Страница 3 из 11
В этих обязательствах факт нахождения в имуществе одного лица обогащения за счет другого лица без достаточных юридических оснований (sine causa) порождал обязанность обогатившегося вернуть предмет неосновательного обогащения. В подобных случаях обязательства возникали из дозволенных действий (поскольку чужие вещи были приобретены не противоправным путем). Однако договора между сторонами не существовало. Последствия таких отношений был аналогичны последствиям при наличии договора. Именно данный факт и включал обязательства из неосновательного обогащения в категорию квазиконтрактов.
Чужие вещи попадали в имущество какого-то лица не вследствие правонарушения, данное лицо не было правомочно удерживать эти вещи у себя, так как не имело правового основания считать их своими. Такие отношения могли возникать на основании заблуждения, либо исполнения непостоянных обязательств, обусловленных противодействием, либо на основании некоторых причин. Ошибочное исполнение недолжного в пользу ложного кредитора порождало на стороне исполнившего цивильное требование о возврате полученного, поскольку выгода получившего недолжного объективно ухудшала положение исполнившего. Это требование было защищено кондикционным иском (condictio).
Основная кондикция по таким обязательствам – это общий личный иск о возврате неосновательного обогащения (condictio sine causa). Применение condictio sine causa в римском праве было основано на принципе естественной справедливости. Нельзя допустить, чтобы кто-либо обогащался в ущерб другому. В римском праве считалось, что всякое необоснованное владение какой-либо вещью приводит к возникновению квазиконтракта между собственником вещи и ее владельцем. На основании этого квазиконтракта владелец обязан либо возвратить собственнику эту вещь, либо предоставить то же количество таких же вещей.
Нормы обычного происхождения по обязательствам из неосновательного обогащения в римском праве постепенно развиваются. Появляется новый принцип: истребование неосновательного обогащения допускается только в случае его получения по строго определенным неправомерным основаниям. Так, при общей кондикции (ob turpan causa) претор указывал и на отдельные случаи безнравственного или противозаконного получения ценностей; возврат того, что лицо получило бесчестно, по позорному, порочному основанию (в том числе и вследствие кражи[4]). Различные типы кондикций впоследствии получили свое закрепление в Дигестах Юстиниана (кн. 12, титул 4–7), среди которых указана кондикция в случае постыдного или незаконного сонования (титул 5[5]). Кондикционный иск об исполнении недолжного стал применяться в следующих случаях: при отсутствии долга, ошибки в субъекте, уплате условного долга, добросовестном заблуждении сторон и факте платежа.
Римские юристы для защиты частной собственности разработали универсальную форму иска. Он назывался кондикцией. Он был направлен на побуждение ответчика передать вещь независимо от основания возникновения его обязательств перед кредитором. Этот личный абстрактный иск мог быть удовлетворен только потому, что ответчик не представил доказательств существования правовых оснований для приращения своего имущества за счет имущества истца.
Римский юрист Папиниан писал: «Кондикция, проистекающая из понятий честного и справедливого, введена для того, чтобы истребовать то, что принадлежит одному и находится без оснований у другого»[6]. Подтверждением обоснованности данного высказывания является тот факт, что в соответствии с римским правом кондикция не допускалась, если обогащение не имело правовых оснований, но являлось следствием выполнения одним лицом нравственного долга перед другим.
По своей природе кондикционные обязательства предназначены для правового обеспечения реализации следующих принципов:
1) «никто не должен обогащаться за счет другого без наличия к этому должного правового основания (титула)»;
2) «никто не должен обогащаться за чужой счет несправедливым образом».
Объективной предпосылкой для заявления кондикционных требований в Римской республике была необоснованная задержка квиритской собственности. Иск из задержки передачи имущества постепенно вытеснялся иском из отпадения основания для приобретения права собственности. В древнем цивильном праве не было создано юридических средств, способных вернуть то, что было дано без всякого основания, если только эта передача была произведена с соблюдением необходимой для этого акта формы. Во втором периоде Римской республики кондикционные иски стали средством против такого правильного по форме, но неправильного по существу обогащения за чужой счет.
Иногда кондикционные иски возникали первоначально на почве договорных кредитных отношений. Существование такого вида иска юристы оправдывали тем, что ошибочную уплату долга рассматривали как дачу денег взаймы. Иск, предъявляемый мнимому должнику, стал считаться кондикционным иском.
Изначальная функция иска condictio sine causa заключалась в том, что он мог быть предъявлен, когда без правовых оснований вещи одного лица были фактически потреблены другим лицом или смешались с вещами другого лица. Собственник вещей, утратив возможность предъявить виндикационный иск для их истребования, предъявлял кондикционный иск.
Условия применения иска. Как отмечалось ранее, природа неосновательного обогащения проявляется как исполнение недолжного, в отсутствии долга в действительности. Отсутствие фактического долга порождало отсутствие каких-либо оснований для его уплаты. Следовательно, отсутствовали и основания оставить предмет платежа в имуществе получившего.
В таких условиях кондикция в праве является средством защиты интересов и прав истца, ошибочно уплатившего несуществующий долг. Реквизитами кондикции являются: отсутствие долга; ошибка обеих сторон – их ложное убеждение в том, что долг существует; долг не был установлен как натуральное обязательство. Если плательщик знал, что долга нет, но сознательно выплачивал его, то считалось, что он совершил скрытое дарение, и это предоставление нельзя было потребовать обратно.
Если исполнение было принято недобросовестно (т. е. кредитор знал об ошибке плательщика и умолчал), то это расценивалось как воровство; получатель нес ответственность по actio furti et condictio ex causa furtive. Если имело место ошибочное обещание в форме стипуляции уплатить несуществующий долг, то должник защищался посредством специального личного иска, содержавшего требование к кредитору расторгнуть обязательство.
Предметом кондикции является обогащение получателя платежа, т. е. поступление в его собственность имущества и ценностей, не принадлежащих ему. Применение этой кондикции предполагало истребование обратно либо самой уплаченной вещи (незаменимой), либо такого же количества таких же заменимых вещей. Вместе с полученным ошибочно платежом должны также возвращаться и все доходы и приращения вещей (потомство рабов, проценты и т. п.).
Необходимыми условиями кондикционной защиты являлись: факт платежа в форме любого имущественного предоставления либо совершения должником каких-либо действий; отсутствие долга – отсутствие у кредитора средств исковой защиты своих интересов; ошибка в субъекте – долг существовал, но кредитор или должник не являлись теми лицами, кому в действительности принадлежало обязательство; уплата условного долга приравнивалось к уплате недолжного (однако уплата существующего долга раньше срока не являлась исполнением недолжного и не подлежала возврату); добросовестное заблуждение сторон – платеж по ошибке расценивался как уплата недолжного.
Возврат предоставления, цель которого не осуществилась. Эта кондикция осуществлялась по типу безыменных контрактов в случае, если одно лицо передало другому какую-либо вещь с тем, чтобы другое лицо также передало какую-то вещь или сделало что-либо, но это условие не было выполнено.
4
Особенности кондикционного иска из воровства см. в кн.: Гетьман-Павлова, И. В. Римское частное право: курс лекций в схематическом изложении [Текст] / И. В. Гетьман-Павлова. М., 2005. С. 280.
5
См.: Перетерский, И. С. Дигесты Юстиниана. Очерки по истории составления и общая характеристика [Текст] / И. С. Перетерский. М., 1956. С. 114.
6
Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. Титул VI. Кн. 12 [Текст]. М., 2000. С. 367.