Возвращая к жизни

– Позвони пульмонологам, пусть пришлют к нам еще четыре аппарата для вентиляции легких. Если будут отравления сероводородом, придется делать интубацию. – Али еще раз пробежалась по списку необходимых действий, уже выстроившемуся у нее в голове. – Когда подъедут?

Винтер посмотрела на часы. – Меньше, чем через десять минут.

– Так, найди всех хирургов-ординаторов, которые есть в больнице, и скажи, чтоб живо спускались сюда.

– Уже иду.

Али живо представила акры земли, на которых растянулись НПЗ, и их, увенчанные пламенем трубы, уходящие в небо, словно в эпизоде из какого-нибудь фильма про апокалипсис. Эти заводы были всего лишь в нескольких милях от них. Среди пострадавших – гражданские и пожарные, сказала Винтер. Али подумала, выехал ли на этот вызов наряд Бо и не оказалась ли она в числе пострадавших. Двадцать пять процентов погибших на таких пожарах составляли как раз спасатели, прибывавшие на место происшествия первыми. На секунду у Али все внутри сжалось от непривычного приступа страха. Она надеялась, что ей больше никогда не придется мучиться от этого. Вот еще одна убедительная причина в пользу того, чтобы держаться подальше от женщин, живущих на грани.

Бо везла двадцатилетнюю девушку с множественными переломами костей лица в ближайшее отделение «скорой помощи», когда пришел первый вызов на пожар на НПЗ. Они с Бобби разделились, когда ей пришлось отсиживать часть смены на станции, так что в отличие от друга, Бо не попала в ряды спасателей, приехавших на тушение пожара самыми первыми. Бо подъехала к месту происшествия уже после третьего сигнала тревоги. К тому времени, обстановка на месте пожара представляла собой хотя и хаос, но уже не такой, как сначала. Повсюду стояли пожарные цистерны, пожарные машины с лестницами, автомобили «скорой помощи». Бо нигде не видела Бобби, зато нашла Джеффриса. Шеф отправил ее в медицинский командный центр сортировать пострадавших. Несколько работников завода, принимавших участие в тушении пожара, серьезно пострадали, и их Бо направила сразу в ожоговые отделения в медицинских центрах Крозер-Честер и Святой Агнессы. Несмотря на защитную одежду и автономные дыхательные аппараты, многие пожарные, все равно, подверглись воздействию вредных химических веществ в высокой концентрации, и у них наблюдались первые признаки интоксикации. Всех, у кого были симптомы неврологических нарушений или проблемы с дыханием, Бо отправляла в университетский медцентр. Когда очередь из пострадавших стала ослабевать, Бо перепоручила сортировку нескольким другим парамедикам и пошла отметиться в своем пожарном расчете.

– Как обстановка? – спросила она у Джеффриса, следя взглядом, как пожарные распыляют огнестойкий пенопласт по разлившимся лужам химикатов.

– Почти все локализовали. – Джеффрис сделал еще несколько пометок в контрольных статусах своих пожарных, а потом добавил: – Можешь ехать в больницу на следующей «скорой». Я тоже подъеду, как только тут все закончится.

– Зачем это? – спросила Бо. В ее сердце стало закрадываться нехорошее предчувствие.

Лицо капитана помрачнело. – Пара наших ребят, примчавшихся сюда в числе первых, порядком наглотались этой дряни.

– Бобби? – уточнила Бо, хотя уже знала ответ.

– Информации мало, но, похоже, у него случился какой-то приступ…

Бо не дослушала, ей достаточно было узнать, что ее напарник попал в беду. Ей нужно было к нему. Им вообще нельзя было разделяться. Она должна была прикрывать его. Не будь этого вынужденного перерыва в дежурстве, она была бы с ним на этом пожаре. Это была ее вина. Почему-то у нее никак не получалось не подвергать опасности людей, которые ей были дороже всего на свете.

Али оставила медсестер накладывать пропитанные солевым раствором стерильные повязки на обожженные грудь и плечи тридцатилетнего мужчины. Его состояние было стабильным, и сейчас должен был подойти хирург-ординатор общего профиля, чтобы оформить его в больницу. Али перешла к следующему пострадавшему. Судя по защитным штанам желтого цвета, которые все еще были на нем, это был пожарный. Лицо мужчины закрывала кислородная маска.

