Черное Золото

Алексей Евдокимов

ЧЕРНОЕ ЗОЛОТО

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

МАЙКОП

РАСТЕНБУРГ. «ВОЛЬФШАНЦЕ»

Срочный вызов в Ставку главнокомандующего вооруженными силами Германии Адольфа Гитлера – «Вольфшанце», шеф немецкой военной разведки «Абвер» адмирал Вильгельм Канарис воспринял с нескрываемой тревогой. Несмотря на то, что наступление частей «вермахта» летом тысяча девятьсот сорок второго года развивалось весьма успешно, основные цели операции «Эдельвейс» по захвату Кавказа и бакинских месторождений нефти пока не были достигнуты. Шестая армия генерал-фельдмаршала Паулюса вела напряженные бои на подступах к Сталинграду, а группа армий «А» под командованием генерал-фельдмаршала Листа захватила Ростов и своими танковыми клиньями подходила к Ставрополю. Поглядывая в иллюминатор самолета, везшего его из Берлина в восточно-прусский городок Растенбург, где находилась Ставка, Канарис пытался угадать: о чем же пойдет речь в кабинете Гитлера? Отношения с ним у Канариса всегда были непростыми. Несмотря на то, что новый канцлер Германии назначил его в тысяча девятьсот тридцать четвертом году на должность руководителя военной разведки возрождающегося «вермахта», Канарис хорошо понимал, что его непрофессионализм, вера в собственную непогрешимость и авантюризм в принятии важнейших государственных решений рано или поздно приведут Германию к катастрофе. После приземления самолета, Канарис сел в, окруженную мотоциклистами машину, и уже через полчаса входил в кабинет фюрера.

Адольфа Гитлера он застал внимательно рассматривающим на стене большую карту Европы. Заметив Канариса, тот повернул к нему бледное, с зеленоватым оттенком, лицо с черной щеточкой усов под большим вытянутым носом.

– А вот и вы адмирал! – услышал Канарис его глухой взвинченный голос.

– Хайль! – Канарис вытянулся и вскинул в приветствии вверх правую руку.

Гитлер подошел к нему. Канарис с выражением почтения на лице пожал его потную, вялую ладонь.

– Как долетели, адмирал? – спросил с безразличием Гитлер.

– Отлично, мой фюрер! – ответил Канарис, пытаясь по выражению лица Гитлера, понять причину своего срочного вызова в Растенбург.

Гитлер прошелся по кабинету. Затем остановился рядом с адмиралом. Его черные маслянистые глаза холодно скользнули по нему. Канарис ощутил в душе смутную тревогу. «Неужели ему известно о переговорах с командованием группы армий «Центр»?… – подумал он, пристально всматриваясь в лицо Гитлера. – Мы обсуждали возможность государственного переворота и отстранения от власти нацистской партии. Тогда этот вызов может стать для меня последним, и я прямо отсюда отправлюсь в Берлин в штаб-квартиру гестапо на Принц-Альбрехтштрассе». Глаза Гитлера еще раз, словно иглы впились в лицо Канариса. Затем в них появился обычный для фюрера лихорадочный блеск.

– Я пригласил вас, адмирал, вот для чего… – Гитлер повел Канариса к карте, затем взял увеличительное стекло и поднес его к ней.

Канарис увидел в увеличительном стекле слово: «Майкоп». «Ах, вот оно что… – с облегчением подумал он. – Значит, речь пойдет о майкопских месторождениях нефти».

– Сегодня утром я получил сообщение от генерал-фельдмаршала Листа. – продолжил Гитлер. – Его доблестные войска на пути к Майкопу!

– Я в курсе, мой фюрер… – ответил Канарис, постепенно приходя в свое обычное спокойное расположение духа.

– Неделю назад я подписал директиву номер сорок пять, – пояснил Гитлер. – в которой содержится подробный план захвата Кавказа. Его кодовое название «Эдельвейс».

– Я знаю об этом, мой фюрер… – ответил Канарис. – Я участвовал в разработке этого плана.

– Я считаю, что без дополнительных источников топлива… – повысив голос, сказал Гитлер. – выиграть войну против СССР нельзя. Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен буду ликвидировать эту войну! – Канарис в знак согласия кивнул головой. – Но захватить источники нефти, мало! – продолжил Гитлер, все более распаляясь. – Их надо сразу же использовать. В противном случае их захват теряет всякий смысл.

