Страница 93 из 215
Вернулись повеселевшие.
Но и после этого Владимир Ильич долго не мог заснуть.
А на следующее утро, ни на минуту не откладывая наиважнейшего дела, принялся за свой проект программы. При этом он так же, как два с половиной года назад в Шушенском, вспомнил программу, составленную группой "Освобождение труда" в 1885 году. Та программа содержала в себе ряд верных положений о промышленном пролетариате и находилась на уровне социал-демократической теории своего времени, но она была программой группы заграничных революционеров, не видевших еще перед собой сколько-нибудь широкого и самостоятельного рабочего движения в России, а теперь нужна боевая, практическая программа рабочей партии, подымающейся во главе пролетариата на решительную борьбу с царизмом и классом эксплуататоров - за коренное преобразование всего общества.
Владимир Ильич достал из коробочки новое английское перо, свое любимое, и быстро, успевая за развитием мысли, набрасывал строку за строкой. Его работа облегчалась тем, что он писал программу уже третий раз. Еще семь лет назад в тюрьме он разделил ее на три главные части: в начале - основные марксистские воззрения на современное российское общество и положение рабочего класса, во второй части - задачи партии, в третьей - ее практические требования. Во время ссылки, в своем втором проекте он все сопроводил пояснениями. И сейчас основные формулировки, давно обдуманные и выверенные, у него в памяти. Главная и наипервейшая задача - ниспровержение абсолютизма, замена его демократической республикой и уничтожение частной собственности на средства производства. Диктатура пролетариата обеспечит для трудящихся все основные свободы и права, в том числе право на "всеобщее даровое и обязательное до 16 лет образование". Закончив этот раздел, Владимир Ильич отнес рукопись жене, а сам перешел к изложению требований партии.
Когда Надежда Константиновна вошла с прочитанными листками в руках, он, взглянув на ее лицо, по сиянию глаз понял: начало ей понравилось.
- Хорошо, Володя! Все очень-очень хорошо! - сказала она. - Только я опасаюсь...
- Возражений Плеханова?.. С серьезными замечаниями я соглашусь. А если он и его друзья ударятся в амбицию... Ну что же. Мы еще поборемся.
Приняв листки из рук жены, Владимир Ильич подчеркнул последние слова.
- Ты ничего не сказала, а о народном образовании я хотел бы слышать твое слово.
- Я думаю так же, как ты: всеобщее, обязательное. И, безусловно, даровое. Да еще бы для детей бедных - пищу, одежду, учебники...
- ...за счет государства, - договорил за нее Владимир Ильич. - Так и напишем. О детях будет наша первая забота.
И опять склонился над столом. Уточнял и пополнял требования: "В интересах охраны рабочего класса от физического и нравственного вырождения, а также в интересах повышения его способности к борьбе за свое освобождение". Тут и восьмичасовой трудовой день, и запрещение сверхурочных работ, а также ночного труда, где без него можно обойтись по техническим условиям, и воспрещение предпринимателям пользоваться наемным трудом детей до пятнадцатилетнего возраста, и запрещение выдачи заработной платы товарами, и установление государственных пенсий престарелым рабочим...
Требования по крестьянскому вопросу были заранее изложены на отдельном листке. Среди них - конфискация монастырских имуществ и удельных имений, обложение "особым налогом земель крупных дворян-землевладельцев, воспользовавшихся выкупной ссудой*; обращение сумм, добытых этим путем, в особый народный фонд для культурных и благотворительных нужд сельских обществ".
_______________
* За "выкупную ссуду" царизм взимал с крестьян высокие поборы.
Владимир Ильич помнил: в проекте Плеханова требованиям по крестьянскому вопросу предшествовала куцая и бесстрастная фраза: "В целях же устранения остатков старого крепостного порядка..." Этого явно недостаточно. И он добавил: "и в интересах свободного развития классовой борьбы в деревне" партия будет добиваться того-то и того-то. Эту добавку он будет отстаивать до конца, если к Плеханову даже присоединится комиссия.
Вялые слова плехановского проекта "Стремясь к достижению..." Владимир Ильич заменил энергичными: "Борясь за указанные требования..." Программа марксистской рабочей партии должна каждой своей строкой, каждым словом звать вперед, к борьбе и победе.
В первой половине марта Плеханов, прочитав проект программы, написанный Лениным, начал исподтишка искать себе сторонников: Аксельроду написал, что считает проект неудовлетворительным и что лучше всего воспрепятствовать его принятию, а Вере Засулич, которую в переписке называл Сестрой, отправил сердитое письмо, похожее на директиву:
"Прошу Вас, поставьте на вид Бергу*, что навязывание нам программы Фрея н е в о з м о ж н о. А как быть с Фреевой программой, если ее примут? Я не могу признать ее п р и н ц и п и а л ь н о. Обдумаете ли Вы это? Неужели - раскол?"
_______________
* Ю. О. Цедербауму (Мартову).
Собственную амбицию он возводил в принцип.
Но ему не удалось склонить на свою сторону Потресова. Тому, "п о с в о е м у т и п у и п о с в о и м н а м е р е н и я м", больше нравился проект Ленина, чем проект Плеханова, "к а к о й-т о н е п о д х о д я щ и й". Потресов понял, что Плеханов встал в позу обиженного, а Вера Ивановна, судя по ее замечаниям на рукописи проекта Ленина, немного разозлилась. Голоса опять разделились поровну, и оба проекта были переданы в комиссию. Дан к тому времени оказался в России под арестом, и Мартов торжествовал: проект комиссии будет написан его рукой!
В те же дни Потресов порадовал Ленина письмом о брошюре "Что делать?".
"Два раза сплошь и подряд прочел книжку и могу только поздравить ее автора. Общее впечатление - несмотря на видимый спех, отмеченный автором, - превосходное".
Популярность брошюры превзошла все ожидания автора, - для профессиональных революционеров она стала руководством к действию. Ее широко читали и в рабочих кружках. Самый деятельный из летучих агентов "Искры" Иван Иванович Радченко, брат Степана Радченко, отправленного жандармами в киевскую тюрьму, написал редакции из Питера о днях, проведенных "в обществе нескольких сознательных рабочих-слесарей", будущих "своих Бебелей":