Страница 4 из 12
Системы бывают открытыми и закрытыми. Психика – открытая система, поскольку она не может существовать замкнуто, и в ней постоянно осуществляется приток и потеря энергии. Поэтому неудивительно, что особенности развития ребенка во многом являются функцией родительского к нему отношения, а не только логикой его собственного развития: ребенок принимает на себя влияния среды (интериоризирует их) и возвращает вновь посредством открытого поведения (экстериоризирует). В психологии понятие энергии точнее всего отражено в понятии потребности; поэтому психическое развитие может быть рассмотрено как смена потребностей и способов их реализации.
Системы бывают устойчивыми и неустойчивыми. В устойчивых соседние элементы не меняют своего взаимного расположения. Примером устойчивой системы в механике является пружина, которая, будучи растянутой, стремится вернуться к исходному состоянию, а те участки, которые были рядом в растянутом состоянии, остаются соседствующими и в покое. В развитии психики мы наблюдаем и устойчивые, и неустойчивые периоды, когда происходит изменение взаимного соотношения функций. Например, у младенца основой сознания, согласно Л.С. Выготскому, является восприятие, когда же он взрослеет и переходит на этап раннего детства, восприятие утрачивает свою ведущую роль, которая отводится памяти, однако обе эти функции сохраняются в качестве составляющих психики ребенка.
И, наконец, мы всегда должны рассматривать как систему со сложной структурой не только психику изучаемого нами человека, но и ту систему, элементом (или единицей) которой он является. Изучение причинно-следственных зависимостей в сложной системе меняется: предпочтение отдается уже не каузальным закономерностям (отвечающим на вопрос «Почему?»), а телеологическим (отвечающим на вопрос «Зачем?»). Причем линейные зависимости заменяются циркулярными, в которых невозможно установить начальный импульс для развития того или иного психологического феномена, потому что все участники системного процесса влияют друг на друга. Эта идея наиболее последовательно осуществляется в системной семейной психологии, которая диагностирует особенности и симптомы как ответ на бессознательный запрос семейной системы в целом; таким образом, работа «по симптому» приводит всего лишь к преобразованию данного симптома в другой, но не к излечению[3].
Принцип детерминизма в психологии развития
Принцип детерминизма (детерминировать – определять) означает, что каждое явление понимается как обусловленное причинно-следственными закономерностями и потому поддающееся изучению. В системах простых и равновесных чаще всего имеет место механистический детерминизм, т. е. по начальным условиям всегда можно предсказать дальнейшие изменения системы. Эти изменения линейны и потому предсказуемы. Примером жесткого, механистического детерминизма в психологии развития может быть стремление некоторых школ (многих направлений психоанализа, теории привязанности Дж. Боулби, трансперсональной психологии С. Грофа) рассматривать содержание жизни взрослого человека как определенное его пренатальным или раннедетским опытом.
Сложные системы склонны «забывать» начальные условия, точнее, поскольку они изменяются необратимо, то они создают себе новые начальные условия. В связи с этим мы уже не можем по актуальному состоянию воспроизвести историю сложного объекта (это хорошо видно, например, в исследованиях воспоминаний о детстве, которые отмечены преобразующим влиянием психологических защит и не могут абсолютно достоверно воссоздать картину жизни человека). Такой вид детерминизма называют нежестким: явление неслучайно, и в то же время однозначно воспроизвести цепочку событий мы не можем[4]. Нежестко детерминированные системы мы можем оценивать только с точки зрения вероятности того или иного изменения, точные предсказания исключены – именно так поступает практический психолог, работающий с клиентом в момент переживания им личностного кризиса, ведь кризис может подавить активность человека, а может раскрыть его ресурсы.
К. Поппер иллюстрировал различие этих форм детерминизма на примере облаков и часов. Часы – сложный, но точный механизм, и мы всегда знаем, что они показывали некоторое время назад и что будут показывать позже. Облака – тоже явление естественнонаучное, их форма определяется вполне измеряемыми характеристиками: влажностью, давлением, силой и направлением ветра. Нет в форме облаков ничего такого, чего бы мы не могли объяснить и измерить. Однако предсказать форму облака не может даже самый опытный метеоролог [6].
Пытаясь повлиять на некоторый объект, мы можем осуществить не прямое воздействие, а опосредствованное: так, например, теория эмерджентной грамотности фокусирует усилия не на обучении ребенка правилам орфографии и пунктуации, а на создании обогащенной языковой среды, в которой ребенок естественно воспринимал бы письменные и устные послания, упражнял навыки любой символической презентации и получал богатые новые впечатления. Опираясь на логику системного воздействия, в качестве предпосылки появления активной речи у ребенка детская психология также выделяет наличие разнообразных игрушек и впечатлений, хотя сами по себе эти переменные не связаны однозначно с развитием речи. Таким образом, знание основных методологических принципов позволяет расширить и возможности прикладной психологии.
