Страница 9 из 26
Жизнь. О жизни и взглядах Сократа известно немало, но так как сам Сократ ничего не писал, то мы судим о нем по книгам его учеников и прежде всего Ксенофонта и Платона. В отличие от конкретных наук, истины которых все равно были бы открыты не тем, так другим ученым, в философских рассуждениях огромное значение имеет личность философа, его воспитание, характер и мироощущение. Поэтому мы уделим особое внимание личности Сократа, которого К. Маркс назвал «олицетворением философии». В качестве иллюстративного материала мы будем пользоваться книгой жившего в конце II – начале III вв. до н. э. античного философа Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов», оставившего нам очень много важных и любопытных подробностей о жизни и взглядах философов древности.
Сократ, сын скульптора и повивальной бабки, первым стал рассуждать об образе жизни и первым из философов был казнен по суду. Поняв, что философия физическая людям безразлична, он стал рассуждать о нравственной философии по рынкам и мастерским.
Так как в спорах он был сильнее, то нередко его колотили и таскали за волосы, а еще того чаще осмеивали и поносили; но он принимал все это, не противясь. Однажды, даже получив пинок, он это стерпел, а когда кто‑то подивился, он ответил: «Если бы меня лягнул осел, разве стал бы я подавать в суд?» Все время он жил в Афинах и с увлечением спорил с кем попало не для того, чтобы переубедить, а для того чтобы доискаться до истины.
Он занимался физическими упражнениями и отличался добрым здоровьем. Во всяком случае он участвовал в походе под Амфиполь, а в битве при Делии спас жизнь Ксенофонту, подхватив его, когда тот упал с коня. Среди повального бегства афинян он отступал, не смешиваясь с ними, и спокойно оборачивался, готовый отразить любое нападение. Воевал он и при Потидее. Это там, говорят, он простоял, не шевельнувшись, целую ночь.
Он отличался твердостью убеждений и приверженностью к демократии. Это видно из того, что он ослушался Крития с товарищами, когда они велели привести к ним на казнь Леонта Саламинского, богатого человека; он один голосовал за оправдание десяти стратегов. Он отличался также достоинством и независимостью. Однажды Алкивиад… предложил ему большой участок земли, чтобы выстроить дом; Сократ ответил: «Если бы мне нужны были сандалии, а ты предложил бы мне для них целую бычью кожу, разве не смешон бы я стал с этим подарком?» Часто он говаривал, глядя на множество рыночных товаров: «Сколько же есть вещей, без которых можно жить!»
И он держался настолько здорового образа жизни, что, когда Афины охватила чума, он один из немногих остался невредимым. Своим простым житьем он гордился, платы ни с кого не спрашивал. Он говорил, что лучше всего ешь тогда, когда не думаешь о закуске, и лучше всего пьешь, когда не ждешь другого питья: чем меньше человеку нужно, тем ближе он к богам.
Он говорил, что это удивительно: всякий человек без труда скажет сколько у него овец, но не всякий может назвать, скольких он имеет друзей – настолько они не в цене. Он говорил, что есть только одно благо – знание и одно только зло – невежество. Богатство и знатность не приносят никакого достоинства, напротив, приносят лишь дурное.
Уже стариком он учился играть на лире: разве неприлично, говорил он, узнавать то, чего не знал? Он говорил, что его демоний предсказывает ему будущее; что хорошее начало не мелочь, хотя начинается с мелочи; что он знает только то, что ничего не знает.
Однажды он позвал к обеду богатых гостей, и Ксантиппе, его жене, было стыдно за свой обед. «Не бойся, – сказал он, – если они люди порядочные, то останутся довольны, а если пустые, то нам до них дела нет». Он говаривал, что сам он ест, чтобы жить, а другие люди живут, чтобы есть.
Удивительно, говорил он, что ваятели каменных статуй бьются над тем, чтобы камню придать подобие человека, и не думают о том, чтобы самим не быть подобием камня. Он утверждал, что надо принимать даже насмешки комиков: если они поделом, то это нас исправит, если нет, то это нас не касается.
Алкивиад твердил ему, что ругань Ксантиппы непереносима; он ответил: «А я к ней привык, как к вечному скрипу колеса…» Однажды среди рынка она стала рвать на нем плащ; друзья советовали ему защищаться кулаками, но он ответил: «Зачем? Чтобы мы лупили друг друга, а вы покрикивали «Так ее, Сократ! Так его, Ксантиппа!»?»
