Долгое завтра

Освященные светом факелов, они взглянули друг на друга. А толпа вокруг визжала и бесновалась.

«Я знаю, что железными оковами сковало этот мир. Они называют это верой. Есть другое название, более точное: страх. Люди сбились в кучу, словно стадо, укрывшись своим невежеством, нарекли его богом и действительно боготворят его. Это такая же ложь, как любой Молох. Все мы – и Соумс, и Далинский, и Исо, и, наконец, я предали этого бога. Но когда-нибудь обязательно придет завтра – пусть медленно и долго, но никакая сила не сможет остановить его.

Мне нечего сказать тебе, Эд. Все зависит от тебя» Хостеттер смотрел на Лена – плечи расправлены, ноги широко расставлены, угрюмое и непроницаемое лицо, затененное широкими полями шляпы. Теперь настал черед Лена ждать Так или иначе запретный плод съеден, сделанного не воротишь. И Лен сделал выбор.

– Чего ты ждешь, Эд? Делай свое дело!

– Никто из нас не способен на такое, – сдавленно произнес Хостеттер.

Он опустил голову, затем вновь посмотрел на Лена.

– Ну?

Люди кричали, падали на колени, рыдали.

– Я думаю, – начал Лен, – что сам дьявол сто лет назад пробрался в этот мир. Не его ли останки там, за бетонной стеной?

Проповедник воздел руки к небу в религиозном экстазе.

– И все же вы все правы: лучше связать этого дьявола, чем весь мир, – Лен посмотрел на Хостеттера: – Вы не убили меня? Значит, не будете против моего возвращения?

– Это целиком зависит от меня, – сказал Хостеттер.

Он подошел к фургонам. Лен и Джоан последовали за ним. Навстречу, из укрытия, вышли двое с ружьями в руках.

– На первый раз ограничились беседой, – сказал Хостеттер, – если бы ты выдал меня, Лен, нас не спасли бы даже ружья. Теперь я вижу, что ты повзрослел, Ленни.

– Теперь я понимаю… Ты ждал проповеди?

– Да.

– Это тоже было частью испытания?

Хостеттер кивнул. Мужчины с подозрением поглядывали на Лена, щелкая предохранителями.

– Теперь я вижу, что ты был прав, Эд, – сказал один из них. – Но все равно, на твоем месте я не пошел бы на такой риск.

– Я знаю этого человека много лет, и поэтому лишь немного волновался, не более того.

– Что ж, теперь он твой.

Незнакомцы отошли. Каратели Шермэна растворились в темноте.

При мысли о том, сколько бед он причинил этому человеку, Лен покраснел от стыда.

– Я – причина всех твоих бед, – обратился Лен к Хостеттеру.

– Я ведь говорил, что чувствую себя ответственным за твою судьбу с тех пор, как ты ушел из дому.

– Я обязательно отплачу тебе за все, что ты сделал для меня.

– Уже отплатил, – с горечью сказал Хостеттер.

Они устроились в фургоне.

– Ну, а ты? – теперь Хостеттер обращался к Джоан – Ты готова вернуться домой?

Она заплакала, уставившись неподвижно на свет факелов.

– Этот мир ужасен, – наконец выдавила она, – и я ненавижу его.

– Нет, не ужасен. Он просто далек от совершенства. И ничего нового в этом нет, – сказал Хостеттер Он тряхнул поводьями, прикрикнул на лошадей, и фургон медленно покатился в темноту.

– Когда мы отъедем подальше, я передам по радио Шермэну, что мы возвращаемся, – сказал Хостеттер.