Страница 2 из 18
2. Национальный дискурс. В большинстве исследований рассматриваются политические метафоры, относящиеся только к какому-то одному национальному дискурсу (американскому, немецкому, российскому и др.). Наряду с этим существуют публикации, в которых сопоставляются политические метафоры, характерные для межнациональных объединений: так, в исследовании Н.Н. Клочко, представленном в антологии, продемонстрировано, что народы бывшей Австро-Венгерской империи до настоящего времени ощущают определенную близость, которая в ряде случае выражается и в однотипных метафорах. В публикациях целого ряда исследователей рассматривается межнациональная метафора «Общеевропейский дом» [Болотова, Цинкен 2001; Клочко 2006, Bachem, Battke 1991; Musolff 2000, 2004; Schaffner 1993; и др.]. Особую группу составляют исследования, посвященные сопоставлению метафорических картин мира, существующих в сознании различных народов.
Для исследования небезразлична и «точка зрения» на политическую метафору: в одних случаях автор изучает политическую метафорику своей родной страны, а в других – обращается к исследованию политической коммуникации зарубежных государств.
3. Дискурсивные варианты использования политического языка. В подобных исследованиях рассматриваются дискурсы отдельных политических событий и ситуаций (война, выборы, скандал, коррупция и др.), дискурсы отдельных политических партий и движений (правые, левые, экологисты, антиглобалисты, националисты, коммунисты и др.) или отдельных политических лидеров.
4. Источники исследований политического языка. Чаще всего это политический медиадискурс (в том числе пресса, радио, телевидение) и собственно политический (институциональный) дискурс (листовки, парламентские дебаты, выступления на митингах, документы политических партий и др.) в их многообразных разновидностях и пересечениях.
5. Темпоральная и динамическая характеристика исследований. Существуют публикации, авторы которых стремятся охарактеризовать исторические закономерности развития политической коммуникации на протяжении многих десятилетий, веков и даже тысячелетий, тогда как большинство современных авторов обращаются лишь к материалам последних лет.
Композиция настоящего учебного пособия определяется стремлением авторов, обратившись сначала к истокам современной политической лингвистики, последовательно рассмотреть все названные выше существенные признаки соответствующих исследований, выделив на этой основе ведущие принципы и закономерности современной политической коммуникации. Представленные в заключительном разделе публикации ведущих зарубежных специалистов помогут студентам лучше понять методологию зарубежных исследований политического дискурса.
Раздел 1
Становление политической лингвистики и ее проблематика
1.1. Возникновение и основные этапы развития политической лингвистики
Истоки современной политической лингвистики можно обнаружить уже в античной риторике: проблемами политического красноречия активно занимались в Древней Греции и Риме, однако эта традиция оказалась прерванной на много столетий, когда на смену античным демократиям пришли феодальные монархии. Изучение политической коммуникации оказывается социально востребованным прежде всего в демократическом обществе, а поэтому соответствующие исследования вновь появились лишь вместе с развитием демократии в Западной Европе и Северной Америке. Рассмотрим основные этапы в истории изучения политической коммуникации.
1. Исследования политической коммуникации в рамках традиционной риторики и стилистики. Первоначально (т. е. еще до возникновения политической лингвистики как особого научного направления) публикации по проблемам политической коммуникации воспринимались как разновидность стилистических или риторических исследований. Соответствующие публикации носили преимущественно «рецептурный», восхваляющий или критический (дискредитирующий) характер.
В подобных изданиях нередко рассмотривается множество конкретных выступлений и публикаций, а также предлагаются достаточно эффективные рекомендации.
В работах критической направлености основное внимание традиционно уделялось «разоблачению» недобросоветных уловок политических противников, а также их косноязычию, малообразованности и речевой небрежности. Значительное число критических публикаций было посвящено «порче» родного языка, среди причин которой обычно назывались те или иные политические события, а также общее падение нравов, утрата духовных основ и уважения к национальным традициям.
2. Возникновения и становления политической лингвистики (двадцатые – пятидесятые годы XX века).
История возникновения и становления любой научной дисциплины неразрывно связана с историей общества, и политическая лингвистика не стала исключением. В череде событий XX в. точкой отсчета для становления политической лингвистики стала Первая мировая война, которая привела к невиданным человеческим потерям и кардинальному изменению мироощущения человечества. В новых условиях необходимость изучения политической коммуникации и ее взаимосвязи с общественно-политическими процессами становилась все более очевидной. После опыта беспрецедентного пропагандистского противостояния воюющих стран знание о механизмах манипуляции общественным мнением приобретает высокую научную и гуманитарную ценность. Поэтому неудивительно, что после войны внимание исследователей языка политики было направлено на изучение способов формирования общественного мнения, эффективности политической агитации и военной пропаганды.
Наиболее значимые работы этого периода связаны с деятельностью Уолтера Липпманна, Пола Лазарсфельда, Гарольда Лассвелла.
У. Липпманн в период Первой мировой войны писал пропагандистские листовки для армии союзников во Франции, после войны занялся изучением вопросов пропаганды и агитации, служил советником у двенадцати президентов США. В современной политической лингвистике используется предложенное У. Липпманном понятие «процесса установки повестки дня» (agenda-setting process), т. е. высвечивания в политической коммуникации одних вопросов и замалчивания других. Таким образом, ученый разграничил реальную актуальность той или иной проблемы и ее «важность» в восприятии общества.
Также У. Липпманну принадлежит первенство в применении контент-анализа в качестве метода для исследования общественных представлений о политической картине мира. В частности, в 1920 г. У. Липпманн опубликовал исследование корпуса текстов газеты «The New York Times», которые были посвящены Октябрьской революции 1917 г. Как показал У. Липпманн, среднему американцу невозможно было составить сколько-нибудь объективное мнение о происходящих в мире событиях ввиду антибольшивистской предвзятости анализируемых текстов.
Другим значимым предшественником политической лингвистики был Пол Лазарсфельд, активно занимавшийся изучением пропаганды в Колумбийском университете. В 1937 г. он руководил исследовательским проектом по воздействию информации радиовещания на американскую аудиторию. Впоследствии этот проект вылился в создание «Бюро прикладных социальных исследований» – единственного основанного на базе университета исследовательского института того времени, который занимался вопросами политической и массовой коммуникации. Вместе со своим коллегой Р. Мертоном П. Лазарсфельд разработал метод опроса фокус-группы[1], который применялся для сбора данных об отношении рядовых американцев к правительственным призывам по радио разводить «огороды победы»[2] или приобретать облигации военных займов. Примечательно, что эти правительственные программы разрабатывались и анализировались как самим П. Лазарсфельдом, так и другими исследователями (в том числе Гарольдом Лассвеллом).
1
Опрос фокус-группы (focus group interview) – метод исследования, когда одновременно по специально созданному сценарию опрашиваются несколько человек, подобранных на основе сходных характеристик.
2
«Огороды победы» (Victory gardens) – домашние огороды американцев во время обеих мировых войн, к обзаведению которыми активно призывало федеральное правительство.