Ксенофонт в «Воспоминаниях о Сократе» пишет, что Сократ «обладал больше всех на свете воздержанием в любовных наслаждениях и в употреблении пищи, затем способностью переносить холод, жар и всякого рода труды и к тому же такой привычкой к умеренности в потребностях, что при совершенно ничтожных средствах совершенно легко имел все в достаточном для него количестве»[56]. Он говорил, что «легкое времяпрепровождение и удовольствия, получаемые сразу, без труда, ни телу не могут дать крепости, ни душе не доставляют никакого ценного знания; напротив, занятия, соединенные с упорным трудом, ведут к достижению нравственного совершенства»[57].
Современники отмечали силу воздействия Сократа на окружающих. Один из собеседников вспоминал, что он цепенел от речей Сократа. Слушателям казалось, что нельзя дальше жить так, как они жили. Порой Сократ иронизировал над людскими пороками, и это служило источником обиды.
Этика. Сократ подчеркивал общечеловеческий характер этики. Софисты были правы, говоря, что боги различны у разных народов, но нравственные ценности должны быть одинаковы для всех людей. Известному софисту Протагору принадлежит изречение: «Человек есть мера всех вещей». Но если для софиста мера вещей – индивидуальный человек, то для Сократа – человек как родовое существо.
Прежние религиозные воззрения и нравственные нормы софисты подвергли анализу и критике, но Сократ пошел дальше их. Его позиция была конструктивной, поскольку он заложил основы новой нравственности, базирующейся на мудрости и вырабатывающей общезначимые ценности. С Сократа начинается этический этап развития греческой философии и философии вообще.
Диоген Лаэртский имел право сказать, что Сократ «ввел этику»[58], потому что Сократ выдвинул формальные основания для создания новой науки и разработал ее метод. Науки существуют постольку, поскольку их истины справедливы для всех. Если бы для одного 2x2 было равно 4, для другого – 5, для третьего – 6, не было бы математики. То же самое и в сфере морали. И здесь надо узнать, сколько будет 2x2, и, узнав, все люди будут вести себя, как считал Сократ, в соответствии с этим.
Общепринятые нормы человеческих поступков существуют, по Сократу, потому, что существует общезначимое знание. Надо сообщить его людям, точнее, помочь прийти к нему самим, и тогда все будут вести себя одинаково и перестанут ссориться и воевать друг с другом. Знание добродетели заложено внутри человека, и его выявление ведет к всеобщему счастью.
Существует противоречие в том, что, с одной стороны, человек – мера всех вещей, а с другой – моральные нормы универсальны. Сократ преодолевает его созданием своего метода. Сократ отличался от софистов тем, что он не просто учил, т. е. передавал знания, а пользовался методом приведения людей к истине, благодаря которому каждый человек приходил к ней сам.
Довести до сознания индивида дремлющее в нем знание призван был сократовский метод спора как «духовного повивального искусства». Мать Сократа была повивальной бабкой, и он считал, что спорить надо так, чтобы путем последовательных рациональных шагов мысли человек сам приходил к истине, поскольку истину нельзя внушить, а можно только самостоятельно открыть ее для себя.
Основным в учении Сократа было то, что к благу, даваемому общезначимым знанием, каждый приходит, что называется, своим умом. Никакие внешние предписания не могут заставить человека вести себя хорошо. Он сам должен понять, что надо поступать именно так, но ему можно помочь «родить плод добродетели». Отвечая на обвинения, Сократ говорил, что никогда никого ничему не учил, а только не препятствовал другим задавать ему вопросы и задавал вопросы сам. Это и составляло суть того метода диалога и приведения к истине – майовтики, который исповедовал Сократ. Однако для того, чтобы дремлющее в душе человека знание проявилось, надо, чтобы он совершил над собой усилие познать то, что заложено в нем. Сократ обратил внимание человека к самому себе, призвал его к самопознанию. Отсюда афоризм, который он часто повторял: «Познай самого себя». Это важнейший принцип, с которого берет свое начало этика как практическая философия, размышляющая не над тем, как устроен мир, а над тем, что в этом мире делать человеку и кто он такой.
56
Ксенофонт. Сократические сочинения. М.; Л., 1935. С. 26.
57
Там же, с. 60–61.
58
Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986. С. 58.