Лица века

В идейном плане ленинизм означал начало современного национально-освободительного движения и крушения колониальной системы. Особенно это касалось Азии. До сего времени Восток был лишь объектом международной политики Запада. Роли были четко распределены. По словам Киплинга, «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут».

В ленинском представлении мира Азия и Африка выходили на мировую арену как полноправные субъекты политики, как страны назревающих больших революций. Потому-то Ленин стал для народов Востока не просто уважаемым политиком, но и символом. Известны письмо махатм Индии по поводу смерти Ленина, глубокая оценка, данная труду Ленина Сунь Ятсеном, трепетное отношение к Ленину молодого Хо Ши Мина…

Марксизм-ленинизм, который дорабатывался согласно особенностям каждой культуры, на целый век задал траекторию для общественной и политической мысли и практики в странах, где живет большинство населения Земли. И это влияние вовсе не исчезает с поражением (временным, будем надеяться) советского проекта в России. Оно лишь входит в новую стадию развития! Череда революций, начатых в России, продолжается, пусть и в новых формах. Революция, как мы видим, и у нас не закончилась, приглушенные на время проблемы встали снова. Сегодня Россию загоняют в ту же историческую ловушку, нас снова истощает мировой капитал, страну снова расчленили националисты. И снова, как в начале века, к хозяйству присосался интернациональный преступный синдикат, создающий параллельную государству теневую власть.

B. К. Если вернуться к урокам Ленина в сфере методологии – постановки проблем, способа их изучения, объяснения, обоснования, в чем особенность его метода? И притом ведь какой дар убеждения!

C. К.-М. Над этим думали многие философы и поэты. Помните, Есенин написал:

Из того, что я читал и что вижу сегодня, сделал для себя некоторые выводы.

Источник методологической силы Ленина связан с его личными качествами, личным типом мышления и с теми культурными условиями, в которых проходило становление его личности, – семья, чтение, Волга, гибель брата. Сильные чувства в ранней юности, определенные культурой. О типе мышления у нас мало говорят, будто он ненужный привесок. Но для той работы, которую проделал Ленин, данный «привесок» очень важен!

Поскольку этот вопрос лучше разобран в истории науки, приведу понятные аналогии. Есть редкий тип ученых, которые объект своего исследования ощущают «мышечно». Они его чувствуют всем телом – а потом уже постигают свои чувства умом, «поверяют алгеброй гармонию». Известный пример – Эйнштейн. Он себя ощущал частицей света, летящей в пространстве. Приведу его слова: «Сначала я нахожу, потом ищу». Замечу, такой тип мышления характерен как раз для русской культуры и особенно русской науки. Многие наши ученые представляют замечательный пример «слияния с предметом».

Читая Ленина, я вижу по множеству признаков, что он обладал таким свойством, сам об этом, конечно, не думая. Тот же тип ума, что у Менделеева, Жукова. Им обладают и многие безымянные, но выдающиеся мастера. Видят, разумеется, те, кто способен что-то видеть помимо телеэкрана…

Что же определяет успех политика и вождя? В значительной степени – умение понять чаяния народные и отделить их от расхожих мнений, которые часто этим чаяниям противоречат. Точнее будет сказать, чаяния той части народа, на которую ты опираешься и интересы которой представляешь в политике. В таком подходе и проявилось важное качество мышления Ленина. Он чутко, как чудесный инструмент, улавливал чаяния, скрытые под клубком расхожих мнений. Пришвин удивлялся летом 1917-го: что это за большевики такие – их клянут, а все выходит по-ихнему?

B. К. Когда, например, проявилось резкое расхождение чаяний и мнений – так, что выбор Ленина оказал влияние на ход событий?