– Я полностью с вами согласен, мой фюрер! – подобострастно произнес Канарис. – Сказанные вами слова положены в основу плана «Эдельвейс».

Гитлер смахнул со лба челку жирных волос, вскинул голову и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету.

– Войска фельдмаршала Листа сделали свое дело… – произнес он, остановившись рядом с Канарисом. – Теперь, адмирал, слово за вами. Ваши люди не должны допустить, чтобы большевики при отступлении разрушили нефтяные месторождения. Они должны достаться нам в целости и сохранности.

Канарис торопливо вытащил из портфеля папку с документами.

– Для этого мною подготовлена специальная операция. – сказал он, передавая папку Гитлеру.

– Операция «Шамиль»… – прочел тот на обложке папки.

– Оставьте эту папку мне, адмирал. – приказал Гитлер. – Если операция «Шамиль» меня устроит, можете приступать к ее выполнению.

МОСКВА. КРЕМЛЬ

– Можете войти, товарищ генерал-лейтенант! Товарищ Сталин вас ждет… – невысокий лысый человек в строгом темно-сером костюме распахнул перед генерал-лейтенантом Иваном Ивановичем Масленниковым тяжелую дубовую дверь. Заместитель наркома внутренних дел, держа в руках ярко-красную папку, зашел в оббитый деревянными панелями кабинет и, встав по стойке «смирно», доложил:

– Товарищ Верховный главнокомандующий, генерал-лейтенант Масленников по вашему вызову прибыл.

От стоящего в углу кабинета стола по красной ковровой дорожке к нему навстречу не спеша пошел одетый в военный костюм и мягкие кавказские сапоги человек. Он был невысокого роста, широкоплеч, с лицом, покрытым крупными оспинами. В левой руке человека была зажата погасшая курительная трубка. А правую он протянул Масленникову для приветствия. Тот осторожно пожал ее.

– Здравствуйте, товарищ Масленников! – негромко сказал человек. – Садитесь, пожалуйста. Мне надо с вами о многом поговорить.

– Слушаюсь, товарищ Сталин! – ответил Масленников, садясь за покрытый зеленой скатертью стол.

Человек сел напротив него, набил трубку табаком и закурил ее. Выдохнув облачко сизого дыма, он сказал:

– Вам известно, товарищ Масленников, положение на Северном Кавказе?

– Да, товарищ Сталин, известно! – ответил Масленников. – Положение там очень тревожное.

Сидящий напротив Масленникова человек сквозь усы усмехнулся и, положив трубку на стол, сказал:

– Положение на Северном Кавказе, товарищ Масленников, не тревожное, а критическое. Войска маршала Буденного небоеспособны и в беспорядке отходят от Ставрополя к горам Кавказа. Порты, в которых базируется Черноморский флот, находятся под угрозой захвата немецкими войсками. Но ситуация может еще больше осложниться, если немецкие войска захватят нефтеносные месторождения Майкопа, Грозного и Баку. Сейчас на карту поставлено будущее Советского Союза! Ибо без кавказской нефти победа над Германией невозможна.

– Я это понимаю, товарищ Сталин! – подавлено ответил Масленников.

Человек внимательно поглядел на него и затем сказал:

– Ставка верховного главнокомандования решила назначить вас, товарищ генерал-лейтенант, командующим северной группой Закавказского фронта. В вашу задачу будет входить организация обороны Грозного и Баку. Если по какой-либо причине их придется оставить, то все оборудование нефтепромыслов должно быть выведено из строя. Вы несете за это личную ответственность. Вам все понятно?

Генерал-лейтенант Масленников встал.

– Так точно, товарищ Сталин! – ответил он.

– И последнее, товарищ Масленников, – сказал человек, беря со стола трубку. – Я сам родом из тех мест. Долгое время жил в Баку. Привлеките к защите Северного Кавказа его население. В гражданскую войну горцы оказались не по зубам добровольческой армии Деникина. Я уверен, что и сейчас они как один встанут на защиту своей земли от иностранных захватчиков.