Демиург из Вирта

– Помощь не придет, коли Шахол взялся за нас… – усмехнулся мужчина. – Твой новый поклонник герр Лукьян не обманул.

Почему-то ему не было страшно. Как там вещал немецкий романтик? Что нас не убивает, делает сильнее! Комп пропел короткую мелодию, припев из песни Битлз. Получено новое сообщение. madlen500roc.de прислала письмо из Германии. Женщина благодарила респондента за то, что он привнес в игру новую волнующую интригу, она готова к дальнейшей переписке. Она только что узнала, как именно умрет, и это потрясающе! Она погибнет от потери крови, и никто не в силах будет оказать ей помощь! Вот такая страшная смерть! Она будет лежать в своей чистенькой квартирке в маленьком патриархальном Розенхайме, где преступления совершаются реже, чем идет снег, и не полиция, ни экстренная медицинская служба не окажут ей помощи! Кажется, ее заживо сожрут какие- то твари… она ни уверена, как пишется это слово на английском языке. Вероятно flying Bat! Ха-ха-ха! И можно ли осведомиться, как именно будут умирать ее новые друзья из России? Все это весьма интересно!

Письмо было написано на блестящем английском языке, несмотря на сверхъестественные события, Кирилл почувствовал стыд за свою тарабарщину.

– Она не поверила…

Эля открыла холодильник, и извлекла пяток сырых яиц.

– Как бы не развивались события, надо заставить себя поесть. Только нового приступа нам сейчас не хватает. Впрочем, у меня с собой есть инсулин и глюкоза.

Пользуясь тем, что ожил планшет, Чистяков погрузился в волшебный сетевой мир. Эля не доверяла микроволновке, водрузила сковороду на плиту, зажгла конфорку, плеснула растительного масла. Размытые тени за окном пронизывали теплый воздух. Мир вокруг был настолько реален, что в это было трудно поверить.

– Вот вам и первый сюрприз, господа хорошие! – вздохнул мужчина. – Если верить этой игре, то израильтянин уже давно умер.

– То есть как?! – Эля разбила яйцо, круглый желток с шипением плюхнулся на сковороду.

– Вот так! В игре нет даже упоминания о его таймере, в то время, когда он жил, было иное летосчисление.

– Надо было спросить у Лукьяна…

– Ты наверняка выведала у гнома номер телефона? Он прямо пожирал тебя глазами!

– Да здравствует клиника мозга… – охнула девушка. – Парень ревнует к привидению из планшета.

– Не гневи витязя, чумичка!

«Хочешь теперь узнать, как будет выглядеть твоя смерть?» – настойчивым рыжим цветом светились в черном эфире слова. «Да» «Нет» « Пропустить». Кирилл снял очки, бережно протер запотевшие стекла. Фигурка Мадлен расположилась за изящным столиком, на котором стоял миниатюрный ноутбук. Лабрадор развалился возле ног хозяйки. Таймер бодро отсчитывал время. Немке оставалось жить чуть более двадцати часов.

– Прошу к столу! – тоном светской хозяйки произнесла девушка.

Молодые люди быстро расправились с яичницей, съели по бутерброду с сыром, и открыли банку с консервированной фасолью. Девушка грустно посмотрела на плещущиеся остатки водки в бутылке.

– Мне сейчас трудно оставаться трезвой… – извиняющимся тоном сказала она. Кирилл достал из бара коллекционную бутылку виски в блестящей коробке. Редкий скотч двадцатилетней выдержки – триста пятьдесят фунтов за бутылку. Привез прошлым летом из Англии, ждал специального повода, чтобы распечатать этакую драгоценность. Вот случай и представился. Они сидели на диване, тянули виски из больших стаканов и молчали. Тихо, словно наемный убийца, в город подкрался вечер.

– Классный скотч, – светским тоном произнесла Эля.

– Берег на нашу свадьбу.

– Ты – милый. Я никогда не говорила тебе раньше, что ты – милый?

– Нет. Спасибо. Очень радостно это слышать. Герр Лукьян придерживался другого мнения.

– Ревность – скверное качество, дружок! Рыцари так себя не ведут!

По ночному небосклону пронеслась падающая звезда. Затем еще одна, разрезая черный бархат ночи платиновым острием, возникла и исчезла. Компьютер вздрогнул и дважды коротко пропел песню Битлз. Let it be. Как любила говорить Эля – музыка на все времена. Это она закачала в почтовую программу короткий проигрыш из вечной мелодии.

Новая звезда пронеслась по небу, потом еще одна, еще… звезды срывались с безмятежного покрывала небесной тверди и мчались к поверхности земли, сгорая в плотных слоях атмосферы. Мелодия не умолкала, один припев, не успев закончиться, накладывался на другой.

