Страница 3 из 22
Мак сидел в напряженной позе человека, который тревожно вслушивается в идущие извне звуки, не только вслушивается, но пытается при этом вспомнить что-то давно забытое, однако, крайне важное. До такой степени важное, что все дальнейшие его действия находятся в прямой зависимости от того, вспомнит или не вспомнит он это забытое.
Мотор гудел ровно, мягко, рождая отчетливое ощущение идеального порядка и совершенства, мадам дышала легко, в спокойном ритме дремлющего человека, над которым уже не властны заботы дня, а Мак по-прежнему цепенел в своей боевой позе.
Вдруг он засмеялся, поплевал на ладони, растер их и выскочил из машины. Дверцу поначалу он оставил открытой, но тут же воротился и осторожно, чтобы не разбудить жену, захлопнул ее.
Эг проснулась от странного ощущения, что машину покачивает из стороны в сторону.
- Мак, - пробормотала она, - нас качает. Остановись и посмотри, отчего нас качает.
Мак не отвечал, машину качало все сильнее, и Эг, вполне резонно, приказала сбросить скорость, потому что боковая качка - не к добру. Потом мадам закричала: ей показалось, что они летят в пропасть, и это ощущение, которое в первое мгновение можно было еще истолковать как деталь сновидения, переросло в совершенно реальный ужас, когда она открыла глаза и убедилась, что мужа в машине нет.
"Мак!" - успела она крикнуть еще раз, и машина, стремительно набирая скорость, покатилась вперед.
- Боже мой, боже мой! - бормотала Эг. - Это конец, я гибну, гибну! Нет, нет!
Произнеся эти слова - нет, нет! - Эг почувствовала, что в самом деле очень глупо так, по дурной случайности, гибнуть, ударила пяткой по панели в том месте, где включение, и мотор тотчас заглох.
- О-о! - вздохнула она облегченно.
Еще несколько секунд, ожидала Эг, инерция иссякнет и машина остановится. Тогда она спокойно осмотрится, найдет своего Мака и...
Эг не додумала до конца своей мысли: вопреки всяким расчетам, машина нисколько не теряла скорости, напротив, было вполне очевидно, что скорость даже увеличивается. Это казалось тем нелепее, что справа мелькнул дорожный знак подъема.
Теперь Эг уже не сомневалась, что все это дурной сон, когда, несмотря на все приказы себе, человек продолжает спать, и остается лишь одно - терпеливо ждать истинного пробуждения и восстановления естественного порядка вещей.
Она смотрела вперед - розовое асфальтовое шоссе уходило безостановочно под машину; деревья, образуя две сплошные стены по сторонам от дороги, почти с такой же быстротой тоже убегали назад, и там, позади, они соединялись в одну общую, почти непроходимую стену. Это был огромный коридор.
Внезапно Эг ощутила новый приступ страха: это был огромный, но вовсе не бесконечный коридор, который с той же скоростью, что машина, двигался вперед, настигал ее сзади, наступая, как говорили в старину, на пятки.
Соберясь с духом, Эг очень толково объяснила себе, что это всего лишь иллюзия, а на самом деле деревья и там, за машиной, бегут параллельно друг другу. И в то самое мгновение, когда страх, теснимый рассудком, стал отступать, она увидела перед собою, на ветровом стекле, волосатые мускулистые ноги Мака и между ними, вниз головой, его лицо.
Эг успела заметить, что лицо Мака смеется, и тут же потеряла сознание.
II
Она очнулась у себя в спальне. Был уже вечер, западный сектор неба, как колени девушки на полотнах мастеров Возрождения, едва розовел, угасая на глазах.
- Где я? - простонала мадам. - Я хочу домой.
- Вы дома, - ответил ей ласковый голос. - А вот это Мак, ваш муж. Мак, подойдите к жене, можете поцеловать ее - я разрешаю.
Доктор - мадам уже догадалась после разрешения на поцелуй, что это доктор Радий Горт, - поднес палец к губам и дал понять, что разговаривать следует как можно меньше, а лучше всего вообще помолчать.
- Мак, - тихо позвала Эг, - подойди ко мне: доктор разрешает.
Мак оставил окно, у которого он стоял, и сел на пол у изголовья жены. Она взяла обеими руками его голову, повернула лицом к себе и проникновенно, чтобы он понял все без слов, глянула ему в глаза. Однако объяснить все без слов было очень нелегко, и мадам прошептала:
- Милый, видишь, как извела меня твоя болезнь. Мне было еще больнее и труднее, чем тебе. У меня начались даже галлюцинации, мне казалось, что машина сама, без мотора, катится по дороге, а на ветровом стекле болтается между твоими ногами твоя перевернутая голова.
- Вы могли бы уточнить, - добавил доктор, - смеющаяся голова.
- Ax! - вскрикнула мадам, потому что доктор произнес слова, на которые она сама не решалась, полагая их уже верхом безумия.
- Успокойтесь! - властно приказал доктор, придерживая на всякий случай под носом у мадам пузырек с нашатырем. - Успокойтесь, никакой галлюцинации не было. Все, что вы рассказываете, не бред, а строго адекватное отражение ситуации. Я сам как раз ехал вслед за вами и увидев, как Мак толкает сзади машину, а потом взлетает на нее, сразу догадался, что у вас неладно с мотором.
- Как! - вскочила мадам Эг, пренебрегая категорическим предписанием доктора блюсти покой. - Вы хотите сказать, что Мак сам разогнал машину до такой скорости и вспрыгнул на полном ходу?
- Что значит ходу, - улыбнулся доктор. - До сих пор я имел слабость полагать, что умею пользоваться словами.
- Доктор, - бормотала она, - но это же невероятно: спидометр показывал сто километров.
- Чепуха, милая! - воскликнул доктор. - Гепард мчится со скоростью сто сорок километров, и все считают, что это в порядке вещей, а ваш муж делал на сорок километров меньше, и вы удивляетесь. Нет, уважаемая Эг, фактам надо не удивляться, факты надо толковать.
Мадам, пристыженная, пыталась выйти из неприятного положения и возразила:
- Доктор, но гепард бежит налегке, без груза, а Мак толкал перед собой машину, к тому же в машине сидела я.
- Ну что вы, - развел руками доктор, - при вашем-то весе - о чем говорить!
Доктор был совершенно прав: изящество мадам решительно исключало мысли о весе, так что доводы насчет груза лишены были всякого резона. Другое делоскорость, этому факту, как заметил сам доктор, действительно следовало дать толкование.
- Ну-с, уважаемая, - строго сказал он, - по этому случаю у нас тоже имеется объясненьице.