– Мэнни, сними с него одежду, – велела Али, быстро просматривая тонкую карту больного. – Бобби? Как ты себя чувствуешь? Как твое дыхание?

– Не… очень… хорошо… док… – Голос у Бобби ослаб, дыхание было затруднено, а кожа приняла землистый оттенок.

– Кэш! – обратилась Али к администратору, сидевшему за маленьким рабочим столом в углу, – у тебя уже есть результаты анализов по содержанию газов в его крови?

– Секундочку. – Кэш вытащил из принтера лист бумаги и поспешил к Али, держа распечатку на вытянутой руке. – Вот, только что пришли.

Али просмотрела анализы. Показатели насыщенности крови кислородом в красной зоне. Уровень углекислого газа был повышен, начался ацидоз. Бобби угрожал коллапс дыхательных путей. Али отложила анализы в сторону и быстро проверила периферическую нервную систему. Рефлексы были подавлены, уровни чувствительности изменились. Эти симптомы указывали на интоксикацию центральной нервной системы. Али наклонилась над столом так, чтобы пожарному было ее видно.

– Вероятно, нам понадобится сделать интубацию, чтобы немного помочь тебе дышать, пока организм не избавится от отравляющих веществ.

Бобби кивнул, ему не хватало воздуха, чтобы говорить.

– Я обездвижу тебя, чтобы вставить трубку, но ты все равно будешь ее чувствовать у себя в горле. Может быть немного неприятно, зато сразу почувствуешь себя намного лучше, когда станет поступать кислород. Договорились?

Бобби закрыл глаза, потом медленно разлепил веки снова. – Где… мой… партнер?

Али нахмурилась и снова посмотрела в личную карту Бобби. Она не нашла там контактного лица, с которым нужно было связаться в случае необходимости.

– Девушка? Парень?

Бобби покачал головой и стащил маску. С трудом втянув воздух, он, задыхаясь, произнес: «Бо».

– Ох, – воскликнула Али, стараясь не обращать внимания на дрожь, которая прокатилась по ее позвоночнику из-за нахлынувшей тревоги. Она узнала напарника Бо, она видела его утром. – Что, с Бо что-то случилось на пожаре? Она как-то пострадала?

– Не знаю. Мы можем… подождать?

– Прости, Бобби, но нет. Нужно сделать все прямо сейчас.

Бобби устало кивнул.

Выпрямившись, Али махнула Мэнни. – Готовься к интубации. И достань ампулу павулона. Если он начнет…

– Бобби! – с этим криком в двери приемного покоя вихрем влетела Бо. Затормозив у медицинского стола, она схватила Бобби за плечо. – Эй! Какого лешего, старик?! Тебя что, нельзя оставить ни на минуту?

При виде Бо Али вздохнула посвободнее. На Бо были защитные штаны с подтяжками, проходившие по груди, округлость которой угадывалась под пропитанной потом футболке темного цвета. На ее лбу остался легкий отпечаток от шлема. Руки Бо были измазаны нефтью и копотью. Но, несмотря на этот взъерошенный вид, выглядела Бо умопомрачительно.

Бобби попытался заговорить, но стал шумно ловить ртом воздух, и его тело сильно затряслось.

– Ну все, давайте! – резко сказала Али, метнувшись к изголовью стола. Она раскрыла изогнутый металлический ларингоскоп и обхватила челюсть Бобби, нажав на нее большим пальцем руки, чтобы открыть рот. Али надавила плоским клинком на язык Бобби и отодвинула его в сторону, чтобы разглядеть его голосовые связки. – Тут все отекло. Связок совсем не видно. Придется вставлять вслепую.

– Вот, возьмите, – сказал Мэнни.

– Следи за насыщенностью кислородом. – Али пыталась хоть что-то разглядеть в отекшей гортани. – Если я не пролезу туда после еще пары попыток, то понадобится трахеостомия. Найдите Винтер.

– Я пошлю ей сообщение, – откликнулся Кэш. – Она убежала на вызов в рентгенологию.

– Тогда ладно. – Али ввела эндотрахеальную трубку вдоль задней стенки горла и протолкнула ее в направлении связок. Почувствовав преграду, она слегка надавила, надеясь, что отек еще не дошел до той стадии, когда воздух перестает поступать полностью. Трубка прошла чуть дальше, и Али подождала, давая сопротивлению ослабнуть. Вокруг трубки запузырилась розовая пенистая жидкость.