Страница 72 из 79
Я допил коньяк.
Через полчаса ноги сами привели меня в гостиницу «Правобережная».
Дежурный администратор, худощавая, с усталым лицом женщина средних лет, была мне незнакома. Без лишних разговоров она оформила номер, и я отправился на второй этаж.
В холле на этаже я увидел ту саму проститутку, бывшую преподавательницу ПТУ. Она сидела на диване, пила шампанское и болтала с охранником, длинным и тощим парнем с детским выражением лица и в очках с толстыми стеклами. Такому я не доверил бы и охрану собственного почтового ящика.
Я прошел мимо, и, кажется, мое появление заинтересовало ее гораздо больше, чем юного стража порядка. Ключи мне выдала сонная горничная. Я прошел в номер и, сбросив пуховик, сразу же завалился на кровать.
Засыпая, я подумал, что наступил понедельник…
Проснулся я от настойчивого стука в дверь. Кто-то барабанил, не жалея кулаков. Я сел на кровати и зажег бра.
Милиция или бандиты давно бы нашли способ зайти в номер, не дожидаясь моего пробуждения. Я встал и открыл дверь.
— Привет!
Это была та самая проститутка. Основательно пьяная, с бутылкой шампанского и двумя фужерами в руке.
— Можно зайти?
— Я не пью по ночам.
— Фу, какой грубиян! А еще прилично одет… Она проскользнула мимо меня и по-хозяйски оглядела номер. Я закрыл дверь и стоял, скрестив руки на груди и наблюдая за ней. Она поставила выпивку на тумбочку, потом плюхнулась на кровать. Уперлась руками в матрас позади себя и вытянула ноги. Подумала и сбросила узкие красные «лодочки». Зевнула.
— И что дальше?
— Меня зовут Таня. На всякий случай, мало ли ты забыл.
— Я это всю жизнь помнил. Дальше-то что?
— А ничего, — она пожала плечами. — Я видела, как ты разговаривал с Фунтиком, и решила, что и нам есть о чем поговорить.
— Да? И о чем же?
— Я все знаю, — она пьяно улыбнулась. — И я почти все слышала.
— Что же ты слышала?
— Налей мне бокал…
— Перебьешься. Что ты слышала?
— А вот не скажу. — Она прищурилась и приподняла правую ногу. Если она так же вела себя в ПТУ, понятно, почему ей пришлось сменить профессию. — Ты можешь помочь мне, а я тебе.
— Ты мне можешь помочь только в одном. — Я присел к столу и закурил. — Но я в этом не нуждаюсь.
— Фу, какой грубиян. — Она приподняла и вторую ногу. — Дай мне сигарету.
— На лестнице покуришь. Выругавшись, она залезла в карман своего красного пиджачка, долго там рылась и в конце концов извлекла мятую пачку «сент-мориса».
Я подумал, что надо выкинуть ее из номера и лечь спать. Слишком много проституток оказывалось рядом со мной в последнее время. Но мне не хотелось лишнего шума и скандала. По ее лицу я видел: она пришла торговаться. И ей есть что предложить.
— Я тебя запомнила, когда ты еще в ментовке местной работал. Тебя за что уволили?
— А тебе какая разница?
— Никакой.
— Тебя еще не учили не задавать лишних вопросов?
— Меня… — Она криво усмехнулась. — Если бы ты знал, сколько раз это было. И как… Только вот никак не могу от дурной привычки отделаться!
— Ничего, найдутся люди, которые помогут.
— Ты стал злой. Раньше таким не был.
— Жизнь довела. Ты, знаешь ли, тоже не добреешь.
— Открыл бы ты бутылку… А?
— Тебе уже хватит.
— Злой…
Она содрала фольгу и откупорила бутылку, не дав пробке выстрелить. Несмотря на пьяную ухмылку и дымящуюся под носом сигарету, движения ее были четкими и уверенными. Разлив вино в оба фужера, она взяла свой и откинулась на локти, снова вытянув ноги и демонстрируя нижнее белье. Улыбнулась и сделала глоток.
— Ты сейчас в «Оцеплении»?
— Ну.
— Кем ты там?
— Тебя Фунтик послал?
— Меня? — Она рассмеялась. — Да если он узнает, что я у тебя была и о чем говорила…
— А ты еще ни о чем и не говорила. Признаться, это начинает надоедать. И сядь по-нормальному, здесь тебе клиентов нету.
— Какой ты у нас верный! — Она поправила юбку и приподнялась.
Я решил, что на вопрос о своем сутенере она ответила правду. Похоже, она действительно пришла сюда по своей инициативе и мнется, так и не решив, стоит ли говорить.
— Сколько вы можете заплатить за информацию?
— Какую?
— Важную. Которая вас напрямую касается.
Только не спрашивай, о чем.
— О чем?
— Не скажу. Пока насчет денег не договоримся, ничего не скажу. И пытать меня бесполезно!
— Один рубль. Железный.
— Мне нужны деньги. — Она посмотрела на меня неожиданно трезво. — Тонна баксов.
— Мне тоже.
— Я серьезно говорю. Мне надо уехать из этого е… ного города.
— Туда, где тебя никто не знает? Чтобы начать новую жизнь?
— Ты зря смеешься. Это действительно так…
— Слишком часто такое слышать приходилось. И что дальше?
— У меня есть информация, которая вам будет интересна. Она стоит денег.
— Ты думаешь, я тебе прямо сейчас из лопатника эту самую тонну и достану?
— Не знаю. — Она покачала головой. — Но деньги мне нужны.
— Зато я сомневаюсь, что мне нужна твоя информация. Вряд ли ты сможешь что-нибудь новое сообщить.
Фужер дрогнул в ее руке.
— Так ты уже знаешь?
— Конечно! А ты думаешь, я здесь случайно оказался? Негде мне больше прилечь, как только клопов ваших давить.
Она опустила голову и замерла. Я заметил, как у нее на глаза навернулись слезы.
— Я так и знала, — прошептала она, плеская шампанское себе на пиджак. — Мне всегда не везет…
Я ждал. Я уже не сомневался, что она может сказать что-то действительно важное. И кажется, я уже понял, с чем это связано…
Когда она подняла на меня свои мокрые покрасневшие глаза, я безразличным тоном подсказал ей:
— За кота в мешке никто тебе денег не заплатит. Хочешь — говори, и если у тебя окажется что-то важное, я тебе заплачу. Не хочешь — уходи.
— А ты не обманешь? Может быть, вы действительно не все знаете? — Она смотрела на меня с надеждой, и на какой-то миг мне стало неловко за свое вранье. — Ты ведь всегда хорошо ко мне относился! Ты всегда был другим, не таким, как остальные… Ты меня, честно, не обманешь?
Я налил себе шампанского и присел на подоконник, цедя холодный напиток.
— У Женьки, ну, у Фунта то есть, проблемы… Давно уже! Он на деньги попал, а там ребята крутые оказались, включили ему «счетчик». Сейчас столько накапало, что ему вовек не расплатиться. Даже если сам вместо нас пойдет работать.