Этика: учебное пособие

Пожалуй, концепция стоиков дошла до нас в наиболее точном виде, и мы под стоицизмом понимаем примерно то, что и древние греки. Это говорит о том, что данное мировоззрение подходило к условиям жизни в различные периоды истории. Следовать ему трудно, но идеал остался в памяти человечества, как, скажем, мы помним имена героев. Это модель поведения, когда человек потерял власть над внешними обстоятельствами. Но когда он ее имел?

У двух противоборствующих течений – эпикурейцев и стоиков – при всех их различиях было и нечто общее, определявшееся спецификой общественной жизни в Древней Греции. Безмятежность (атараксия) Эпикура сродни бесстрастию (апатии) стоиков. Как преодолеть страдание? Избавиться от него, нейтрализовав или вытерпев. В этом Эпикур и стоики были едины. Два пути избегнуть страдания – умственное удовольствие и добродетель. Но если признать, что добродетель приносит удовольствие, то точки зрения сближаются. Общим было стремление к единству с природой, опора на нее, а не на государственные законы, хотя природу они понимали противоположным образом. Для Эпикура образцом была жизнь живых существ с их чувствами и переживаниями, для стоиков – веления разума.

Требование жизни согласно с природой вытекало из представления стоиков и Эпикура, что человек – часть природы. «А всякой части природы хорошо то, что приносит природа целого для ее сохранения»[153]. Разумная душа для стоиков – часть единой божественной души (здесь стоики подходят к сократовскому отождествлению добродетели и знания). Поэтому общее благо выше личного.

Причастность к разуму и добродетели позволяет человеку стать равным богу. Стоический мудрец выступает подобием бога, и его так и называли «равным богам».

Еще момент сходства – убежденность и тех и других, что человек может быть счастлив вне зависимости от внешних обстоятельств. «Человек сам творец своего счастья и от него все зависит». Но, по Эпикуру, для этого надо убежать от мира; по мнению стоиков – покориться судьбе. Это внешнее и внутреннее бегство – от мира и от себя. Мы ничего не можем сделать с внешними обстоятельствами, но внутренне все зависит от нас: и добродетель (у стоиков), и удовольствие (у Эпикура). Конечно, эта точка зрения крайне индивидуалистична.

В эпоху гибели древнегреческого государства-полиса наиболее умные люди начали отходить от общественной жизни, становившейся все более развращенной. Для философа было два пути: удалиться от общественных дел, что сделал Эпикур (единственное благо по отношению к миру, говорил он, быть свободным от мира), или, наоборот, несмотря, быть может, на неминуемое поражение, вступить в бой, к чему были готовы стоики, утверждавшие, что человек не может быть лишен добродетели в силу внешних причин и в любом случае должен сохранять их. Если киники демонстрировали стойкость по отношению к природным условиям жизни, то стоики делали то же самое по отношению к социальным условиям.

Скептики. В конце III века до н. э. философия возвращается к Сократу и идущим от него школам киренаиков и киников. Последователи киренаиков примкнули к эпикурейцам, а последователи киников – к стоикам. Когда возникают две противоположные школы и не ясно, кто из них прав, может приобрести вес точка зрения, что не прав никто и истина недостижима, тем более что философ, как мы установили в самом начале, напоминает стрелка в тумане. С течением времени в Древней Греции все большее влияние стали приобретать отрицавшие возможность что‑либо доказать скептики (в буквальном переводе «высматриватели», потому что, как писал Диоген Лаэртский, они всегда высматривают и никогда не находят)[154].

В древнегреческой философии всегда был силен скептический момент. Сократ считал, что человеку не познать окружающий его мир, а все, что он может и должен, это познать самого себя. Главный аргумент античных скептиков в том, что существуют разные точки зрения по различным вопросам, а какая из них истинна, определить невозможно. В области этики скептики отрицали возможность доказать предпочтительность одного поведения другому и предпочитали воздерживаться от суждений. Если в состоянии сомнения ум не знает, что выбирать, то в состоянии воздержания он знает, что не надо ничего выбирать. Девиз скептиков: «Ничего не определять, ни с чем не соглашаться».

