Страница 7 из 12
Киевская Русь представляла собой не политическую, а политико-родовую федерацию. При этом нельзя забывать, что Древнерусская федерация строилась и развивалась на этническом, культурном и религиозном единстве, осознании себя единой нацией всем населением объединенных территорий Руси. Помимо этого, Древнерусская федерация основывалась на общности торгово-экономического и правового пространства, едином гражданстве, единстве бюджетных принципов и схожести организации власти, экономического уклада и социальной структуры общества во всех ее частях.
Далеко не последнюю роль в поддержании целостности Древнерусской федерации сыграл княжеский род Рюриковичей. Его позитивное значение заключалось в том, что он не был связан ни с одним родом Древней Руси. Чтобы усилить единство родственных, но разделенных племен, нужны были управители одного рода. Связь народов через их правителей существовала не только на Руси и не только в Средние века. Людовик XIV думал, что «нет более Пиренеев», когда посадил на испанский престол внука. Наполеон «сажал» своих родственников на престолы покоренных им стран. И таких примеров история знает немало.
Собственно, началом Древнерусской федерации можно считать 1054 г., когда Ярослав Мудрый разделил Киевскую Русь между пятью своими сыновьями. По старшинству они заняли пять ведущих областей Южной и Западной Руси: княжества Киевское, Черниговское, Переяславльское, Смоленское и Волынское. Это и были первые «субъекты» Древнерусской федерации. Все прочие территории Руси, в том числе Тмутаракань, стали своеобразными автономиями в составе пяти княжеств. Они подчинялись не единому центру – Киеву, а пяти указанным выше центрам. В итоге Новгородская земля зависела от Киева; область восточнее Днепра, вплоть до Мурома, и Тмутаракань – от Чернигова; Ростов, Суздаль, Белоозеро и Поволжье – от Переяславля. Эти области управлялись наместниками соответствующих князей и платили им дань. По мере разрастания рода Рюриковичей все более или менее значимые земли имели князей рода и стали полноправными княжествами – членами Федерации.
Особое положение занимало княжество Полоцкое, управлявшееся другой родовой ветвью Рюриковичей – не Ярославичами, а Изяславичами. Поскольку Изяслав умер при жизни Владимира I не будучи старшим в роде, потомство его не могло двигаться по старшинству и менять области княжения. За ними закреплялось Полоцкое княжество, которое, в свою очередь, не могло быть взято другими князьями. Однако и оно было неразрывно связано с остальными землями, вначале выступало своеобразным консолидированным членом федерации, а затем окончательно влилось в Древнерусскую федерацию[40].
Политическая жизнь федерации протекала весьма беспокойно. Однако общая тенденция была такова, что во второй половине XI в. и на рубеже веков в ней преобладали центростремительные силы, а с 30-х годов XII в. – центробежные. Четкой политико-правовой системы власти на Руси не было, и она выстраивалась во многом под конкретного князя (что характерно и для современной России). Первый Киевский князь Изяслав Ярославич не был удачлив в войнах и не мог найти общий язык с вече. В результате части централизованного государства Ярослава Мудрого стали быстро обособляться. Тот же процесс продолжался и при князе Всеволоде Ярославиче, в делах государственных больше полагавшемся на бояр, которые в то время приобрели огромный политический вес в Киеве. В итоге авторитет и значение Киевского князя в этот период заметно упали как внутри Киевской земли, так и на остальных территориях Руси. Многое сделал для его укрепления в конце XI – начале XII в. Владимир Мономах.
В 30-е годы XII в. центробежные силы начинают преобладать над центростремительными, что привело к частым переменам в Новгороде, причем не только князей, но и посадников. Святополк Мстиславич стал князем Новгородским по воле Киевского князя Всеволода Ольговича. Однако при вокняжении в Киеве Изяслава Мстиславича в 1135 г. князь в Новгороде остается прежним. На Съезде 1196 г. князя «выложиша Новгород в свободу», предоставив новгородцам право самим избирать князей «где им любо», сообразуясь со своими выгодами и военно-политической обстановкой на Руси, причем не только из ставленников Киева. Далее обособляется княжество Владимиро-Суздальское или северо-восток Руси. Волынь отходит от Киева, и судьба этой земли тесно переплетается с судьбой Галича. Даже соседний с Киевом Чернигов обособляется от Киева под властью Ольговичей и Давыдовичей.