C. К.-М. Думаю, таким моментом можно считать принятие летом 1917 года лозунга немедленного мира и принятие 25 октября Декрета о мире. Он был чаянием крестьян и неразрывно связан с вопросом о земле. Но средств выразить свои чаяния крестьяне как раз не имели, и в городах расхожими мнениями были «война до победного конца» или «оборончество». Они настолько довлели в столицах, что их включили в свои программы даже меньшевики и эсеры, войдя в коалицию с кадетами. Большевики выразили именно чаяния! Примерно так же получилось и с Брестским миром.

Другой важный момент – отказ от идеи государственного капитализма, на который делал ставку Ленин в начале 1918 года, и решение национализировать промышленность. Это было именно чаяние рабочих, как и национализация земли – чаяние крестьян. Рабочие знали, что надежды на госкапитализм – утопия, что хозяева не хотят его и продают сырье. Ленин признал правоту рабочих. Здесь, как и в случае с землей, возникло положение, которое Бертольд Брехт назвал так: «ведомые ведут ведущих». Меньшевики тогда издевались: мол, у Ленина нет программы, он следует за устремлениями масс. Ничего меньшевики не поняли. Быть таким ведущим, как сказал Брехт, может только выдающийся по уму и чуткости человек.

B. К. Вы сказали, что Ленин совершил революционные изменения в сознании типа научных революций. Этого не достигнешь «мышечным» мышлением, это уже теоретическая работа. Каковы особенности труда Ленина на этом уровне?

C. К.-М. Конечно, кроме гармонии нужна алгебра – логика, убедительные аргументы, выводы и следствия. Нужны научные или близкие к ним построения. Начнем с того, что ленинская партия была именно партией нового типа. Сейчас мы видим, что не только нового, но и уникального. Ленин именно включил научный тип мышления и убеждения в политику. Это при том, что ученых в руководстве партии было немного.

Большевики были особенным случаем во всей политической истории.

Сегодня кое-кто мне говорит, что в книге «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин там-то и там-то ошибся. Маха зря обидел и т. д. По мне, это смешные замечания. Важны не оценки Ленина по конкретным научным вопросам, а сама проблематика книги. Важен, и исключительно важен тот факт, что большевикам Ленин рекомендовал задуматься о кризисе физической картины мира!

Ленин понял и ввел в жизнь партии фундаментальный принцип: программа и идеология самым тесным образом связаны с картиной мира, которая сложилась в умах людей. «Так устроен мир!» – вот последний аргумент. Но если картина мира перестраивается, как это было в начале XX века, то партия должна понять особое состояние, кризис – и выразить его в своем языке, своей логике, своей культуре. В России начала XX века именно большевики резко вырвались вперед и отличались от других партий. Это почувствовали как раз те поэты, которые остро переживали тогдашний кризис картины мира, – Блок, Хлебников, Маяковский, Клюев.

B. К. Когда к кризису социальному и политическому добавляется кризис картины мира, может ли программа и идеология стать убедительнее и конструктивнее?

C. К.-М. Именно! Ведь люди чувствуют наличие кризиса, его за бодрыми речами не спрячешь. Вождь, который обращается к разуму и воле, который предупреждает, что грозит катастрофа, что путь неизведан и от всех требуется творчество и усилие, именно разумных и ответственных людей привлекает. А тот, кто подмигивает и обещает, что «все схвачено», кто с тобой заигрывает, – факир на час.

B. К. Каким же образом Ленин привнес кризис картины мира в программу большевиков?

C. К.-М. В науке различают два состояния: «наука бытия» и «наука становления». Когда картина мира или ее изучаемая данной наукой часть стабильны, то главный интерес привлекают состояния равновесия, устойчивости, равномерно текущие процессы. Это наука бытия. На такой научной картине мира строил свое учение Маркс. Например, политэкономия, начиная с Адама Смита, прямо брала за основу аналогию с равновесной механистической ньютоновской моделью мира. Маркс добавил в нее эволюцию Дарвина. Но бывают периоды, когда наука особое внимание обращает на явления слома равновесий, кризисы, катастрофы, превращения порядка в хаос и зарождение нового порядка. Это – «наука становления».