Из воздержания от суждений следует невозмутимость, потому что мы не можем знать, что произойдет в следующий момент. Про одного известного скептика рассказывали такую легенду. «На корабле во время бури, когда спутники его впали в уныние, он оставался спокоен и ободрял их, показывая на корабельного поросенка, который ел себе и ел, и говоря, что такой бестревожности и должен держаться мудрец»[155].

Итак, пройдя круг развития, философия и этика, похоже, вернулись к тому, с чего начали: к сократовскому «Я знаю, что я ничего не знаю» с добавлением «Я даже не знаю, что я ничего не знаю». Но этот круг не был бесполезен. Именно в нем зародились философия и этика. Теперь мы находимся при закате древнегреческой философии. Хотя еще будут всплески волн, но единая творческая традиция передачи знаний от учителей к ученикам потеряна и начинается застой.

В чем причина упадка древнегреческой философии? В соответствии с теорией циклов мы можем считать, что причина естественна: как физический плод развивается, созревает и затем начинает гнить, так и духовный плод. Несомненно, была еще одна причина – изменение общественной ситуации. Одним из условий появления философии было утверждение демократического правления в Афинах. Гибель демократии стала одной из важнейших причин упадка философии и ее престижа. Этапы развития античной этики можно также представить в виде следующей схемы (рис. 2).

Рис. 2. Престиж античной этики в глазах современников

Схема позволяет ответить на вопросы, которые встают при изучении древнегреческой этики.

1. Почему Сократ ничего не писал? Престиж этики, как и вообще философии, еще не был столь большим, чтобы трактат философа много значил. Так стало только после смерти Сократа, когда были созданы основные этические учения и система Платона.

2. Почему Сократ с укором сказал Антисфену: «Сквозь дыры твоего плаща вижу все твое тщеславие»? Сократ еще не знал нарастающей силы философии и степени ее воздействия на окружающих, а Антисфен это почувствовал и использовал для эпатажа. Но для Эпикура это опять стало невозможным, и он критиковал киников за их образ жизни, признав высшим благом личный покой. На вершине престижа Платоном и киниками была сделана попытка изменить людей и общественный строй, но она оказалась неудачной. Платон еще думал, что способен устроить идеальное государство и что философы должны управлять государством, но Эпикур и Зенон так уже не считали, потому что изменилось положение философов. Стали нужны совсем иные качества: не мудрость, а исполнительность, не справедливость, а покорность. Этих качеств нет в классификации добродетелей Аристотеля, потому что они могли принадлежать только рабам.

3. Почему так высоко следует оценить престиж? Потому что он позволяет и самому обладателю, когда на него смотрят и ждут чего‑то необыкновенного, полнее развить свои способности и помогает другим понять и оценить его в полной мере. Престиж – показатель развития данной отрасли культуры. В середине V в. в Древней Греции утверждается демократия и одновременно растет престиж философов, помогавших людям в процедуре совместного принятия решений. На вершине философии в 60-х года IV в. творили сразу пять выдающихся философов. Еще жили Антисфен и Аристипп, проповедовал Диоген и пришел учиться в платоновскую Академию Аристотель. С гибелью демократии падает престиж философии.

Подведем итоги. В эпоху кризиса древнегреческих городов-государств в связи с македонским завоеванием на смену мечтам о создании хорошего человека и идеального государства пришли вопросы: можно ли быть добродетельным в порочном мире и счастливым в мире страданий? Выше всего стало цениться личное благо – добродетель и наслаждение. Отойдя от сократовских предположений об абсолютности знания, о всесилии разума, бессмертии души, философы неизбежно впали в споры о соотношении знания, блага и удовольствия. Для киренаиков и эпикурейцев добродетель лишь средство для счастья, для киников и стоиков она цель. Эти споры велись почти 1000 лет, хотя менялись названия противоборствующих школ. Модифицированные крайности стали в эпоху заката афинской демократии главенствующими и потом перешли в качестве основных в древнеримскую культуру.

153

Марк Аврелий. Размышления. Л., 1985. С. 9.

154

Диоген Лаэртский. Цит. соч. С. 354.

155

Диоген Лаэртский. Цит. соч. С. 354.