Чем сложнее система, тем менее жестко детерминированным и потому предсказуемым является ее развитие. К Роджерс в описании своего клинического опыта также особо отмечал предсказуемость клиентов на ранних стадиях работы и утрату предсказуемости как критерий прекращения психотерапевтического процесса.
Более того, существуют явления психики человека, построенные на акаузальных связях (такие явления не считаются с закономерностями физического времени и пространства, которые и делают возможными причинно-следственные закономерности). Подобные события, описанные К. Г. Юнгом, происходят синхронно в силу глубокой смысловой или генетической связанности, принадлежности к единому смысловому полю или общности происхождения (например внепространственная чувствительность близнецов друг к другу, которая может проявляться в предвидении, предчувствии или одновременном переживании похожих событий – несчастных случаев, смерти) [15]. Но, конечно, объяснение таких феноменов требует большой осторожности и соблюдения правила невведения лишних сущностей.
Принцип развития в возрастной психологии
Третий важнейший методологический принцип генетической психологии – это принцип развития, суть которого состоит в том, что каждое явление нужно рассматривать как обладающее историей – прошлым и будущим. Необратимость связана с тем, что стрела времени направлена в одну сторону (поскольку в любой незамкнутой системе неминуемы потери энергии), и поворота вспять быть не может, ведь любое развитие всегда осуществляется в новых условиях. При этом важно, что время может быть внешним и внутренним (внешнее объективно и измеряется относительно небесных светил, а внутреннее определяется количеством изменений, произошедших с системой, т. е. темпом, интенсивностью развития).
В психологии иногда говорят о психическом прогрессе и регрессе (возвращении к ранее пройденным стадиям), что является методологической ошибкой: например, отказ говорить (мутизм) у говорящего ребенка и отставание речевого развития, при котором активной речи не было вообще, имеют разные причины и разный психологический смысл.
Развитие предполагает количественное и качественное изменение (усложнение) объекта. Если использовать понятие энтропии (которое в физике понимается как количество способов, приводящих к данному состоянию), то в равновесной системе производство энтропии равно нулю. Равновесные системы стремятся вернуться в состояние вполне определенное (то положение, к которому система тяготеет, называют аттрактором). Применительно к психике мы можем несколько похожие состояния наблюдать в течение ограниченного времени в основном у людей с нарушенной психикой: это могут быть раскачивания аутиста, персеверации (повторы) в рисунках ребенка с органическими нарушениями и другие формы ригидности мышления и поведения, не допускающие отступлений от образца. Вопреки всем воздействиям и изменениям вовне, активность человека как бы возвращает его к желаемому положению дел, причем одним и тем же способом. Человеческая психика как система может испытывать внешние воздействия (флуктуации), однако в равновесном состоянии эти влияния остаются незамеченными.
3
Очень часто психологу предъявляется всего лишь «фасад» проблемы. Например, говорится о том, что маленький ребенок агрессивен, но умалчивается, что отец ребенка страдает алкоголизмом и в состоянии опьянения теряет контроль над своим поведением. Поэтому приходится проводить дополнительные расспросы для того, чтобы установить, каковы истинные причины и предназначение нарушения, которое беспокоит родителей. Например, если ребенок выработал агрессивную реакцию в ответ на поведение отца, он отвлекает эмоциональное напряжение на себя и смещает тревогу матери с отца, опять же, на себя самого: ведь взрослым психологически проще решиться работать над поведением маленького мальчика, чем всерьез излечить алкоголизм.
Понятно, что истинным клиентом здесь является семья, а не ребенок: в такой семье «нужны» детские проблемы, потому что иначе придется взглянуть в глаза явлению куда более значительному и устрашающему. Представим себе, что работа психолога по запросу родителей увенчалась «успехом»: что будет делать абсолютно миролюбивый ребенок в условиях внешней агрессии? Его беззащитность приведет лишь к появлению неврозов, основанных на подавленной агрессии – страхов, заикания и др.
4
В уже цитированной работе фон Нейман писал: «Необычайно трудно сформулировать какую-либо разумную идею о том, могут ли такие сложные вещи как человеческое поведение, управляться 10 млрд переключательных органов. Это было бы сопоставлением двух неизвестных объектов, поскольку никто точно не знает, что делает человек, и никто не сталкивался с переключательным органом, состоящим из 10 млрд единиц» [5, с. 57].