляется во многих отраслях научного знания: от философии и истории до культурологии и лингвистики.
При всем неизбежном многообразии подходов к определению данного феномена, продиктованных прежде всего кардинальными различиями в объекте и предмете исследования различных научных дисциплин и направлений, общим местом существующих дефиниций так или иначе остается то, что констатировал как раз М.М. Бахтин[46]: идеологема – это экспликация, способ репрезентации той или иной идеологии.
Кстати говоря, из концепции М.М. Бахтина, которая разработана им в 30-е годы XX столетия («Слово о романе», 1934–1935, «Формы времени и хронотопа в романе», 1937–1938, «Из предыстории романного слова», 1940), следует, что термин идеология используется ученым и в исконном значении
– идеология как «руководящая идея, своего рода стержень, замысел» [Спиркин 2009], и в значении «приобретенном» – идеология как «совокупность идей, мифов, преданий, политических лозунгов, программных документов партий, философских концепций» [Грицанов 2003]. Добавим, что именно так понимаемая идеология, «не являясь религиозной по сути…исходит из определенным образом познанной или "сконструированной" реальности, ориентирована на человеческие практические интересы и имеет целью манипулирование и управление людьми путем воздействия на их сознание» [Грицанов 2003].
Применяя термины идеология и идеологема прежде всего по отношению к языковой стратификации, М.М. Бахтин придает своей теории мировоззренческий характер: так, «абстрактно единый национальный язык» расслаивается, по мнению исследователя, на «словесно-идеологические и социальные кругозоры», на «языки-идеологемы», у каждого из которых – своя «социально-идеологическая смысловая конъюнктура», «свой лозунг, своя брань и своя похвала» [Бахтин 1975: 101, 104], и ни один из них «не в состоянии выработать целостного взгляда на мир» [Косиков 2009: 10].
Уместным будет вспомнить, что, подчеркивая необъективный, часто ложный характер разного рода идеологий, Р. Барт приходит к мысли об объединении идеологии и мифа, называя их «метаязыками», «вторичными семиотическими системами», «вторичными языками» и не проводя между ними семиотического разграничения. Исследователь определяет идеологию как введенное в рамки общей истории и отвечающее тем или иным интересам мифическое построение [см. подр.: Барт 1996].
46
Необходимо заметить, что М.М. Бахтин понимал и идеологему, и идеологию в самом широком, даже семиотическом, смысле – недаром многие исследователи говорят о связи взглядов на социум, человеческую сущность и язык М.М. Бахтина и Р. Барта (см. об этом: [Косиков 2009]).