– Что это происходит?! – девушка подбежала к черному окну. Целый звездопад полыхал над ночным городом! Поле письма заполонили синие строчки, десятки, сотни адресов теснили друг друга. Звезды продолжали падать с неба, новые «меседжеры» бесцеремонно вторгались в раздел полученных сообщений. Нутро дирижабля оказалось переполнено человеческими фигурками. В отсеках валялись корчащиеся трупы, с отрубленными конечностями, сдавленными шеями, переломанными позвоночниками. Десятки, сотни обгорелых, утопленных, посиневших от удушья фигурок метались внутри воздушного судна.

– Господи! – прошептала Эля. – Это ведь Ноев ковчег!

– Только наоборот! – процедил сквозь зубы мужчина. – Мы с тобой – самонадеянные глупцы! Пытались спасти мальчика, а себе помочь не можем. Дрожим от страха, как зверушки, пойманные в силки, а консультантом у нас работает гном с дурным характером!

«Хочешь теперь узнать, как будет выглядеть твоя смерть, гость?»

Мужчина уверенно подвел курсор к квадратику с надписью «да», и нажал левую клавишу.

Над городом властвовала ночь. Густая как черничный сироп, она окутала землю. Мрачные оконные проемы были похожи на бездонные колодцы, и только одно окошко светилось робким, призрачным желтым светом. Ночь, любопытствуя, приблизила слепой глаз. Там сидели две маленькие фигурки – мужчина в очках и женщина с русой челкой и раскосыми глазами. Что- то в них казалось странным, нездешним, будто это два призрака, случайно прилетевшие из чужого времени, и заблудившиеся на его крутых спиралях. Ночь рассеянно проследила за людьми, но в следующее мгновение позабыла о них – с востока напористо надвигался рассвет, он теснил ее, мрачную владычицу лунного света. Небо порозовело, на горизонте алели пунцовые зарницы, близилось утро, солнечные лучи робко тронули шпиль Петропавловской крепости, сбрызнув щедрой горстью золотого света. Медленно, лениво потягиваясь, словно пробуждающийся кот, наступал новый день.

Среди ночи заверещал планшет. Кирилл вскочил на ноги, он будто и не спал. Экран пестрел строчками – пришло обещанное сообщение от Лукьяна. Мужчина присел на корточки возле планшета, и быстро листал страницы.

Geimer. Group. Limited

Москва. Проспект Вернадского 12. Офис Международной корпорации инновационных технологий. 16 августа. 17.30.

«Чтоб ты сдох, Гейтс!» – сказал программист, нажимая кнопку RESET. Такое баловство продолжалось уже три года…»

– Браво! – воскликнул седой мужчина, и прищелкнул пальцами, словно каталонская танцовщица. На его мизинце искрился золотой перстень, украшенный крупным синим кабашоном, и двумя крохотными алмазами с обеих сторон. Такое кольцо называется «офицерским», и высоко ценится на русском антикварном рынке. Он пригладил седые бачки, и с видимым наслаждением пригубил виски из массивного стакана. Кубики льда растаяли, вкус напитка потерял характерную терпкость, но такая досадная мелочь не могла испортить человеку настроение. – Браво, тысячу раз браво, господин Яценко! – он говорил с небольшим акцентом, старательно выговаривая твердые гласные, что выдавало прилежного ученика, посвятившего годы на освоение трудной славянской фонетики.

– Благодарю вас, мистер Резник! Мы старались, – тучный человек поклонился, небрежно скользнул пальцами по сенсорной панели. Гигантский семидесяти дюймовый экран погас, комната на мгновение погрузилась во мрак, вспыхнули лампы дневного света. Яценко налил себе кофе, тронул пухлыми губами край чашки, блаженно зажмурился. Он презирал этого напыщенного как индейский петух человека. Изучает русские пословицы, тщетно пытаясь выглядеть своим парнем, но «американизмы» не скроешь! Загорелое, изрезанное глубокими морщинами лицо, цвета закаленной стали глаза, и острые «иголки» на брюках – все выдает в посетителе иностранца. Заигрывает с аборигенами как адмирал Кук, старый остолоп! Искренне полагая, что примут за своего, но для этого надо родиться в России, пожить в общагах и коммуналках, да обкатать русскую глубинку! Гуревич неторопливо допил кофе. В искаженном освещении его лицо выглядело пористым, бледным как лист старого ватмана. Всю последнюю неделю он плохо спал, от силы пять-шесть часов в сутки, и то под солидной дозой снотворного. От крохотных желтых таблеток с глубокой риской посередине ныла печень, а в первой половине дня трещала башка, но игра стоила свеч! Следовало завершить проект в кратчайшие сроки, а заокеанские господа шутить не любят. Фирма получила внушительный аванс, вознаграждение должно быть сногсшибательным.