Страница 15 из 52
Водитель Шурик был по-прежнему привязан к кровати. Рядом, на стуле, сидел Борис Андреевич. Когда Жек вошёл в комнату, они о чём-то разговаривали. Хотя, пожалуй, разговаривал один только Борис Андреевич, так как у Шурика рот, как и прежде, был заклеен скотчем.
- Какие новости, Борис Андреич? Что радостного нам сообщите? - весело проговорил Жек. - Ну!
- Да вот, как видите, пытаемся найти общий язык.
- Ну и?..
- Получше ему.
- А кто письмо написал, узнали?
Борис Андреевич вскинул на Жека удивлённый взгляд.
- Нет пока.
- Сколько времени и какие средства необходимы для этого? - задал следующий вопрос Жек. - Иголки под ногти уже пробовали? А нос зажимать? Притапливать в ванне? - Жек нагнулся, осторожно отодрал скотч со рта Шурика и приказал: - Говори, что тебе известно по делу?
- Я не писал это письмо! - выдохнул водитель Шурик. - И кто Владимира Никифорыча, не знаю… Оно рядом с дверью валялось, помятое… Из двери выпало… Я не стал читать, просто под дверь…
- Отвяжите его! - приказал Жек Борису Андреевичу.
- Но Андрей Сергеич… - начал Борис Андреевич.
- Живо! - рявкнул Жек и отвесил упрямцу подзатыльник.
- Вы за это ответите! - прошипел пострадавший и принялся выполнять приказание.
- Я отвечу! - встал в позу обвинителя Жек. - Мне не привыкать. Но в следственном изоляторе вплоть до полного изобличения преступника будете сидеть вы и ваш Андрей Сергеич! Вы двое и убитый находились в сауне и бассейне. А эти сказки, что якобы кто-то прошмыгнул мимо вас, пока вы дремали на диванчике, быстренько придушил потерпевшего да и смылся незаметненько, оставьте для любителей Агаты Кристи. Я двадцать лет… В общем, я знаю, как оно в жизни бывает. Так что несколько месяцев, это как минимум, сидеть будете вы и ваш разлюбезный дружок-подельничек. И не ссорьтесь со мной, если хотите получать передачи от родственников. Всё! Через полчаса, ладно, через час жду вас обоих с подробнейшими показаниями по делу! Будет лучше, если это будут явки с повинной. Для вас лучше. Свободны пока!
Борис Андреевич ушёл на полусогнутых. Жек, прогнавший Бориса Андреевича, однако всё ещё не остывший, обратил остатки гнева на Шурика.
- Что у вас здесь происходит? Бьёте, пытаете, убиваете друг друга! Кто здесь воду мутит? Ну!
- Это Галина, - садясь на кровати и разминая руки, простонал Шурик.
- Что – Галина? Убила Никифорыча? - не понял Жек.
- Галина воду мутит, - повторил Шурик. - Она очень хитрая.
- Так, может быть, она и убила? Зачем ей это надо?
- Но она хочет Никиту на дочке женить.
- И что? Для этого надо было его отца убивать? Насколько я понимаю, такой необходимости не было.
- Я не говорю, что она убивала, - пролепетал Шурик и удручённо замолчал.
- А что ты говоришь?
- Что воду мутит.
- А мне надо знать, кто убил твоего хозяина. Улавливаешь разницу? Свободен!
Шурик не заставил повторять приказ дважды. Только за ним закрылась дверь, как Жанна радостно взвизгнула и принялась тормошить Жека, приговаривая:
- Здорово! Ты настоящий мент! Классно! Натуральный ментяра-полицай! Мы найдём убийцу! Здорово!
- Просто не терплю физического воздействия на людей. И я не понимаю твоих восторгов. Мы разве добились каких-то конкретных результатов?
- Ещё несколько затрещин, и нас будут бояться и уважать. И… - Жанна замолчала, задумавшись. После паузы добавила тихо: - Если будут бояться, то, может, и не убьют.
- Зачем нас убивать кому-то? Мы разве продвинулись в расследовании хоть на шаг? Вопросов всё больше и больше. Этот ещё Галину с её дочкой приплёл. Полный дурдом.
- Я не согласна, что не продвинулись. А ну пошли в бар подводить итоги!
- Итоги, напротив, было бы лучше подводить подальше от бара, - проворчал Жек, однако поплёлся следом за Жанной.
А по комнате Маргариты Степановны, довольно скромной и даже как бы и не вполне женской, бегал взволнованный Кулебяка.
- Я его уничтожу! Подлец! Подонок!
- Не это сейчас важно, - проговорила Маргарита Степановна. Она лежала на своей кровати и смотрела в потолок.
- Да-да, я понимаю. Извините, - стушевался Кулебяка.
- Ну так делайте что-нибудь.
- Я… Всё от меня зависящее… Маргарита Степановна!
- Ну!
- Я всё сделаю, Маргарита Степановна! Вот только цена… Но мы за ценой не постоим!
Кулебяка выбежал из комнаты, пробежал по коридору и около лестницы наткнулся на Бориса Андреевича, также чем-то взволнованного. Он остановился и попытался заговорить с ним, но Борис Андреевич замахал руками.
- Проходи! Проходи к себе!
Кулебяка заметил тяжело поднимающегося по лестнице Андрея Сергеевича и проследовал дальше по коридору.
Андрей Сергеевич остановился напротив переминающегося с ноги на ногу Бориса Андреевича и гневно произнёс:
- В чём дело?
- Я жду… вас.
- А что было велено?
- Эти… пришли и… - Борису Андреевичу было трудно говорить. - Они меня выгнали! А потом, я видел, и Шурика отпустили. Я ничего не мог…
- Не мог, значит?
- Нет.
- Отдыхай, придурок лагерный. Я сам всё сделаю.
Андрей Сергеевич, несколько нетрезвый, дошёл до своей комнаты и, ухватившись за дверную ручку, решительно толкнул дверь. Пройдя через комнату, Андрей Сергеевич открыл верхний ящик письменного стола и вынул из него остро отточенный нож. Осмотрел и положил на стол. Вынул ещё один и тоже осмотрел. Затем ухватился левой рукой за ручку сервировочного столика, развернул его и подкатил к холодильнику. Открыв дверцу, принялся извлекать из холодильника всё, что могло потребоваться в ближайшем будущем: водку, сало, майонез, кетчуп, горчицу…
Спустя несколько минут до краёв наполненный стакан оказался пуст. Андрей Сергеевич закусил бутербродом с салом, а затем прямо из пакета выдавил себе в рот пару кубиков майонеза. Оставшуюся водку вылил в стакан и уставился на него мрачным взглядом, в котором, однако, отразилась тяжёлая работа мысли.