До середины XII в., являясь единым федеративным государством, северные и северо-восточные княжества существенно расширились, а южные и юго-западные в целом не утратили своих территорий. Однако во второй половине XII в. все они становятся практически независимыми государствами. Процесс их обособления усугублялся и дроблением самих этих княжеств. Самый наглядный пример – Тмутаракань, раньше всех обособившаяся в силу геополитических причин и вскоре утратившая свою государственность и независимость. Собственно концом Древнерусской федерации можно считать 1169 г., когда войска Андрея Боголюбского, князя Владимиро-Суздальского взяли Киев. С этого момента Русь распалась на два блока: юго-западный и северо-восточный.
Во второй половине XII в. Русь окончательно распадается на отдельные княжества. Попытки образования конфедераций в военных целях не смогли помешать этому процессу. Парадокс краха Древнерусской федерации состоит в том, что к нему привели две противоположные тенденции политической жизни древнерусского государства. Это, с одной стороны, сепаратистские настроения ряда княжеских семей, бояр, вече, а с другой – постоянное стремление к жестокой централизации других князей, их бояр, отдельных представителей духовенства и народа.
Традиционно принято считать, что удельная система Руси несла только отрицательные начала и всецело негативно сказалась на развитии русской государственности. Однако это далеко не так. В условиях Древнерусской федерации значительная самостоятельность ее членов изначально имела скорее положительное значение. Освобожденные от дани Киеву русские земли получили возможность накапливать значительные экономические ресурсы, развивать собственную торговлю, а политическая автономность вела к демократизации внутреннего управления русскими княжествами. При этом нельзя забывать, что единство Руси времен первых Рюриковичей строилось на началах принуждения и выражалось главным образом в получении дани Киевским князем и совместных военных походах. Удельная система вела не к дроблению мнимого единства, а к добровольному объединению земель. Русский мир не мог быть единым иначе. Без удельного порядка единство было бы потеряно еще быстрее[41]. Советская историческая наука в течение долгого времени объясняла причины раздробления нарастанием классовой борьбы крестьян против эксплуататоров, что вынуждало последних держать необходимые для ее подавления силы на местах, в результате чего повышалась независимость и авторитет местных князей. Другой причиной – уже экономического порядка – называлось господство натурального (замкнутого) хозяйства.
Однако вышеназванные причины не слишком удачно объясняют распад Руси. Во-первых, у нас почти нет данных о каких-либо крупных массовых выступлениях XI–XII вв. (за исключением известий о событиях в Суздальской земле в 1024 г. и 1071 г. или в Киеве в 1068 г., где волнения весьма сложно определить как классовые), а во-вторых, натуральный характер хозяйства характерен как для удельной, так и для единой Руси, а следовательно, сам по себе этот факт ничего объяснить не может.
Что касается досоветской историографии, то в ней в качестве главной причины распада называлось ошибочное решение Ярослава Мудрого поделить земли Киевского государства между своими сыновьями. Однако и это утверждение уязвимо для критики: ведь и до Ярослава князья производили подобные разделы, но Русь сохраняла единство.
Ко второй половине XII в. междоусобные конфликты перестали быть только лишь выяснением отношений по поводу старшинства между князьями. Характер их меняется, когда русские земли начинают обособляться. В конфликты вовлекаются все более широкие слои населения, помимо князей и дружин. Соперничество приобретает «земский» характер. Местное боярство и купечество начинает защищать свои земельные и торговые интересы. Экспортная торговля все более распадается на торговлю отдельных княжеств. В условиях натурального хозяйства и практически полного отсутствия разделения труда по русским землям экспортные товары всех княжеств были примерно одинаковы, что вело к жесткой конкуренции между торговыми корпорациями различных городов. При этом увеличивается боярское землевладение. Служа князю, бояре хотят «держать землю», и не просто держать, но и иметь гарантии ее сохранности и возможности продажи сельскохозяйственных продуктов.
40
См.: Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. Кн. 1. М., 1992. С. 18.
41
См.: Владимирский Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М., 1998. С. 16.